Под покровом тьмы. Легенды Эруада. Книга первая

Они стояли вдвоём, завороженно глядя на сверкающие стрелы молний на северо‑востоке. Где‑то там, за Гарадскими горами, простирается безжизненная ледяная пустошь – прежнее обиталище кровожадных вьорнов. Флаури читал, что боги разгневались на них и наслали на земли проклятие, превратив жилище людей‑ящеров в вечную зиму. Вьорны были изгнаны и ушли на запад, разоряя людские земли. Лишь спустя несколько столетий удалось одолеть их и прогнать в Срединные земли. Там существа осели в болотах близ моря Рун, лишь изредка нападая на пограничные рубежи в поисках людской плоти. А Гарад по‑прежнему ежегодно содрогается извержениями Чудесного Вулкана, даря миру столь ценную крианитовую руду. Но добыть её уже никому не под силу. Выжить в условиях гарадской зимы стало невозможно. А ведь остались ещё на вооружении Алакорна крианитовые клинки, что не знали в своей жизни повторной заточки. Их выплавляли во времена вторжения вьорнов в земли нынешнего Къёрденфелла. Тогда все побрякушки, инструменты и прочие предметы хозяйства, сделанные из крианита, пошли на изготовление клинков и брони, поскольку в битве с вьорнами железное оружие оказалось почти бесполезным. Преданий о причинах божественной кары, что настигла вьорнов, ни в сельских, ни в городских библиотеках не нашлось.

Утреннее небо заволокли мрачные низкие тучи, изливая на землю струи живительной влаги. Казалось, будто чернота сгущается не благодаря грозным небесным исполинам, а чему‑то иному – неестественному, враждебному, что постепенно надвигается на мирный и спокойный Эруад.

– Что скажешь, Флаури? – опускаясь на мокрую землю, тихо проговорил Джорджио.

Тот присел вслед за братом.

– Всё очень странно… – пожав плечами, озадаченно ответил он, но потом бодрее добавил: – Не знаю, кто за этим стоит, но так просто я убийство отца не оставлю!

– Неужто ты хочешь гоняться неизвестно за кем неизвестно где? Знать бы, с чего начать… – бросил Джорджио.

– Как, с чего? Веди меня на могилу отца!

 

* * *

– Поговорим с Мадо! – вернувшись с деревенского кладбища на холм, выпалил Флаури. – Надо выпотрошить из него всё, что он знает! Он наверняка был у наместника и что‑то может сказать! – младший брат снял капюшон дождевой накидки, распустил хвост и растрепал волосы, что стали похожи на чёрную гриву, а затем вновь накинул капюшон.

– Я же говорю, он никого не пускает, – сказал Джорджио так, словно Мадо сокрыт за семью дверями и десятью печатями.

– Это дело касается напрямую и меня, и тебя! – сердито возразил Флаури, и брат кивком показал, что понимает это. – С Мадо мы поговорим, чего бы мне это ни стоило!

Каким бы странным ни казалось произошедшее, оно принесло великие беды и не предвещало ничего хорошего. Флаури счёл своим долгом найти и предать суду… нет, не суду – смерти! Предать смерти тех, кто совершил столь тяжкое преступление. Видел он уже однажды тот самый Справедливый Суд, что «карает провинившихся и милует невиновных». Теперь он понял, что правосудие вершить нужно лишь собственными силами. Но что мог сделать он – совсем юный, горячий и неопытный деревенский мальчишка, решивший, что способен восстановить справедливость в мире. Он не был одним из тех великих воинов, что когда‑то спасали мир от зловещих демонических порождений Глубин Сущего, от полчищ отвратительных гоблинов и троллей, гонимых с подземных миров неведомой до сих пор силой. О нём никто не слагал легенд и, скорее всего, не сложит никогда. Да и не нужно ему это.

Перестали шелестеть в траве и листьях деревьев крупные капли льющегося вот уже второй час промозглого дождя. С земли поднялся приятный, исполненный весенними ароматами, запах, но серые громады туч не желали уходить к горизонту. Солнечные лучи не могли пробиться сквозь их неприступный массив, и вокруг сгустился молчаливый мрак. Откинув назад капюшоны дождевых накидок, братья неспешно поднялись и, оглядев напоследок взглядом окружающие их земли, двинулись вниз по склону.

– К Мадо? – переступая с камня на камень, спросил Джорджио.

Флаури лишь кивнул.

Они спешным шагом подошли к зданию старосты Веорны и одновременно постучали в деревянную дверь. Через минуту послышался шорох плетущихся ног и чьё‑то неразборчивое ворчание. Открылась небольшая прорезь в двери, и оттуда показалась пара заспанных и отнюдь не добрых глаз.

Голос по ту сторону захрипел:

– Кто такие? Ни черта не вижу! – последние слова были произнесены еле слышно, моргающие глаза исчезли из прорези. Видимо, смотрящий пытался протереть их, но тщетно – снаружи стоял непроглядный полумрак.

– Гарот! Открывай! Это Флаури и Джорджио! Нам нужно поговорить с Мадо! – выкрикнул старший из братьев.

– Что вы от него хотите? Он сейчас не в настроении с кем‑либо разговаривать, просил не беспокоить! – гаркающе отозвался Гарот.

– Мы не будем его беспокоить, а просто поговорим, – буркнул Флаури.

– Я уже сказал! Нельзя! – гнул своё собеседник.

– Ты не говорил «нельзя»! – выразительно сказал Джорджио.

За дверью воцарилось молчание, словно Гарот вспоминал произнесённые им слова.

– Просто открой дверь, Гарот!

– Уйдите, негодники! – никак не хотел поддаваться слуга.

Джорджио внезапно весь побагровел.

«Что‑то не так с этим старикашкой!» – мелькнула мысль.

– Эта дверь крепко держится на своих петлях, Гарот? Выдержит двух лошадей? – нашёлся вдруг Флаури.

Дверь хоть и казалась достаточно массивной, но запиралась на две жалкие задвижки, которые не выдержали бы даже добротного рывка, что уж там лошади. Флаури и Джорджио прекрасно понимали, что за это их могут запереть на несколько суток за решеткой, для начала заставив приколачивать эти хлипкие замочки. Но иначе старика Гарота, похоже, было не уговорить. Он знал, что от этих двоих можно ожидать чего угодно – вспомнить только беззубого Грена!

– Отступитесь, разбойники! Безобразие! – защёлкали замки, дверь со скрипом отворилась, и на пороге показалась всклокоченная физиономия старого слуги.

Он работал здесь уже лет тридцать. Начал ещё при Ленноре – заядлом охотнике, что был загрызен волками; повидал на своём веку и работу Джолла, так рано ушедшего к Вратам Очищения держать ответ перед Великим Фар‑Фалиеном. И не видать ему, похоже, спокойной жизни на старости лет.

Вид Гарота не внушал братьям оптимизма: растрёпанные седые волосы ниспадали на узкие костистые плечи, недовольное лицо с поседевшей щетиной выражало явное желание выпороть обоих как следует, да положение не позволяло. Мятая белая сорочка, наскоро надетые кожаные портки и отсутствие обуви – Гарота застали ещё во сне. Он лишь отчаянно покачал головой, когда Флаури и Джорджио, хитро улыбаясь, прошмыгнули мимо него и проследовали к кабинету старосты. Старый слуга не успел даже ничего возразить. А ведь в его обязанности входило проводить пришедших и доложить об их появлении. Лишь отчаянно махнув рукой, он зашаркал ногами в сторону своей комнаты.