Под сенью жёлтого дракона
Пока Алеев наливал ему чай, Владимиров поинтересовался:
– А как этот японец попал в госпиталь?
– Насколько я понял, – ответил Орлов, – Кан Шэн лично распорядился привезти его в госпиталь, и чтобы операцию делал именно я…
– Это уже интересно… – проговорил Владимиров. Значит у Кан Шэна есть какие‑то планы относительно этого офицера…
Алеев поставил перед Орловым чашку с чаем.
– Сахара нет, – предупредил он.
– Сахар вреден для здоровья. Китайцы так говорят, – усмехнулся Орлов. И тут же спросил: – А у вас как дела?
– Как сажа бела… – ответил Южин.
Орлов перевел взгляд на Владимирова.
– Что, так плохо?
– Если судить по вчерашней сводки, плохо, – ответил тот. И пояснил: – Особенно на Южном направлении. Был сегодня у Мао. Состоялся нелицеприятный разговор в присутствии почти всех членов Политбюро. Не было только Чжу Дэ…
– Он сегодня целый день был в госпитале, – сказал Орлов. – Комиссия работает. Всех выздоровевших распределяли по войсковым частям. В срочном порядке…
– Ну так вот, – продолжил Владимиров, Мао довольно резко отозвался, чего раньше не делал, о Сталине и Димитрове, и в целом об Исполкоме Коминтерна. И предупредил меня, чтобы мы не вмешивались в их дела…
Орлов, до этого спокойно пивший чай, поставил чашку на стол и энергично потёр ладони.
– Значит лёд тронулся! – неожиданно воскликнул он.
– Какой ещё лёд? – переспросил Владимиров.
– Всё будет, как надо! – сказал Орлов. – Дайте только срок…
– Будет вам и белка, будет и свисток… – чуть насмешливо заметил и Южин.
– Нет, нет, мужики! – на лице Орлова появилось что‑то вроде вдохновения. – Я вам серьёзно говорю!.. Никуда Мао не денется, если за дело взялась Цзян Цин…
– Ты думаешь? – усомнился Владимиров.
– Я уверен! – ответил Орлов.
– Ну, поживём, увидим…
Глава седьмая
1
Лань Пин появилась в доме тридцатого числа. Познакомилась со всеми и сказала:
– …Я буду стеснять вас только до обеда. В два часа дня у меня занятия в гимназии…
Держалась она просто, так, словно, со всеми уже была хорошо знакома.
– Простите, а сколько вам лет? – спросил Долматов. – Я полагал, в гимназии преподают более солидные по возрасту люди.
Лань Пин ничуть не смутил вопрос Долматова.
– Двадцать пять, – ответила она. – У нас все преподаватели молодые. Одному только директору товарищу Ван Мину тридцать восемь лет. – И продолжила: – Однажды Конфуций в беседе со своим любимым учеником Янь‑Юанем сказал: «В пятнадцать лет я обратил свои помыслы к учёбе. В тридцать лет я обрёл самостоятельность. В сорок пять освободился от сомнений. В пятьдесят лет я познал волю неба. В шестьдесят лет научился отличать правду от неправды. В семьдесят пять стал следовать велению своего сердца». – И обернувшись к Владимирову вдруг спросила: – А вам сколько лет?
– Тридцать семь, – ответил тот и улыбнулся.
– А вы напрасно так улыбаетесь, – сказала Лань Пин. – У вас как раз те годы, когда Конфуций стал освобождаться от сомнений…
Лань Пин продолжала держаться настолько уверена, что ей впору было позавидовать даже, если она была не только учителем в гимназии, но и агентом Кан Шэна.
Лань Пин тем временем по‑хозяйски осмотрела комнату. Её взгляд на какое‑то время остановился на двери радиоузла.
Долматов это заметил и недовольно предупредил:
– Туда вход посторонним запрещён…
Лань Пин прошла к столу, села с краю, достала из своей сумки несколько книг и амбарную тетрадь в твёрдом переплёте и сказала:
– Я буду готовиться к занятиям, а вы не обращайте на меня внимания. Если вам надо будет что‑нибудь сделать, я с удовольствием сделаю…
– Спасибо. Не надо, – ответил Владимиров. – Но так как товарищ Кан Шэн просил оказывать вам помощь в более глубоком освоении русского языка, вам со всеми вопросами можно будет обращаться… – Владимиров поочерёдно посмотрел на Алеева, на Долматова и Южина и сказал: – К товарищу Южину Игорю Васильевичу.
На лице Южина отразилось такое недоумение, что Владимиров, Алеев и Долматов за малым не рассмеялись.
– Спасибо за доверие, – буркнул Южин. – Я тронут им до глубины души…
…В этот же день Владимирова основа пригласили к Кан Шэну.
Не успел он переступить порог, как Кан Шэн спросил:
– Как там ваша учительница?
– Она не наша, товарищ Кан Шэн. Она ваша… – заметил Владимиров.
Кан Шэн вяло махнул рукой.
– Не придираетесь к моим словам, товарищ Сун Пин. Я знаю, что вы думаете о ней. Но вы ошибаетесь. Ей действительно необходимо пообщаться хотя бы какое‑то время среди говорящих по‑русски. Она очень способная девушка и у неё большое будущее…
– Но почему этим делом занимаетесь вы, а ни к примеру Ван Мин? – не удержался от вопроса Владимиров.
– Это моя племянница, товарищ Сун Пин… – ответил тот. И продолжил: – Я вас просил приехать совсем по‑другому делу. – Кан Шэн бросил внимательный и слегка настороженный взгляд на Владимирова. – Мне поступила информация, что ваш доктор Орлов продаёт опиум в госпитале. Поэтому я хотел вас предупредить…
Владимиров почувствовал, как кровь сходит с его лица. Стараясь изо всех сил держать себя в руках, он спросил:
– Эту информацию вы получили от доктора Ма Хайде? Я догадываюсь почему. Орлов мешает ему.
Кан Шэн снисходительно улыбнулся.
