Не выходя из тени. О чем говорит твоя ДНК

– Фим, ну ты чего? Причем тут – знаменитость! Это всего лишь работа.

– Ладно, проехали. И что у тебя за шоу?

– ДНК. – сказала тихо, опуская глаза.

– Что?! – выкрикнул Трофим. – И ты мне хочешь сказать, что не понимаешь послания?! – взял стул, развернул и сел напротив нее, облокотившись на спинку. – Сколько было обиженных, недовольных?

– Никого! Пойми – это шоу! Постановка!

– Не совсем глуп. И все же. – вдруг он выпрямился. – Расскажи, как и с чего, а может, помнишь, после чего все началось?

– Началось все с смс на телефон. Полгода назад или чуточку больше.

– Сколько?! И что ты делала?

– Даже в полицию ходила. Толку – ноль.

– Ага. Понятно, что ничего не понятно. – стал тереть лоб. – Поставь, пожалуйста, чайник.

Изольда поставила чайник, собрала со стола.

– Брось, я сам вымою посуду. А можно взглянуть на смски?

– У меня их нет.

– Ты что, их удалила?

– Нет, они на другом номере.

– Вот это правильно. СМС говоришь. А как же письма? Или то было нечто иное?

– То же самое. – чайник закипел, Изольда заварила чай, достала чашки. – Фима, а ты мне про себя расскажешь?

– Обязательно, со всей откровенностью. Только когда распутаем твое дело.

– Ты следователь?

– Нет. Просто люблю разгадывать запутанные ребусы. – подмигнул ей: – Завтра съездим к тебе на квартиру.

– Хорошо. А зачем?

– Хочу изучить послание. И, это, ты покажешь мне письмо?

– Раз ты хочешь играть в сыщика – покажу.

– Это не игра! Поверь, пожалуйста. Для меня это важно.

– Я верю. – сделала два глотка, проглатывая слезы. – Спасибо!

– Ты не безразлична мне, девочка. Хотя ты и звезда экрана, а я. – не договорил. – Оставим проблемки до утра.

****

Неспешно поднимаясь по ступенькам следом за Изольдой, Трофим покручивал на пальце ключи и смачно жевал жвачку, временами надувая пузырь. Одет он был в спортивный костюм, на голове капюшон, хотя день и выдался солнечным. Как только Изольда вставила ключ в замочную скважину и повернула его, вся незаинтересованность пропала. Взяв ее за плечи, отодвинул в сторону и, распахнув дверь, вошел первый. Изольда хмыкнула, но осталась стоять у порога, наблюдая за ним в широко открытые двери. Трофим сбросил капюшон, прошелся по прихожей, заглянул в комнату и зачем‑то в ванную, вернулся и замер у зеркала. Даже стоя у входа, Изольда видела – надпись никуда не исчезла. Трофим принюхался, дотронулся пальцем до краешка одной из букв, затем потер палец об палец, понюхал их. Лопнул жвачку, достал мобильный и сделал несколько снимков.

– А ты чего стоишь? Чай не в гости пришла, а домой.

– Так ты же меня отодвинул и так профессионально взялся за дело, что я решила не мешать.

– Это правильно, это хорошо. – задумчиво произнес Трофим, еще раз потрогал буквы, понюхал и присел на пуф: – Ну, с этим все понятно.

– Поделишься?

– А чаю нальешь?

– Непременно. – сбросила обувь, посетила в ванную, не задавая вопросы и не реагируя на послание. Трофим же все еще сидел и смотрел на зеркало. Изольда щелкнула чайник, заглянула в холодильник.

– Ты смотри, борщ не скис.

– Значит, будет обед. – заключил Трофим и прошел к ней. – Письма покажешь?

– Я же обещала. – Изольда накрывала на стол, стараясь быть спокойной, но пальцы подрагивали, и это не укрылось от Трофима.

– Да брось ты нервничать!

– Я не нервничаю. Я просто хочу понять.

– Тогда не трясись, а подойди к зеркалу и посмотри на него.

Она бросила нож и вышла в прихожую. Стала напротив зеркала, сложив руки на груди:

– Посмотрела и что?!

– Что видишь? – сидя на стуле в кухне, развернувшись к ней, Фима жевал булку.

– Ты что, голоден? Мы завтракали час назад!

– Одно другому не мешает. Ты, по существу, говори.

– Какая‑то дрянь испачкала мое зеркало! Вот что я вижу. Написала три заглавные буквы, от края до края.

– Какие буквы?

– Жирные. – голос у Золи дрогнул.

Свистел чайник, но она к нему не спешила. Трофим выключил чайник, затем закипевший борщ и подошел к ней. В третий раз провел по надписи, но уже не края, а посредине всех трех букв.

– Понюхай.

– Не хочу я это нюхать! – испуганно воскликнула Изольда и отскочила в сторону.

– Золя, ты не заводи себя. Смотри на это хладнокровней. Ну, представь, что это не у тебя дома, а… – он задумался: – А просто тебе надо разгадать загадку или пройти квест.

– Тебе легко говорить. Попробовал бы на моем месте побыть.

– Можно я останусь на своем. Пойдем, поедим. Борщ был вкусный, жалко оставлять. Ты соберешь вещи, возьмешь послания, вернемся ко мне и будем разбираться. Кстати, а у тебя квартира не на сигнализации?

– Нет.

– Почему? Ты же надолго уезжаешь. Есть, кому смотреть?

– Есть. – Изольда налила одну тарелку, себе лишь чай и села за стол, смотря в чашку.

– Ты чего, голодовку объявила?

– Нет настроения.

– Женщина. – сказал Трофим и принялся есть с аппетитом.

– Да, женщина! И что теперь? – она смотрела на него, полными слез глазами.

Трофим облизал ложку, положил ее и, прищурив один глаз, сказал:

– Очень вкусно. А реветь не стоит. Женщина, говорю, написала. Так что ты задумайся, у кого мужика увела.

– Никого я ниоткуда не уводила! – фыркнула Изольда: – Зачем мне? И с чего вдруг ты сделал подобный вывод?!

– Так я же тебе сказал – понюхай! Губной помадой написано. Не твоей!