Под сенью жёлтого дракона

– А Ма Хайде плохо играет в Маджонг, – вступил в разговор Южин. – По‑моему, наша игра с доктором Ма Хайде – это бутафория. Главное – ваш разговор о Чан Кайши… Мао уверен: о вашем разговоре ты доложишь в Москву, если не сегодня, то завтра. И обиды свои Мао высказывал неспроста. И хотя он видит в Чан Кайши и в Гоминьдане угрозу для себя, на самом деле, мне кажется, он понимает: без Чан Кайши ему не обойтись. Ибо КПК сегодня не является той реальной силой, которая одна может противостоять японцам. Что касается Сунь Ятсена, – продолжил Южин, – Мао неправ. Что означает Гоминьдан? Го – государство, минь – нация, дан – партия. Вот и всё! И проповедовал Сунь Ятсен до самой смерти три принципа: власть – народу, сплочение народа и благосостояние народа. Что здесь не по душе Мао?

– Ты, Игорь Васильевич, плохо знаешь Мао, – выслушав Южина, сказал Алеев. – Мао нужна неограниченная власть в партии, а затем в Китае. И он добьется этой власти, чего бы ему это не стоило…

– Ладно, – прервал спор Владимиров. – Это уже от нас не зависит. Вы как хотите, а я выйду на крыльцо подышать свежим воздухом.

День уже давно угас, кругом стояла настороженная тишина. И только из города доносились время от времени глухие звуки, похожие на удары гигантского молота. Виднелись костры: там днём и ночью шло восстановление здание китайской оперы, разрушенное японской бомбёжкой летом 1941 года.

Невольно мысли Владимирова снова вернули его к событиям последних дней и к тому, что происходит в руководстве Особого района. Для себя он условно разделил всё руководство на три группы: одна во главе с Мао Цзэдуном, Кан Шэном и Лю Шаоци, другая во главе с Ван Мином, Бо Гу и Ло Фу, которую Мао и Кан Шэн окрестили «московской», и третья во главе с Чжу Дэ, Ван Цзясяном и Чэнь Юнем. И у всех своя позиция, свои взгляды на переговоры с Гоминьданом. И свести их вместе было практически невозможно.

Владимиров собрался уже идти в дом, когда вдруг увидел въехавшего во двор на лошади человека. Присмотрелся и к великому своему удивлению узнал в нём Сяо Ли.

Сяо Ли тоже увидел Владимирова, сошёл с лошади и заторопился к нему.

– …А я ехал и думал, как вас вызвать из дома… – заговорил он торопливо и оглядываясь по сторонам. – Мне нельзя появляться у вас…

Первая мысль, которая пришла Владимирову в голову была: произошло что‑то серьёзное. Иначе зачем бы Сяо Ли ехать сюда, да ещё ночью.

Сяо Ли снова огляделся по сторонам.

– После вашего ухода, – заговорил он тихо, – у товарища председателя был товарищ Кан Шэн. Вернулся он к себе очень злой. Ругал всех и грозился кому‑то отрезать голову. Я стоял за дверью и всё слышал… А потом он сказал, что товарищ Мао Цзэдун скорее умрёт, чем долетит до Чунцина…

– А кто был у Кан Шэна? – спроси Владимиров.

– Его заместитель Ли Кэ‑вун…

 

3

 

Сны Владимирову снились редко, и, проснувшись утром, как правило, он уже не помнил, о чём они были. Но на этот раз он словно наяву увидел во сне Марию. Они вдвоём шли по какой‑то незнакомый московской улице, держась за руки, и со всех сторон на них с удивлением смотрели прохожие. На Марии было её любимая ситцевое платье в горошек, и она всё время куда‑то торопила его.

И вдруг он потерял её, и улица оказалось вовсе безлюдной…

Владимиров проснулся, с трудом приходя в себя. Немного полежал с открытыми глазами, затем достал из‑под подушки электрические фонарик, включил и посмотрел на часы. Было половина первого ночи. Полежал ещё немного, но сон как рукой сняло. Владимиров встал, оделся и направился в радиоузел, где должен был дежурить Риммар. Однако вместо Риммара увидел Долматова.

– А где Николай? – спросил он.

– Попросил подменить… – ответил Долматов.

Ответ Долматова почему‑то насторожил Владимирова.

– Ну я понимаю, Леонид Васильевич, что он попросил подменить. А где он? – повторил свой вопрос Владимиров.

Долматов слегка замялся.

– Ну как тебе сказать… В общем Су Фи приехала…

Объяснение Долматова показалось Владимиру столь же нелепым, как и появление среди ночи Су Фи.

– Леонид Васильевич, ну как ты мог?.. А если что‑нибудь случиться с ним?..

– Не случится, – спокойно заверил тот. – Они во дворе и под негласным присмотром Алеева.

Владимиров укоризненно качнул головой.

– Детский сад какой‑то… – недовольно буркнул он. – Ну ладно… Что тут у тебя? – уже примирительно спросил он. Взял журнал записи радиопередач и стал про себя читать. Токийское радио сообщило о боях в районе Суньяна. Британское агентство «Рейтор» – об убийстве в польском Кракове начальника гестапо полковника Гасслера. Американские радиостанции сообщали о боях на Тихом океане и в районе Средиземноморья. Здесь был разгромлен конвой союзников, который шёл на Мальту. Союзники потеряли авианосец «Игл» и пять транспортных судов. Были повреждены крейсера «Нигерия», «Кения», «Каир», авианосец «Индомитэбл» и эсминец «Форсайт». И уже в конце было записано сообщение Совинформбюро о затяжных боях на Кубани и на Волге. И о награждении орденом Красной Звезды за мужество и героизм, проявленные в боях на Дону, лейтенанта Питера Диккенса, правнука английского писателя Диккенса.

Положив журнал на место, Владимиров проговорил:

– Ты знаешь, Леонид Васильевич, у меня не выходит из головы разговор с Мао о Чан Кайши. Я, понимаю – у Мао личные счёты с Чан Кайши. Но давай попробуем рассудить по‑другому: Чан Кайши уже много лет стоит во главе Китая и ведёт борьбу с японцами, у которых армия вооружена до зубов. У Чан Кайши нет и десятой доли того, что имеют японцы. И всё же гоминдановская армия воюет. И порой неплохо. Чего не скажешь о четвёртой и восьмой армиях КПК. И ещё! Если вспомнить о Сунь Ятсене. Он не только доверял Чан Кайши, но даже называл его младшим братом. И, насколько я понимаю, именно по просьбе Чан Кайши в Китае были направлены наши военные советники во главе с Блюхером. Более того, я слышал от Чжоу Энлая, который в это время находился в Чунцине в качестве представителя Особого района, что Чан Кайши «молился» на Блюхера. Я согласен: Чан Кайши – не подарок для нас. В 1927 году именно по его инициативе были разорваны дипломатические отношения между СССР и Китаем. Однако уже в 1932 году он неоднократно обращался в Москву с просьбой восстановить дипломатические отношения…

– Когда напали японцы, – заметил Долматов.

– Верно, – согласился Владимиров. – И всё же надо полагать он пока не потерян для нас…

Владимиров хотел ещё что‑то сказать, но в это время за дверью послышались торопливые шаги и на пороге радиоузла появился Риммар.

– Здравствуйте, Пётр Парфёнович… – завидев Владимирова, растерянно проговорил он. – А я вот…