Под сенью жёлтого дракона

– Ничего нового нет, – ответил Владимиров. – В Москве был Черчилль…

– Я знаю об этом, – сказал Бо Гу. – У нас радиостанция помощнее вашей и наши радисты записали несколько передач из Лондона. Если судить по их в комментариях, Черчилль остался доволен встречей со Сталиным и другими советскими руководителями. А одна из радиостанций даже привела слова английского посла в Москве, который называл встречу Черчилля со Сталиным эпохальным событием.

Владимиров кивнул головой.

– Посмотрим, – сказал он. – Однако и это уже кое‑что…

– Вот, пожалуй, и всё, что я могу вам сообщить, – продолжил Бо Гу.

– Спасибо и за это, – сказал Владимиров. И всё же не выдержал и задал вопрос, который занозой сидел у него в голове. – Как вы полагаете, Мао согласился на встречу с Чан Кайши? Он же не может не понимать, что от этого зависит многое в дальнейшей судьбе всего китайского народа?

Бо Гу слегка пожал плечами.

– Я затрудняюсь вам ответить что‑то определённое, – проговорил он. – Если учесть, что Мао не может смириться с существующей уже осью четвёрки: Сталин – Рузвельт – Черчилль – Чан Кайши, а хочет, чтобы это осень выглядела: Сталин – Рузвельт – Черчилль – Чан Кайши – Мао Цзэдун, а в дальнейшем Сталин – Рузвельт – Черчилль – Мао Цзэдун, он вынужден будет начать с переговоров. Иначе он не вмонтируется в эту ось. Чан Кайши сегодня, чтобы мы о нём не говорили, выдающаяся личность для китайцев. Его некоторые даже сравнивают с Конфуцием. Я не берусь судить, насколько это сравнение правомерно, однако это уже говорит о многом. Да и сама партия Гоминьдана появилась на белый свет значительно раньше нашей партии. И основную массу Гоминьдана составляют патриоты, люди, готовые за республиканские идеи и независимость Китая пожертвовать своей жизнью. Я не говорю о тех крайних в партии, которые готовы пойти на сделку с любым лишь бы защитить своё благополучие.

Владимиров кивнул.

– Действительно вы правы, – сказал он. – С этим нельзя не согласиться. – И тут же снова спросил: – Но неужели этого не понимают и остальные ваши руководители?

Бо Гу помрачнел. Простой вопрос Владимирова оказался для него непростым и вызвал смену настроения. Компания, которая развернулась и в Яньани, и по всему Особому району, направленная против союза с Гоминьданом, приносила свои плоды.

– Понимают… – ответил Бо Гу. – Но их к сожалению, становится всё меньше и меньше. У нас сейчас даже слово «Гоминьдан» звучит, как враждебная нашему образу мысли. Вот и подумайте сами, в каком положении находятся те, кто ещё осмеливается отстаивать позицию Коминтерна…

Уже прощаясь с Бо Гу и чтобы как‑то подбодрить его, Владимиров сказал:

– Будем надеяться на лучшее.

На что Бо Гу ответил:

– Надежда умирает последней. Насколько я знаю у вас так говорят. – улыбнулся и добавил: – Иначе зачем мы с вами здесь?..

…Двадцать пятого августа утром Совинформбюро сообщило о том, что Сталинград был, подвергнут массированному налёту немецкой авиации, в котором приняло участие более шестисот бомбардировщиков и о прорыве немецких войск к Волге севернее города.

Завтракали молча. И только уже вставая из‑за стола, Долматов мрачно обронил:

– …Поздно мы кинулись искать себе союзников против Гитлера… С фашистами я столкнулся в Париже ещё в ноябре 1937 года, когда возвращался после ранения из Испании домой через Францию. Я сильно хромал и мне пришлось опираться на палку… Вместе со мной домой возвращался и наш лётчик. У нас было до отправления поезда много свободного времени и мы решили побывать на Эйфелевой башни. Взяли такси и поехали. Когда лифт, по которому доставляет публику на смотровую площадку опустился, в него в валилась группа молодых немцев с нацистскими значками на пиджаках. Один из них нарочно зацепил меня плечом, да так сильно, что я еле удержался на ногах. И вот тут меня переклинило: дикая боль в ноге, а перед глазами в одно мгновение пронеслось всё: и их «мессеры», и трупы людей в развалинах домов… В общем я нокаутировал этого подонка. И при этом, ну… Кое‑что сказал по‑русски. фашисты сразу догадались кто мы и быстро вышли из лифта, а французы нам зааплодировали… А сейчас эта сволота хозяйничает и у нас, и по всей Европе…

 

 

Глава девятая

 

1

 

В ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое августа Совинформбюро сообщило, о боях под Сталинградом, которые шли на широком фронте Северо‑Западнее города. Кубань полностью оккупирована немецко‑фашистскими войсками, сданы города: Краснодар, Майкоп, Пятигорск, Минеральные Воды, Кисловодск. Идут непрерывные бои за Новороссийск.

А уже днём Долматов поймал волну, на которой работала лондонская радиостанция. Давая оценку предвоенного времени, диктор привёл слова бывшего главы английского правительства Ллойда Джорджа по поводу подписания англо‑советского договора. «Подобный договор следовало бы заключить задолго до начала войны», – сказал он.

Южин не сдержался.

– …Ну, какие они всё же сволочи! – возмутился он. – Никто иной, как этот Ллойд Джордж, будучи главой правительства, делал всё для уничтожения советской власти!.. С ним заодно был и Черчилль!.. А когда жареный петух клюнул им в одно место, сразу прозрели!..

Южин, наверное, разгорячился бы ещё больше, но Риммар в это время увидел в открытое окно въезжающий во двор верхом на лошадях Цзян Цин и Су Фи в сопровождении двух охранников. И почему‑то упавшим голосом произнес:

– А к нам пожаловали амазонки… Ну, почти амазонки…

Владимиров догадался, о ком идёт речь и вышел их встречать. Помог сойти с лошадей и пригласил Цзян Цин и Су Фи в дом. Затем предложил им чай, но Цзян Цин ответила, что они заехали всего на пару минут.

– …Проезжали мимо и решили заглянуть к вам, – пояснила она. И одарила всех обворожительной улыбкой.

Су Фи тоже кивнула головой, давая понять, что так и было. И перевела тревожно‑вопросительный взгляд на Риммара.

– А вы катаетесь на лошадях? – спросила она у всех. Однако было ясно, что вопрос относился к Риммару.

– Кататься у нас нет времени, а ездят верхом все, – ответил Владимиров.

Однако Су Фи не была бы Су Фи, если бы она не добивалась своего.

– Кол‑ля, а вы тоже ездите верхом?

В голосе Су Фи было столько нежности, что Владимиров невольно подумал: «Пропадет парень… Надо выручать…»