Непрощённые

– Ну да, – ответил Сингур, – Если кто и мог там пролезть, то только ты. – Значит, ты решила дождаться меня и предупредить. А если бы я был со стражниками?

– Я не знаю, принц. Там бы решила что‑нибудь. От крепости‑то мне далеко не уйти. Ну или от мага. Вот и бродила тут, надеясь учуять заранее.

Вид у шенны был виноватый и растерянный, но не оттого, что она боялась гнева принца – это Мэйр почему‑то понял сразу – а, видно потому, что сама расстроилась от принесенных вестей.

Выругавшись вполголоса, Сингур опустился на поваленное дерево. Первый порыв его – бежать разбираться уже прошел, и теперь он и сам выглядел крайне растерявшимся.

– Я ничего не понимаю, Рани, – почти жалобно сказал он. – Надо бы пойти в Дримму, спросить ответа с наместника, но как то оно все… Те стражники, они осмелились напасть на меня, ты бы в это могла поверить? Я до сих пор не могу.

Принц невесело усмехнулся. Он сидел, ковыряя пальцами трухлявую кору, ни на кого не глядел. Потом сказал:

– Если бы не шенни, неизвестно что было бы.

– Известно, – пробурчал Мэйр. – Скрутили бы и отвезли в Дримму. Убивать тебя точно не собирались. Ты и вправду считаешь, что хотел бы идти в крепость к дяде?

– Да не знаю я! Нет. Еще и Ри…, – Сингур помотал головой, словно надеялся этим привести мысли в порядок.

Зоэрани присела рядом с принцем и обеими руками повернула его голову к себе. Мэйр удивился, сколько заботы было в этом жесте. Очень странно, учитывая кем они были друг для друга.

– Я бы не ходила туда. Сейчас, по крайней мере, – тихо сказала она. – Как бы не был мне противен твой колдун, но это он теперь сидит в подвале, а ты сбежал от тех, кто клялся тебя защищать. Ну если конечно это были настоящие сианские гвардейцы.

– Я не сбежал, мы их убили, – вяло отозвался принц.

Рани бросила быстрый взгляд на Мэйра. Он кивнул и отвернулся.

– Ну вот как они смогли взять Ри? – принц с досадой стукнул кулаком по дереву. – Он великий маг, что для него замки и стража? Добровольно? Уж это на него точно не похоже.

– Я не знаю, принц, – Зоэрани покачала головой. – Надо думать, что делать дальше. И вот еще что, Борко сказал будто слышал, что мага утром повезут под конвоем в Сиану.

Принц на миг вскинулся, но тут же снова сник и уткнулся взглядом в землю.

– А вот это уже интересно, – с мрачным удивлением заметил Мэйр. – Если кто и сможет дать нам ответы, то этот ваш Ри.

– Нам? – Сингур поднял на него глаза.

– Ну ты же еще не выполнил своего обещания, принц. Дождемся утра, перехватим конвой, отобьем колдуна. Ты его расспросишь, а я от твоего имени попрошу освободить Зоэрани. И дальше уже сам будешь решать, куда идти и кому верить. Согласен?

Согласия спросил, конечно, для виду. По Сингуру было видно, что сейчас он попросту не понимает, о чем ему говорят.

Однако, принц легко и стремительно вскочил на ноги. Его лицо оживилось, кровь прихлынула к щекам.

– Да, Мэйр! Все верно, это лучшее, что мы можем сейчас сделать.

Ну вот, уже Мэйр. Не снисходительное – шенни, не язвительное – Ээрмэйр Резчик. Того и гляди, обниматься кинется. Ну да ничего удивительного. Принц из той породы, которая не терпит неопределенности. А с планом и жить веселее. Даже если этот план предложил не самый приятный и уважаемый спутник. Как говорят у шенни – тощий заяц в своих когтях всяко лучше жирного оленя на другом берегу реки.

Зоэрани молчала. Обдумывая что‑то, она поглядывала на Мэйра и особенного доверия он в этих взглядах не видел. Наконец, Рани, как будто через силу, выдавила:

– Брать их надо подальше от моста. Стоит вернуться немного по дороге. Есть удобное место, там густой перелесок и дорога резко сворачивает влево.

Интересно, что связывает принца и пленницу‑шенни? Их разговоры и отношения действительно напоминают дружбу, как и уверял в трактире Сингур. А вот как так вышло, что пленница сумела подружиться с врагом, рвется его спасать, рискует и, похоже, готова рисковать дальше. Хотя, наверное, с таким, как Сингур, подружиться несложно. Точнее, захотеть подружиться. Или, к примеру, влюбиться. Это бы точно все объясняло.

– Пошли тогда, что‑ли, – сказал Мэйр нарочито бодро. – Надо успеть до рассвета все продумать как следует.

Теперь уже втроем они брели той же тропой назад, держась только чуть ближе к дороге. Шли молча. Даже Сингур не ворчал позади и, кажется, даже не спотыкался. Все правильно – когда мысли далеко, тело само ищет верный путь, ноги ступают как надо, минуя ловушки земли. Принцу и впрямь было о чем задуматься. Ну а Зоэрани и вовсе не о чем было говорить. Похоже, она решила совсем не замечать Мэйра. В общем то, он и не рассчитывал на теплую встречу. Сейчас главным было заполучить этого мага и снять с пленницы ошейник. Остальное по сути‑то и неважно. Для него, по крайней мере.

Он и сам не понимал, почему так отчаянно цепляется за эту возможность.

Помочь хоть кому‑то из племени…

Ты думаешь, это поможет тебе? Так ты хочешь успокоить голоса сожалений? Они не смолкнут никогда, Ээрмэйр Резчик.

Когда‑то, в Менае, Мэйру довелось сражаться бок о бок с таким же отщепенцем, как и он сам. Только вот, в отличие от шенни, Кемис – так его звали – не стеснялся рассказывать о себе. Их судьбы были очень похожи. Кемис командовал передовым пограничным отрядом, охранявшим перевал от набегов с земель империи. И однажды он совершил ошибку. Никто, кроме Кемиса из его отряда не выжил. Также, как и Мэйр, он носил в себе этот груз вины, и говорил, что только помогая тем, кто нуждается в помощи, он ненадолго перестает слышать крики погибающих товарищей. Вскоре и он нашел свой покой, погибнув в одной из многочисленных менайских заварушек. И Мэйр был уверен, что встретившись со своим командиром за Пределом, воины Кемиса все‑таки не отвернутся от него.

 

– Все, – Рани остановилась в паре десятков шагов от поворота. – Дальше мне не пройти.

Заметив недоуменный взгляд Мэйра, она процедила сквозь зубы:

– Ошейник не пустит.

– Какая хитрая задумка, – пробормотал Мэйр. – Умелец этот ваш Ри, однако.

Магов Мэйр изрядно недолюбливал. Как‑никак, использование магии лишало Старших преимущества в бою, и это ох как повлияло, когда бои действительно начались. Так что очень скоро Старшие поняли, что надеяться на успех в открытом противостоянии людям не стоит. В племенах уважают прямую и честную битву, но когда разгорелась Большая война, слабые, казалось бы, люди, вдруг стали способны убивать противников при помощи гнусных магических ловушек, мощного пламени Силы, зачарованного оружия. И кто знает, кому суждено было бы победить в этой войне, если бы ее не прекратили. Хватило все таки ума правителям.