Осокин. Том 1

Вышли из машины. Капитан включил сигнализацию. Машину пикнула, моргнув фарами. Следом защелкнулись дверные замки.

– Тут его заклинило, – продолжал он, – и все, провалы в памяти.

– И все равно – бред, – сказал Осокин. Открыл перед Дымовым дверь. – Ты мне тогда объясни, почему халат мокрый и перчатки?

– Все банально, – ответил капитан. Они показали дежурному удостоверения и пошли на второй этаж. – Они выпили, полирнули коксом, переспали. Она пошла в душ, а его заклинило.

– Он пошел за халатом и перчатками, надел все это и убил ее, – добавил Осокин, остановившись возле двери кабинета.

– Все так, – согласился капитан.

Данил первым зашел в кабинет. Полупустое помещение с одиноким сейфом в одном углу и вешалкой для одежды в другом. Два старых засаленных стола напротив друг друга. Грязное деревянное окно с треснувшей форточкой и приросшими шпингалетами. На столах телефоны с круглым циферблатом. На сейфе графин с водой и два граненых стакана. На полу возле батареи две стопки папок с не разобранными делами.

– Ты после секса всегда надеваешь халат и резиновые перчатки? – спросил Осокин.

– Ну‑у‑у, – неопределенно протянул Дымов. – Перчатки он надел, чтобы отпечатков не оставлять. Все же сейчас умные, телевизор смотрят… А вот с халатом, – капитал задумался. – Либо он вначале ее задушил, а потом надел халат, когда собрался избавиться от трупа. Либо же он его сразу нацепил, а потом пошел убивать.

– А воду чего он не выключил? – Осокин встал между столами.

– Шобы лишних звуков не было слышно, – ответил Анатолий. – И дай пройти, а то встал тут, – добавил он. Осокин сел на свое рабочее место.

– Если честно, у меня все это в голове не вяжется, – сказал лейтенант.

– Честно, Даня, я сам этих наркоманов не понимаю.

– А труп зачем оставил в душевой? Почему не избавился от него?

– В силу своей природной немощи, – сказал капитан. – Думаю, он пытался ее утащить, но поднять не смог.

– Поэтому бросил в своей душевой и пошел спать, – съязвил Осокин. – Не, капитан, ты какую‑то фантастику тут выдвигаешь. Вряд ли Эдик такое сделал. У таких кишка тонка на подобное.

– В тихом омуте и черти водятся, – заметил Дымов. – Хотя, согласен, что моя гипотеза весьма специфична. Но улики все на лицо, и пока что Эдик у нас главный подозреваемый.

– Хорошо, убедил, – сдался Осокин.

 

2

 

Картина вырисовывалась такая.

Убитую звали Света. Фамилию водитель не знал. Жертва прошедшую ночь провела в клубе, совершая возлияния, нюхая кокаин и занимаясь большим количеством секса как на заднем сидении автомобиля, так на кровати в большой кровати.

Подозреваемый – Эдуард Федорков, в состоянии сильного наркотического и алкогольного опьянения, задушил металлическим шлангом девушку у себя в ванной комнате.

Убийство с отягчающими обстоятельствами.

– Улик прокурору хватит, чтобы упечь его в тюрьму, – закончил Дымов. – Меня вот только этот Матвеев смущает… Как у него все складно так выходит. И на служебной машине домой отпустили, и на часы каждый раз он смотрит, когда домой приходит… Самое интересное, он прекрасно знал, что в доме никого не было.

– Его тоже подозреваем? – спросил Осокин. – Или сразу будем настаивать, чтобы его закрыли за решетку как соучастника?

– У него нет алиби, – сказал Дымов. – Но улики все косвенные, – он потер лоб.

– Допрашивать начнем? – спросил Осокин. – Мамашку и этого сосунка.

– Пусть посидят, – ответил капитан. – Для их же пользы. Давай лучше пообедаем.

Пошли в ближайшее кафе. Пустой зал с тремя рядами столов и большой витриной с блюдами. В воздухе пахло смесью жаренного и вареного мяса, тушенными овощами, приправами и кислой капустой. Повар обслужил полицейских. Дымов первый пошел рассчитываться.

Сели за дальний от кассы столик.

– Мамашка эта, Ангелина, – начал капитан, – свалилась в обморок, когда труп увидела. Расшиблась. Теперь над глазом синяк появился. Кстати, заметил, что он у нее чернеть начал?

– Если честно, я на ее сиськи пялился, – ответил Данил. – Такие стоячие. Как думаешь, силикон?

Дымов покачал головой. Редко когда он обсуждал женскую грудь. Да и возраст уже был такой, что хотелось как можно быстрее все это закончить, и приехать домой. Развалиться на диване перед телевизором и посмотреть очередной сериал про ментов. Интересно же, в какие передряги попадают его воображаемые коллеги.

Пообедали в тишине. Подносы с грязной посудой оставили на столе. Вернулись обратно в участок.

– Господа, – остановил их дежурный, – там дама истерит. Требует позвонить мужу.

– Дозрела, значит, – сказал Дымов. – Пошли, утешим дамочку. Да, позвони Николаю Федоркову, – обратился он к дежурному, – пусть приезжает. С ним тоже надо поговорить.

Через пару минут молодой сержант привел к ним Ангелину.

– На каком основании вы меня тут держите?! – с порога начала кричать она. – У меня в душевой валяется труп какой‑то прошмандовки, и вместо того, чтобы искать убийцу, вы меня пытаетесь упечь в тюрьму? Совсем уже работать не хотите?

Дымов и Осокин молча выслушали эту тираду.

Федоркова буравила их взглядом. Осокин, скрестив руки на груди, изучал ее синяк и всеми силами пытался сдержать улыбку. Капитан вяло переводил взгляд с напарника на женщину.

– Так и будем молчать? – не выдержала Федоркова.

– Вы присядьте, – попросил ее Дымов. – Мы вас понимаем прекрасно, ваше состояние тоже, – капитан поднял руку, останавливая возмущения Федорковой. – Пара вопросов к вам.

– Вы не могли дома что ли спросить? – злилась Федоркова.

– Не могли, – спокойно ответил капитан. – Ангелина… Михаэльевна, правильно? – та кивнула. – Отлично! А теперь давайте кричать не будем, и начнем нашу беседу. Вы обнаружили тело?

– Нет, это был Эдик. Я уже после зашла и… и грохнулась в обморок. Никогда раньше не видела труп, – смущенно призналась она.

– Это вполне нормальная реакция, – капитан посмотрел на Осокина. Тот хмурый глядел на Федоркову. – Вы были дома вчера ночью? – продолжил допрос Дымов.

– Да.