Непрощённые

– Я вижу, Элиса, – Рани старалась говорить как можно мягче, еле сдерживая желание наброситься с расспросами. – Не бойся, мы просто путники, заехавшие в храм по дороге. Так расскажешь нам, что тут случилось‑то?

Элиса всхлипнула, оттерла рукой глаза. Ее взгляд испуганно скользил по лицам шенны и мага. Внезапно она, как будто что‑то осознав, сдавленно охнула.

– Ты Старшая!

Рани недоуменно приподняла брови.

– Да, и что с того?

– Та тоже была, – голос Элисы сорвался и слезы снова хлынули из глаз. – Она убила Эрвина!

– Погоди, – Рани беспомощно оглянулась на Ри. – Жреца убила какая‑то Старшая? Мага? Да расскажи ты уже как все было, Рун тебя задери!

Глядя как заходится в рыданиях Элиса, шенна чувствовала себя бесконечно уставшей и совершенно растерянной. Казалось, будто Боги посылают испытания на каждом шагу, с того самого момента, как в Дримме появились эти сианские стражники. И вопросов становилось все больше и больше, а ответы так и не находились. Как бы не была Рани неприятна и унизительна неволя, но жизнь шенны в крепости текла размеренно, без особых потрясений. Теперь же каждый день приносил новые переживания и проблемы. И вопросы. Очень много вопросов.

– Я ничего уже не понимаю, колдун, – пробормотала она и отвернулась от плачущей Элисы.

– Я тоже… Элиса! – Ри склонился над женщиной. – Прошу тебя! Постарайся успокоиться и расскажи нам, как дело было.

Похоже, маг вызывал у Элисы гораздо больше доверия. Она притихла и, хлюпая носом, начала говорить:

– Ночью они приехали. Двое людей и Старшая. Мы‑то спали уже давно. Я и Чейн. Служка при храме. Первый год он тут в учениках был. А Эрвин засиделся, видать. Он часто чуть не до рассвета возился со своими бумагами. В общем, не знаю как все было, только прибежал ко мне Чейн. Говорит, какие‑то люди Эрвина пытают.

– Пытают? – переспросил Ри, каменея лицом.

Элиса растерянно всплеснула руками.

– Ну так Чейн сказал. Спустились мы с ним в зал, а там эти трое стоят. А Эрвин на алтаре… Лежит и хрипит, как душит его что‑то. Старшая‑то нас заметила и говорит, что… сейчас, погоди… Вот, говорит, смотри, даже жреца Сила храма уже защищать не может. Это она одному из своих сказала, не мне. А ты, мол, сомневался. Чейн, как это все увидел, побежал к выходу, да только один из них нож в него кинул, прямо в спину. Парень‑то еще несколько шагов пробежать успел, да и упал…

Элиса низко опустила голову.

– И что потом? – быстро спросил Ри, опасаясь нового всплеска рыданий.

– Что потом… Потом Старшая на меня посмотрела и просто так, даже как будто ласково сказала – иди ты, тетка, к себе, нечего тут смотреть уже. Вот сейчас, говорит, помрет ваш маг. Тут и вправду Эрвин затих. А я стою и двинуться не могу, ноги не идут. Ну села на ступеньках, сидела пока они не ушли. Потом пошла смотреть что с Эрвином и Чейном. А мертвые они. Так эта тварь еще перед уходом велела Эрвина красиво положить. Так она и сказала – красиво.

– А заперлась ты от кого? – Рани по прежнему старалась не смотреть на женщину.

– Да не знаю я! Страшно мне было. Когда поняла, что помогать уже некому, сама не помню как сюда прибежала.

– Руново отродье, – сквозь зубы выругалась Рани. – Похоже, об этих троих мы не первый раз слышим, Ри.

– Видимо так, – отозвался маг со вздохом. – Что делать будем?

– А что делать? – прошипела Рани, – Назад отправимся, вести скверные понесем. Эй, Элиса, надо бы с телами как‑то решить, нужна тебе помощь какая?

Женщина покачала головой.

– Да какая? Перенести разве Чейна в зал… поможете? А завтра утром должен Мирох приехать с припасом. Это муж мой, он за припасом в Тертон уехал. Мы вместе тут работали, при храме.

Рани кивнула магу.

– Пошли, перенесем парня. И уберемся отсюда поскорее.

Они помогли Элисе перенести служку в зал, уложили его на пол рядом с алтарем, сняли с алтаря и опустили тело жреца, устроив его подле своего ученика. Работница сбегала наверх, принесла покрывало и с видимым облегчением прикрыла лица мертвецов. Прежде чем уйти, Рани остановилась у дверей, задумчиво оглядела пустой алтарь и проговорила с досадой:

– Те, кто это сделал ничего не боятся. Ни Богов, ни людей, – и добавила. – Очень хочу узнать почему.

 

Если путь к храму казался просто утомительно долгим от нетерпения и надежд, то обратная дорога выматывала своим унынием. Не радовали туго набитые припасами вьючные мешки, не дарила умиротворения тихая и солнечная погода. Впереди была только неизвестность, опасности и никакого проблеска надежды. Видно, придется таскать ненавистный ошейник до конца жизни. А, учитывая, что планы слишком большие, но возможности теперь точно так себе, можно лишь утешаться тем, что эта жизнь будет не очень долгой.

Рани вздохнула. Поначалу, когда они покинули храм Астрис, и потом, в Тертоне, гнев так и кипел в ней, но сейчас просто тоскливая и беспросветная муть плескалась в душе. То ли Рани привыкла за годы плена к этому муторному и тяжкому смирению, то ли уже не ждала от Богов милостей вовсе. Вот магу, похоже, было совсем худо.

– А что еще может твоя запретная магия, – Рани решилась прервать тягостное молчание и расшевелить Ри, застывшего в седле, как изваяние скорби, – Ну кроме как превращать людей в гнилую капусту?

Ри дернулся, посмотрел на шенну крайне неодобрительно и заговорил скучным голосом:

– Особенно осуждаемыми считались те ее разделы, которые были связаны с трансформацией тела, подчинением воли и насыланием болезней. Про подчинение воли я вообще был уверен, что это преувеличение. Вероятно, там какой то другой механизм воздействия, отличный от тех, что мне знакомы. И отчего‑то, запретная магия не действует на Старших, что тоже весьма любопытно, я бы никогда не подумал…

– Да погоди ты! – Рани махнула рукой. – То ты молчишь как дерево, то не заткнуть тебя. Я вот что думаю, как именно это знание, которое как ты говоришь, хранится под сильнейшими печатями Нумы, могло так вольно загулять по миру? Кто вообще может получить это знание?

Маг покачал головой.

– Если бы я мог предположить, хотя бы. Сложность в том, что… – Он поморщился, подбирая слова, видимо, которые смогла бы понять дикая шенна. – Понимаешь, запретная магия – это не некая книга или предмет, спрятанный в подземельях Нумы. И печати – вовсе не набор сдерживающих заклинаний. Доступ к запретной магии – это, прежде всего, Сила мага, который вознамерится его получить. Если Силы недостаточно, маг никогда не сможет прикоснуться к этому знанию.

– И из этого следует…, – поторопила его Рани, чтобы Ри вновь не уплыл в долгие рассуждения.