Презумпция виновности. Россия. Наши дни. Книга 3
– Я думаю, тысяч двадцать пять с носа будет вполне достаточно, – быстро и уверенно ответил Валера. – Причём я постараюсь договориться с Русланом, чтобы в эту сумму входило всё: и ежемесячная обязаловка до конца года, и добровольная часть.
– Сразу полтос с одной «хаты» будет для него отличным уловом сегодня, – заключил Иваныч.
На том и порешили. Сперва с Русланом поговорит Валера, поскольку он находится с ним в приятельских отношениях, сможет правильно расставить акценты и преподнести ситуацию в нужном свете. А потом уже новички де‑факто подтвердят сказанное.
Ткаченко заметно нервничал и места себе не находил в замкнутом пространстве маленькой камеры. Он ждал, пока Гриша закончит партию в нарды с Иванычем и уляжется к себе на второй этаж шконок. Подойдя вплотную и оказавшись голова к голове, Саша очень тихо, так, чтобы его слова слышал только Тополев, произнёс:
– Я не смогу сегодня найти двадцать пять косарей… Я даже не представляю, как я скажу это своей жене. У нас дома вообще нет свободных денег. Если она и найдёт такую сумму, то в лучшем случае не раньше, чем через неделю. Я попрошу её позвонить моим друзьям и одолжить у них. Но это опять‑таки будет нескоро. Ты можешь сегодня заплатить за меня? А я потом, как только смогу, с тобой рассчитаюсь.
Гриша, давно заметивший беспокойство и нервозность своего сокамерника, сразу сообразил, в чём суть его страданий и принял для себя решение: в случае просьбы Саши о помощи он ему не откажет. Поэтому он согласился и не стал обозначать никакие сроки для отдачи.
– Отдашь, когда сможешь. Мы все тут собратья по несчастью, поэтому надо помогать друг другу. Не волнуйся за это, главное, чтобы дома всё было бы хорошо.
Александр, успокоившись, улегся на верхний ярус кровати и погрузился в просмотр фильма, который шел по телевизору.
В начале девятого Валера достал из холодильника телефон и включил его. На экране горели несколько сообщений от смотрящего, который просил срочно выйти с ним на связь. Чурбанов первым делом набрал «цифры»[1] Руслана. После нескольких гудков приветливый голос на другом конце ответил.
– Здарова, братан! Как сам? Как дела в «хате»?
Валера рассказывал о последних новостях негромко, но так, чтобы каждое его слово было слышно Саше с Григорием. Естественно, Иванычу, который на этот раз «не стоял на тормозах»[2], а сидел на своей шконке, тоже было интересно. Он внимательно следил за разговором.
– … В общем, сам понимаешь, Руслан, ребята, конечно, хоть и по сто пятьдесят девятой заехали, но в этот раз это не наша с тобой история. Понимаешь меня? Тут нет такого бабла, как у Славы Земляникина, который нас недавно покинул на домашний арест. Пацаны могут тебе максимум по двадцать пять рублей прислать. Ну, ты сам с ними пообщайся. Прошу тебя – не дави на них сильно.
Чурбанов подал Грише знак, подозвал к себе и передал трубку. Продолжая сидеть с Григорием рядом, Валера активно участвовал в разговоре: слушал, что говорит смотрящий, приблизившись ухом к обратной стороне телефона, и показывал знаками варианты ответов и подходящую случаю реакцию.
– Привет! Меня зовут Руслан! Я смотрящий за Бэ‑эС. А тебя как зовут?
– Привет, Руслан. Меня зовут Григорий Тополев.
– Первым делом я должен ввести тебя в курс происходящего по централу. Наша тюрьма чёрная. Положенца зовут Ибрагим, он сидит в сто двадцать первой «хате», и если тебе понадобятся его «цифры», обращайся ко мне. На централе сейчас два вора: Эдик Тбилисский и Айко Астраханский. На общее по Бэ‑эС собираю я, разрешение на запреты в «хате» тоже даю я. В случае возникновения конфликтной ситуации или каких‑то вопросов, обращайся ко мне. Всё понятно?
– Почти… если будут вопросы, на которые Валера с Иванычем не смогут дать пояснения, я свяжусь с тобой.
– Молодец! А теперь, Григорий, расскажи мне о своей беде.
– Обнальщик кинул компанию, в которой я работаю на деньги. Я попробовал с него их получить. На очередной встрече меня приняли менты с половинкой миллиона…
– Долларов? – с большой надеждой в голосе переспросил Руслан.
– Нет! Рублей, конечно же, – серьезным тоном, как бы не заметив разочарования смотрящего, продолжил Гриша. – Оказалось, что обнальщик работает под мусорами. Вот меня и упекли сюда по сто пятьдесят девятой.
– А общий ущерб по делу у тебя какой? – не унимаясь, расспрашивал Руслан.
– В деле написано, что два с половиной миллиона. Якобы у терпилы существуют аудиозаписи наших разговоров, где есть подтверждения, что он мне два миллиона передавал до дня задержания.
– Валера сказал, что ты можешь перевести на общее двадцать пять тысяч. Только не сказал: в евро или в долларах. Так вот, я хочу у тебя уточнить, в какой валюте?
После этих слов Чурбанов скривился и замотал головой, показывая, что он точно обозначал размер воровского налога.
– В рублях! Я готов перевести на общее двадцать пять тысяч рублей, – спокойно и с большим достоинством произнёс Григорий.
Валера двумя руками изобразил знак «отлично», показывая сжатые кулаки с поднятыми большими пальцами вверх.
– Ну, это совсем несерьёзно! – жёстким поставленным тоном, громко и надменно сказал смотрящий. – С таким ущербом, как у тебя, сумма должна быть не меньше двухсот тысяч. Вы, мошенники, людей обманываете, последнее забираете. Думаете, что здесь лохи сидят и нас так же просто обмануть? – переходя почти на крик, продолжал нажимать Руслан.
Валера сидел чернее тучи и никак не реагировал на происходящее. Саша и Иваныч, находясь на отдалении от телефона, не могли слышать беседу, поэтому смотрели на всё это с большим интересом и ждали окончания разговора. Гриша отодвинул от уха трубку, из которой продолжался крик возмущенного Руслана, подождал десять секунд, выдохнул и тихо, очень спокойно произнёс:
– Я повторяю. Я готов перевести на общее максимум двадцать пять тысяч рублей. Эта сумма – мой взнос на год. Она включает в себя чай, конфеты и сигареты. Большим я помочь на данный момент не могу. Если ситуация изменится в лучшую сторону, буду давать на общее больше.
– Ты ранее судимый, что ли? – очень спокойно и даже как‑то по‑дружески поинтересовался смотрящий за БС.
– Нет! Я первоход, – так же по‑дружески ответил Гриша. – Да, и ещё… У Саши Ткаченко на сегодняшний день нет возможности дать на общее, поэтому я переведу так же двадцать пять тысяч и от его имени.
– Ну, хорошо. Переводи. Цифры киви‑кошелька возьмёшь у Валеры. Сегодня до конца дня деньги будут?
[1] номер телефона
[2] стоять рядом с дверью на шухере
