Поздний экспресс

– Буду, – кивает Вик решительно. Пахнет‑то вкусно, как же он раньше не заметил! – Буду. И курицу буду, и этот ваш бабаес.

– Буйабес, – поправляет его Надин отец. – Что, юный хакер, совсем дома не готовишь?

– Где уж ему! – фыркнула Надя. – Он только трахается дома!

Соловьев оборачивается, изумленно глядит на дочь, потом на Вика. Тот невозмутимо, но слегка раздраженно пожимает плечами.

– Завидуйте молча, Надежда.

Надя отвечает лишь выразительной гримасой.

 

* * *

 

Вик занят ноутбуком, а Надя пытается делать вид, что занята конспектом. Но получается это у нее скверно. Потом она отбрасывает тетрадь в сторону и начинает мрачно сверлить взглядом спину Вектора. Ну, еще бы он не был лохматым – так руки в волосы запускать! Она смотрит, как он в задумчивости ерошит волосы, как наматывает, всё так же рассеянно, поглощенный тем, что видит на экране ноута, упругий золотистый локон на указательный палец. Фу, откуда такие высокопарные ассоциации? Впрочем, известно, откуда. От восторженной идиотки Лильки! Той безумно нравятся торчащие во все стороны патлы Баженова, которые она пафосно именует «локонами»! Утверждает, что у него офигенно приятные на ощупь волосы. Надя скептически разглядывает растрепанную прическу Вектора. Натуральный дверной половичок! Или пудель, как она его дразнила в детстве. Хотя нет, пудели аккуратные. А Баженов вечно как только что с постели. И там ему в волосы руки запускали какие‑нибудь Лильки. Ну и пусть!

Переводит взгляд от его волос ниже. Что там Богданова пела про плечи? Ну, есть плечи… Ничего вроде. Надя привыкла, что Вик такой, какой есть. Сейчас на нем достаточно просторная футболка, опять с каким‑то дебильным принтом, но даже и в ней видно: плечи у Баженова есть, и преизрядные. Нет, ну а что удивительного? Он каратист, ему положено.

– Надь, пароль введи, – он поворачивается к ней. Удивленно хмурится. – Ты чего?

– Чего?

– Смотришь на меня как‑то странно…

– Да вот думаю… – Надя легко встает с кровати, подходит к нему. – Вектор, давай я тебя подстригу, а? Хуже всё равно не будет.

Протягивает руку и касается волос. Боже мой, да у нее такие волосы только после хорошего кондиционера бывают! Почти неконтролируемое желание запустить в этот густой упругий шелк пальцы…

– Да отстань ты от меня! – Он дергает головой. – Налысо постригусь, достало уже!

– Только попробуй!

Он изумленно вскидывает на нее глаза, и она вдруг замечает, будто в первый раз видит, какие они у него – ярко‑голубые. Красивые. Резко отворачивается.

– Эй! – перехватывает он ее руку. – Пароль введи!

Она резко выдергивает руку.

– Я тебе на бумажке напишу!

Вик промаялся с ноутом часа три, но безрезультатно. В итоге забрал упрямый девайс с собой, обещав переустановить систему и привезти, самое позднее, послезавтра.

Вечером они всей семьей пьют на кухне чай.

– Как у Вити дела? – интересуется мама. – Давно он к нам не заходил. Жаль, что я его не застала.

– Да всё нормально вроде бы. Здоров, цветет, – отвечает отец.

– Здоров – это точно, – усмехается Вера Владимировна. – Как вспомню, какой он был в детстве… Кто бы мог подумать, что такой лось вымахает…

– Наша Надька этого лося чего‑то все пилит, – усмехается Соловьев.

– Кто его на путь истинный наставит, если не я? – пожимает плечами Надежда.

– Кто бы тебя саму на путь истинный наставил, – парирует мать. – Может, Виктор?

– Никуда меня наставлять не надо. Со мной и так всё в порядке.

– Ой, ли? А не напомнить ли тебе…

– Любка, пошли‑ка отсюда! – Надя встает из‑за стола. – У родителей педагогическое обострение.

– Пошли, – соглашается сестра. – Как бы ни попасть под раздачу.

Вик ноут починил быстро. На следующий же день позвонил, сказал, что готово. Только вот сейчас эта оперативность была совсем некстати, потому что она накануне вечером полчаса не могла заснуть, вспоминая его шелковистые волосы. И ярко‑голубые глаза в обрамлении совершенно неприлично темных для такого бледнявочного блондина ресниц. И Лилькины слова. И… она перевернулась раз пятьдесят, пока заснула. Предатель Вектор, никогда он еще не был причиной ее бессонницы.

Собственно, и на следующий день Надя была… в растрепанных чувствах – это точнее всего. Но причин для отказа Вику не было – не она ли накануне ныла ему, что ноутбук ей нужен, чем скорее, тем лучше. Пришлось согласиться, хотя видеть его сейчас совершенно не хотелось. Или хотелось, но не так, как обычно… Или… черт, непонятно всё! А во всем виноваты Вектор и дура Лилька!

– Привет!

Он улыбнулся ей так, как, наверное, улыбался много‑много раз до этого, но что‑то вдруг перевернулось внутри и комом подкатило к горлу. А Вик демонстративно принюхался:

– Чем у вас сегодня вкусным кормят?

– Ничем! – рявкнула Надя. Потянула за ремешок, висящую на его плече сумку с ноутбуком. – Починил? Спасибо!

– Пожалуйста, – Вик слегка растерянно стащил сумку с плеча, протянул ей.

Она схватила сумку излишне резко, нервно. Будто в прихожей стоял не Вектор, которого она знала с самого детства как облупленного, а чужак, незнакомец. Совершенно непредсказуемый и неизвестный ей мужчина.

– Извини, у меня дела, – сказала она.

– Я так и понял. – Он, кажется, справился с недоумением. – Ну, я пошел тогда? Интернет и почту сама настроишь?

Черт!

– Конечно нет, – буркнула она, отступая на шаг. – Проходи уже.

– Чаю хоть нальешь? – Он разувается, наклонившись. Под натянувшейся футболкой отчетливо видны мышцы спины.

Она отворачивается.

– Еще чаю тебе… – ворчит. Снова отдает ему сумку. – Ладно уж, налью. Как всегда – с лимоном и сахаром?

– Да! – отвечает он уже из ее комнаты. – И с печеньем!

– Прямо в чай тебе покрошу, – грозит она, но он не слышит, кажется.