Пока идет мотор

– Я боюсь, что это случится снова, у меня болит сердце. Теперь я буду чувствовать, что я и мои близкие находятся в опасности. Ложась спать, мне придется просить у Бога помощи, придется молиться о завтрашнем дне, о дороге, о работе. А ведь мне еще нет тридцати. Я правда думал, что сегодня умру, уже закрыл лицо руками и был готов увидеть белый свет.

На моих глазах выступили слезы, мне стало обидно от боли, от незнания, от слов: «Почему и зачем?» Я взвыл, как ребенок, и ревел на плече у Арины. Мне стало жаль самого себя. Арина взглянула на меня, провела рукой по мокрой щеке и завела мотор.

На следующий день нам нужно было приехать на примерку в Амедиа. Арина заехала за мной в обед. Я был уже спокоен и накачан таблетками. Она улыбалась и пристально смотрела на меня. Я мог лишь изредка переводить на нее взгляд. Арина начала вести себя странно, она провела рукой по моей щеке.

– Аря, хватит, – остановил ее я.

– Неужели я тебе не нравлюсь? – тихо проговорила она.

– Причем здесь это, ты – замужняя женщина, ты не моя.

– Разве это важно? Я просто хочу, чтобы ты знал, как сильно я…

У меня все закружилось в голове, никогда не мог подумать, что Арина скажет это. Я не хотел, чтобы она договаривала, не хотел.

– Не говори ничего.

Мы стояли на парковке рядом со студией, и мне хотелось выйти из машины на улицу, как можно скорее. Она отстегнула ремень и положила свою руку мне на ногу. Не то, чтобы мне было противно, просто мне было не до этого. И почему она этого не понимала? Мне уже не хватало воздуха, я начал бегать глазами вокруг. Мой взгляд пал на киоск с журналами, я был шокирован, потому что на всех газетах и журналах были мои фотографии.

– Арина, посмотри! Я изображен на всех газетах и журналах, что там пишут обо мне?

Еще какое‑то время она беспробудно глядела на меня, пришла в себя она секунд через двадцать. Никто и ничто кроме меня не интересовало ее в тот момент.

– Черт, приди в себя наконец! – легонько потряс я ее за плечи.

– Что, Русик, что ты там говорил? – сказала она, очнувшись.

– Смотри, я сегодня стал лицом номера каждой газеты и каждого ежедневного журнала. Самая яркая заметка на самой дешевой газете: «Руслан Мур посещает общество анонимных алкоголиков, подробности на стр…»

Меня жутко взбесило, что после приземления с неба на землю, у Арины отвисла челюсть.

– Пойдем и посмотрим, что о тебе пишут, – предложила она.

– Пошли, – скомандовал я.

В какую газету я бы не ткнул пальцем, везде писали про меня, но информация была разной: в одной я посещал общество анонимных алкоголиков в Подмосковье, в другой я прославился тем, что ездил без прав и вожу машину абы как, в третьей я вообще задолжал бандитам деньги, и они решили избавиться от меня таким образом.

– Полная чушь! – завопила она.

– Бред, полнейшая чушь! – присоединился я.

Очумевшая продавщица китайской национальности захлопала глазами. «Вот тебе явление народу. Сам пришел», – подумала она, наверное. Ее глаза были уже далеко не узкими.

– Арин, оказывается, я состою в бандитской группировке! – улыбнувшись, воскликнул я.

– Да, а то, что ты алкаш и водишь машину без прав, тебя смущает меньше?

– Что?! – засмеялся я.

– А ты как думал, газетчикам виднее, – злобно проговорила она.

На минуту я почувствовал грусть вместе с обидой. Слышать про себя то, что не является правдой очень больно. Конечно, мне нужно было уже давно выработать иммунитет от всего этого, но я так и не смог, слишком сентиментальный. И тогда мне было трудно, как никогда.

– Арина, что вообще происходит, кому все это нужно?

– Пошли, нас уже ждут, будем разбираться по ходу.

– Неужели мусора продали содержание моего заявления журналистам?

Арина взглянула на меня.

– И это за ночь, – добавил я.

– Наверняка у них есть прямые контакты с агентствами, либо игра стала слишком опасной.

Эта мысль не покидала меня во время примерки. Я взял перерыв в съемках до конца недели, мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями, сходить в больницу и выложить правдивую информацию в социальные сети. Арина предположила, что вся сложившаяся ситуация может сыграть хорошую роль перед презентацией альбома, но меня это мало интересовало, я не имел никакого настроения с кем‑либо общаться и вообще появляться на улице. Ожидая Арину в буфете после примерки, я тупил в планшете. Вдруг на проходной появилась Даша.

– Даш! – окликнул ее я.

Посмотрев по сторонам, она наконец‑то увидела меня и с удивленным взглядом подошла ко мне:

– Руслан! Привет, дорогой, – поцеловала она меня. – Ты куда пропал? Я чуть с ума не сошла, звоню тебе второй день, что с твоим телефоном? – тревожно спросила она.

– Не спрашивай, я его утопил.

Улыбка спала с ее лица.

– А я в тот вечер ждала тебя. Я была у мамы, она спускалась с лестницы и на последней ступеньке упала, сильно ударилась и подвернула ногу. Я услышала грохот и крик, позвала ее, а она не откликается. Я страшно перепугалась, стала задыхаться. А у меня в тот день сердце разболелось еще. Думала, что все, коньки отброшу, ты же помнишь, я с детства больная вся. Естественно, телефон был у меня в руке, пыталась хоть с кем‑то связаться, вот ты мне и попался. Я услышала твой голос и давай кричать о помощи, как идиотка, а надо было таблетки искать, мне Марк из Торонто привозил. Одну таблетку под язык, и за считанные секунды боль снимает. Теперь с ними не расстаюсь, – она достала из кармана упаковку и показала. – Сердце ни к черту, а это качественный препарат, спасибо Вемберу за это чудесное средство, я вообще без Марка никуда, – призналась она. – Потом, отлежавшись, мне стало лучше, мать сама вскочила и не поняла, что со мной. Все произошло за считанные секунды, я сильно перепугалась и тоже не поняла. А потом вспомнила, что ты едешь, решила позвонить узнать, как ты и где, но все безрезультатно, начала волноваться, сердце вновь заныло. Что у тебя случилось, весь интернет пестрит какой‑то ерундой о тебе.

 

Конец ознакомительного фрагмента