Покорять, а не быть покорённой

– Не расстраивай меня. – мрачно проговорила я, наблюдая, как он выходил с маленьким ведёрком и белоснежным полотенчиком. Но под светом пыльной лампочки, этот полотенчик отдавал немного другим оттенком. Я переборола свою брезгливость и взяла его в руки.

– Больше я ничего не знаю. – он забегал глазами по комнате.

– У тебя получается врать, так же, как и продавать качественные товары. – сказала я, и нажав на кнопку включения шоккера, прислонила его к животу Кейса. Он забился в воображаемых конвульсиях, а когда понял, что ничего не произошло – уставился на меня молящими глазами. Мои руки схватили его за ворот изношенной рубашки, и я встала. Я была выше его на сантиметров десять, поэтому он почти болтался у меня на руке.

– Тебе видимо не понятно, да? Когда ты продал папе коробку бракованной взрывчатки почти бесплатно, и он тебя проучил – ты ничего не уяснил? Мы можем оставить тебя ещё без одного глаза, ведь тебе они не нужны, ибо как бы ты видел – КОМУ, ты продаёшь фальшивку?

Он заболтал ногами, хватаясь руками за мою руку. Я его буквально выбросила и протёрла руку полотенчиком. Кейс стал откашливаться.

– Прости, прости, я не знал, мне сказали…

– Успокойся. – прорычала я – Если хочешь искупить вину, то лучше расскажи мне то, что знаешь. А я уверенна, что ты что‑то знаешь. Или хочешь поспорить?

Он испуганно попятился назад.

– Нет нет, я расскажу, но не смогу рассказать больше, чем слышали мои уши.

Я кивнула и стала смывать краску с лица.

– Я слышал, что провели одну аферу. Неизвестная организованная группа выкрала из временного архива по делам твоей мамы кое‑что. Им за это хорошо заплатили.

– Архив не поменял своего статуса? – удивилась я, нахмурившись.

– Да.

– Но как такое может быть? Следствие не может идти полгода…

– Откуда ты знаешь? – протяжно спросил он.

– Я уверенна, что отец давно узнал, кто это.

– К сожалению твой отец и полиция не сотрудники.

– А что за группа, кто им заплатил и зачем? – я сцепила между собой пальцы и заметила, что они сильно замёрзли.

– Не знаю, но это странно.

– Я не просила твоих заключений. – закатила глаза я. – Менее того, это очевидно.

– Я знаю, что они выкрали, это сильно удивит тебя.

– Говори. – приказала я.

– Пуля.

– Пуля?

– Да, это пуля которой убили твою маму. Ты же знаешь…

– Да, я знаю как. – отточила я, пряча глаза.

– И на этой пуле нашли интересный рельеф. Гравировка. Если не ошибаюсь, то это: "bialy Demon".

– Польский?

– Да.

– Значит, "белый демон"?

– Да.

Я вскинула бровь. Если кто и пытался убить мою маму, то это было убийство века, убийство к которому готовились.

– Так ты будешь брать свои любимые пули?

– Нет. – чуть помедлив ответила я. – Но у меня есть для тебя другая работа. – я вытерла лицо полотенцем. – Ты закажешь мне пули с гравировкой, и проследишь, чтобы через четыре дня они были здесь.

– Но…

– Без "но", Кейс, я знаю, что ты можешь это сделать.

Он вдохнул по больше воздуха и приподнял уголок губ.

– И какую гравировку будешь заказывать? – спросил Кейс.

– "czarny Aniol" – незамедлительно ответила я.

– Чёрный ангел, значит. – к нему пришло озарение, и он удивлённо на меня взглянул.

– Если об этом кто‑нибудь узнает, то я тебе клянусь, тебе не только глаз вырежут.

Он дотронулся ладонью правой руки до правой коленки, потом до левой, потом до лба и приложил эту ладонь к грудной клетке. Так дают клятву в нашем мире. В мире мафии.

Я подмигнула ему, бросила аванс на стол и поспешно направилась к двери. Скривившись при соприкосновении с металлической торчащей ручкой, покрытой непонятной липкой гадостью, я вышла. Но стоило мне сделать шаг из ларька, как кто‑то врезался в меня с такой силой, что я чуть не отлетела в стенку, и еле успела придержать свой капюшон.

– Смотри куда прёшь, придурок. – рявкнула я и оттряхнула своё пальто, которому и так сегодня досталось.

– Повтори? – сказал чей‑то голос, послышался щелчок, и я моментально достала ружьё из потайного кармана и обернулась к обидчику.

Глухой прохожий стоял в пяти метрах от меня, целясь новеньким немецким Хеклером 1993 года прямо мне в голову. Я тут же оценила его стойку, подметив, что передо мной совсем не случайный прохожий, а человек, с совершенной, отточенной позицией. Такие стычки были обычным делом в подобных местах, поэтому я не переживала, что моя жизнь кончится в эту минуту, в этом грязном туннеле. Но знаток в стрельбе не собирался отпускать меня с прицела, как и я его.

– Я сказала, что тебе следует смотреть под свои ноги, плюс назвала тебя придурком. Так слышно? – съязвила я, сильнее сжимая своего Вальтера в руках, даже не думая отпускать оружие.

– Не стоит этого делать. – сказал Кейс, но он обращался к незнакомцу, который явно даже не представлял, кто перед ним стоит.

Прошло ровно пол минуты, как стоящий напротив уже не стоял напротив, а скрывался во мраке темных проходов, громко шлёпая своими ботинками по вонючим лужам и оставляя после себя аромат наглости и безумия.

– Я не просила мне помогать. – бросила я недовольный взгляд на Кейса, и спрятала пистолет обратно под пальто.

– А я не тебе помогал. Он бы совершил большую ошибку, ранив тебя здесь. – пожал плечами приятель.

– Так ты на его стороне? – поставила я руки в боки и склонила голову.

– Напомню, что я ни на чьей стороне, даже не на твоей.

Ещё пять минут я виляла по тёмным туннелям и встречала на своём пути таких же скрытых людей, как и я. Вскоре я увидела свет.

"свет в конце туннеля, смерть поджидает" – со смешком подумала я и прибавила ходу.

Выбираться из этого места было легче чем попасть в него: один контрольно‑пропускной пункт, одна открытая решётка и такая же лестница.