Озеро Новых Судеб

– Да, да, добрался с ветерком, – пробормотал я, вспоминая недавние события.

– Это Таффи нам указала, где тебя искать, – пояснил для меня Николас. – Она у нас очень сильный маг и чувствует энергетические импульсы. А еще она прекрасная повитуха. Большая часть тотемов была рождена с ее помощью.

– Здорово, – вяло среагировал я, заметив на дальнем столе огромные щипцы и несколько острых предметов, похожих на скальпель.

– Как тебя зовут, сынок? – спросила Таффи.

– Кирилл.

– Твое появление в Элирионе вызвало чрезвычайно сильный магический всплеск. Думаю, у тебя очень сильный тотем.

– О, Таффи, тебя ждет сюрприз. Покажи ей, Кир.

Ну вот, опять. Я стянул с себя футболку и повернулся к старушке спиной.

– Фьюри! – изумленно и одновременно восторженно выдохнула бабка, а я уже начал беситься.

– Да что все заладили, Фьюри да Фьюри! – раздраженно спросил я, оборачиваясь. – Что за Фьюри? Это у вас присказка такая, типа, «О, господи», или как? И вообще, что за приколы с рожанием дракона?

– Точно, Фьюри, – не обращая внимания на мои гневные причитания, покивала Таффи. – Ты посмотри на его глаза! Сильный зверь, подышал родным воздухом и уже наружу просится, во все двери стучит. Весточка от Ричарда, не иначе.

Помнится, Полина тоже что‑то говорила про глаза, что с ними‑то не так? Я покрутил головой в поисках зеркала и обнаружил его висящим на одной из стен между полками. Сделав несколько шагов, кинул на себя взгляд и оцепенел. Мои зеленые глаза приобрели ярко‑изумрудный оттенок, а зрачки были вертикальными, как у рептилий.

Я отпрянул от зеркала и попятился назад.

– Спокойно, сынок, – поймала меня Таффи, разворачивая к себе. – Скажи‑ка, и давно это у тебя?

– Что именно? Такие глаза?!

– Нет, такие вспышки гнева, раздражительность, смена настроения…

Эти вспышки гнева – реакция на тупость окружающих! Все им мой характер не нравится!

– Да уж года два, как перестал быть ботаном и слюнтяем, – нахмурился я.

– А дракон когда у тебя появился? – продолжала задавать вопросы женщина.

– Так тоже два года назад, в восемнадцать, – ответил я и замер. – Хотите сказать, это татуировка на меня повлияла?

– А то как же, – улыбнулась Таффи. – Но разговоры отложим на потом. Нельзя дракона так долго в клетке держать, пора ему на волю, в родной дом.

– Так, и что надо делать? – мне порядком надоела эта болтовня, и хотелось уже куда‑нибудь присесть отдохнуть, да и поесть бы тоже не мешало.

– Ступай туда, за ширму. А ты уходи, Николас, я позову тебя, как закончим.

– Но… – начал было маг, но бабуля только шикнула на него, и мужчина, не говоря больше ни слова, развернулся и вышел за дверь.

Я тем временем послушно последовал в указанном направлении, отдернул плотную ткань и осмотрелся. В этой части башни стояло в ряд несколько коек, застеленных простым бельем, так же поодаль обнаружился еще один деревянный стол с множеством настоек и порошков, кресло‑качалка, грубо сколоченные табуреты и тумба с каким‑то тряпьем. Видимо, местная больничка.

В одном месте прямо в стену были вмурованы два железных поручня. Я подошел поближе. Приспособа для пыток? Очень на то похоже – железные прутья были сильно вытерты, как будто кто‑то годами за них держался. Правда, никаких цепей и крюков рядом я не заметил, но их можно и отдельно принести.

– Выпей это, сынок, – ко мне неслышно подошла Таффи с кубком в руках.

Я взял серебряный сосуд с бурой жидкостью и принюхался. Пахло отвратительно, аж желудок к горлу подкатился.

– Эээ, нет, спасибо, – попытался отмазаться я, протягивая кубок обратно.

Здравый смысл активно намекал, что не стоит принимать никаких дурно пахнущих напитков из рук подозрительных незнакомок. Откуда я знаю, кто эта Таффи, да и вообще все эти люди, на самом деле. Может, отравить меня хотят. Судя по виду и запаху жидкости, так оно и было.

– Надо выпить, Кирилл, не бойся, – мягко увещевала меня старушка. – Этот эликсир поможет твоему дракону обрести материальную форму, а я помогу ему покинуть твое тело.

– Не, не, – замотал я головой. – Я не буду это пить, меня уже тошнит, я не хочу…

– Фьюри, сынок, помогай, – глядя мне в глаза, четко произнесла повитуха, и дальше произошло то, чего я никак не ожидал.

Мое тело зажило своей жизнью. Правая рука, все еще сжимающая кубок, поднесла его к лицу, рот открылся, рука влила в него вонючую жидкость, и я в несколько глотков ее проглотил, хотя совершенно не собирался этого делать! Горло обожгло чем‑то терпким и острым, по пищеводу пронеслась горячая волна и растворилась где‑то в желудке. Мгновенно стало жарко.

– Вот, умница, теперь хватайся за поручни и держись крепко‑крепко. Надо будет немного потерпеть, – приняв из моих рук опустевший кубок, продолжала давать инструкции Таффи, а я не мог ни слова произнести, ни сопротивляться.

Мое тело развернулось к поручням и, сделав несколько широких шагов, остановилось прямо напротив стены. Руки поднялись и крепко ухватились за истертое железо.

– Сейчас я окроплю тебя священной водой из Озера Новых Судеб и произнесу слова заклинания, – как заправский врач комментировала свои действия бабка, пока я пытался снова обрести контроль над своим организмом. – Потом будет больно, но это нормально, ни одно дитя не выходит на этот свет без мук, терпи, что есть сил.

На мою спину полилась теплая жидкость, и одновременно с этим Таффи начала быстро говорить слова на непонятном мне языке. Я хотел повернуть голову, но не смог, пришлось продолжать пялиться в стену прямо перед собой.

Жар от эликсира продолжал охватывать мое тело, волной раскатываясь по рукам и ногам до самых кончиков пальцев. В башне было прохладно, но даже без футболки казалось, что я попал в самую ядреную сауну. На лбу выступили капельки пота и покатились по лицу.

Внезапно, туловище скрутила судорога, как будто кто‑то сжал меня в огромном кулаке, весь воздух из меня моментально вышел, так что даже закричать не получилось, только сдавленно застонать. На глазах выступили слезы, но и их отереть я не смог, потому что крепко сжимал железо. Невидимый кулак разжался, и я попытался продышаться, но не успел – вторая судорога скрутила внутренности еще сильнее, хотя я думал, что сильнее уже невозможно. Небольшая передышка, и судорога скрутила меня в третий раз.

А потом пришла боль. Спину будто прорезало ножом изнутри, и я прямо физически почувствовал, как из меня наружу что‑то выходит, вспарывая мышцы, кожу и черт знает, что еще. Невидимый кулак больше не выжимал мои кишки, и я заорал так громко, как никогда в жизни. Если я и был в другом мире, то на Земле меня тоже услышали.