Под сенью жёлтого дракона

Автор: Константин Петришин

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 28.08.2024

Аннотация

За основу написания романа взяты события, связанные с пребыванием в Особом районе Китая легальной группы советских разведчиков – официальных представителей ТАСС и Коминтерна в период с мая 1942 по ноябрь 1945 годов.

Под сенью жёлтого дракона

Константин Петришин

ISBN 978‑5‑0060‑2709‑1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая

Глава первая

Владимиров мысленно перекрестился, когда, наконец, видавший виды бомбардировщик ТБ‑3 на котором они утром вылетели из Москвы, мягко приземлился на взлётно‑посадочную полосу аэродрома Алма‑Аты. Самолёт прокатил на стоянку и, надрывно взревев моторами, устало замер, окутанный со всех сторон жарким заревом.

…Накануне отлёта, восьмого мая Владимирова вызвали к Молотову. После получасовой беседы с министром иностранных дел он поехал в Исполком Коминтерна, где его уже ждал Димитров.

Задача перед группой Владимирова, в которую входили военный врач первого ранга Орлов, второй радист Риммар и находящиеся уже в Яньани переводчик Алеев, корреспондент ТАСС Южин и радист Долматов, стояла не простая. По возможности не допустить дальнейшего раскола между руководством КПК во главе с Мао Цзэдуном и Гоминьданом в условиях, когда японские войска, оккупировав Маньчжурию, начали наступательные действия в центральном Китае, захватывая одну провинцию за другой.

Кроме этого Владимирову и его группе предстояло заниматься сбором информации о настроениях в руководстве КПК, состоянии четвёртой и восьмой армии КПК, и военно‑экономической обстановки вокруг Особого района.

Проходя мимо Владимирова, второй пилот самолёта на ходу обронил:

– Стоять будем недолго, но подышать свежим воздухом не возбраняется.

Орлов и Риммар не захотели выходить из самолёта на жару, а Владимиров спустился по трапу на землю и укрылся от солнца под крылом самолёта.

Он нимало удивился, когда его окликнули по имени и отчеству.

Владимиров обернулся и увидел прямо перед собой загорелого незнакомца. Он был среднего роста, коренастый, с добродушной улыбкой на скуластом лице.

– Пётр Парфёнович, вам обо мне говорили в Москве. Я Сорокин.

– Да, да, – ответил Владимиров. – Говорили…

– Вот и хорошо, – продолжил тот. – Давайте отойдём в сторонку. – Когда они отошли от трапа на несколько шагов, Сорокин заговорил снова. – Мне поручено передать вам пакет, – с этими словами он извлёк из грудного кармана конверт и подал его Владимирову. – Здесь новые коды и шифры. И ещё, возможно, на вас будет выходить наш агент в Японии. Его позывной «Кедр». Всё, что он будет передавать, необходимо немедленно отправлять в центр. А сейчас вам надо пройти в здание аэропорта. Там, в кабинете начальника аэропорта вас ждёт ваша супруга и дети…

Владимирову показалось, что он ослышался. Осенью сорок первого, когда немцы уже подходили к Москве, его жена Мария с детьми и другими семьями работников Министерства иностранных дел были эвакуированы в Ленинск‑Кузнецк. И с тех пор они не виделись.

– Моя жена с ребятами здесь? – растерянно переспросил Владимиров, не до конца осознавая услышанное.

– Да, Пётр Парфёнович, – чуть заметно улыбнулся Сорокин. – Поторопись…

Когда Владимиров, с трудом сдерживая волнение, вошёл в кабинет начальника аэропорта, Мария бросилась ему на встречу, уткнулась лицом в грудь. И вдруг зарыдала, перепугав стоящих тут же ребят.

Наконец успокоилась и кое‑как сквозь слёзы произнесла:

– А мы видели в окно, как ты шёл сюда… Ты совсем не изменился… Разве что под глазами появились морщинки. А ребята наши подросли. Степан уже до плеча достаёт… Скоро и Андрюшка достанет…

Владимиров присел на корточки и обнял ребят.

– Ну вы как? Маму не обижаете?

– Нет, – ответил Степан, – она у нас хорошая…

– А ты? – обратился Владимиров к Андрею. – Ты не обижаешь?

– Нет, – буркнул тот и опустил голову.

Владимир всё понял.

– Так, – сказал он, – придётся спросить у мамы.

– Не обижает, – ответила Мария, – разве что иногда не слушаются оба… Ты то надолго? – спросила она с такой тоской и болью в голосе, что у Владимирова на мгновение даже перехватило дыхание.

– Не знаю… – ответил он. – Ты же у меня умница… Всё понимаешь…

Он произнёс эти слова и сам себя мысленно обругал за них. Но что он мог ответить? Сказать то, чего и сам не знает, значит обмануть Марию, которую он любил по‑прежнему так, как в первый день, когда они познакомились в Краснодаре, где Мария училась на рабфаковских курсах, и он влюбился в неё с первого взгляда.

Мария в ответ грустно улыбнулась.

– Я уже начинаю привыкать, – тихо проговорила она. Привлекла к себе ребят и продолжила. – Вот только они постоянно спрашивает у меня: «А папа скоро приедет?»

В это время в дверь постучали, и в кабинет вошёл Сорокин.

– Я прошу прощения, – сказал он. – Пётр Парфёнович до вылета осталось пять минут…

И вышел.

Лицо Марии вдруг покрыла бледность. Она растерянно посмотрела на Владимирова, затем на ребят и снова на Владимирова, и еле слышно обронила:

– Иди…