Презумпция виновности. Россия. Наши дни. Книга 3

– Нет. У меня только телефон в кармане, – ответил Григорий и, достав айфон, покрутил его перед собравшимися, демонстративно выключил и убрал обратно в джинсы.

Этот демарш, как ни странно, не вызвал никакой реакции у полицейских. Никто не подорвался с места, не побежал выхватывать телефон у задержанного или требовать выдать запрещённый предмет. Сергей даже бровью не повёл. Его волновали в этот момент совсем другие вопросы: «Мне бы сейчас в машину твою залезть. Там портфельчик интересненький на заднем сидении я заприметил, да и ещё чего найдем наверняка».

– Ну, права водительские‑то у вас должны быть, вы же на машине сюда приехали?! – продолжил разговор Потоцкий.

– Конечно, есть. У меня и паспорт в машине лежит, – легко поддавшись на провокацию, ответил Тополев.

– Дайте мне, пожалуйста, ключ от вашего авто, я пока схожу за паспортом, а вы попейте чайку или водички, успокойтесь, а потом продолжим, – сказал Сергей, вставая и протягивая руку Григорию, при этом сгибая и разгибая пальцы, как бы подавая сигнал «отдай».

– Не дам! – очень спокойно и чересчур расслабленно ответил Григорий.

– Не усугубляйте, Григорий Викторович! Не надо. Вы не в том положении, чтобы оказывать сопротивление сотрудникам полиции! – всё ещё в дружелюбном тоне говорил Потоцкий. – Я сейчас проведу ваш личный досмотр и заберу всё, что мне надо: и телефон, и ключи от машины, и то, что ещё найду…

– А у вас ордер‑то есть на обыск мой? – оборвав опера твёрдым, но тихим голосом, спросил Григорий. – Уверен, что нет. А на обыск автомобиля, на котором я приехал, и подавно быть не может! Во‑первых, он мне не принадлежит, а, во‑вторых, вы не могли знать, на чём я приеду на встречу. Так что, если вам нужен мой паспорт, я могу сходить сам на улицу, открыть машину, взять документы и закрыть машину, а вы за всем этим можете только наблюдать со стороны.

Потоцкий навис над Тополевым, поставил руки на стол и приблизился к его лицу на минимально допустимое расстояние. Он попытался состроить гримасу злого и ужасного полицейского, который готов перегрызть горло за любое следующее произнесённое им слово. Глядя прямо в глаза, он начал свою речь почти полушёпотом, повышая децибелы и амплитуду речи с каждым сказанным словом.

– Ах, вот как ты заговорил?! Умный, да?!Я сейчас не посмотрю, что ты такой умный. Мои ребята тебя подержат, а я обыщу тебя по полной программе, и найду у тебя и ключи, и оружие, и наркоту! И поедешь ты у меня далеко и очень надолго. Я уж этому очень поспособствую, поверь мне.

Григорий резко встал из‑за стола, достал из карманов брюк ключи и телефон, вывернув при этом их наружу. Он продолжал держать в руках эти предметы так, чтобы их было всем видно. Затем, приподняв вверх оранжевую кофту и оголив живот и спину, развел руки в стороны и стал медленно крутиться вокруг своей оси, вызвав живой интерес у всех присутствующих. Сделав три оборота, он медленно положил всё обратно в карманы и одернул кофту вниз. После чего уставился на Сергея и таким же, как и до этого, спокойным голосом произнёс:

– Обратите внимание, в этом зале несколько видеокамер, причём современных, с хорошим видеоразрешением и даже одна пишущая звук. Причём именно эта видеокамера, самая близкая к нам, и располагается прямо на три часа от нас. Так что весь наш разговор записан, и моя добровольная демонстрация отсутствия запрещённых предметов тоже заснята на все камеры. А если вы вдруг захотите изъять эти записи и уничтожить неугодные вам кадры, то это бесполезно, потому что технически это сделать непросто, и мой адвокат с лёгкостью сможет опротестовать все ваши незаконные действия. Поэтому я возвращаюсь к своему предыдущему предложению сопроводить меня до машины.

На Потоцкого было больно смотреть. Слушая и не прерывая Григория, он смотрел на него как кролик на удава. Как будто загипнотизированный, он поворачивал голову в сторону камер, на которые указывал рукой пойманный им преступник, захлебываясь при этом желанием что‑то возразить, но безуспешно. Слова тонули где‑то глубоко в горле, и от этого Сергей мог издавать только лёгкий стон. Эту не характерную для своего начальника неловкость заметил другой опер, который поспешил ответить на вызов задержанного и заодно предотвратить назревающий скандал, при этом сохранив возможность общения с Григорием.

– Пойдёмте вместе со мной, – сказал он, начав движение в сторону Тополева. – Я просто рядом постою и не буду лезть к вам в машину, обещаю. А вы пообещайте, что не будете помышлять о побеге. Договорились?

– Договорились! – спокойно ответил Григорий и направился к выходу в сопровождении сотрудников полиции.

Подойдя к Мицубиси, Тополев хлопнул себя по правому карману джинсов, в котором находились ключи от авто в виде брелка, от чего сигнализация, крякнув и мигнув фарами, открыла доступ к содержимому машины. Григорий открыл дверь и быстро извлёк паспорт из синей сумочки, не давая шанса оперативнику даже одним глазком проникнуть вглубь салона. Вторым хлопком по карману он поставил свою машину на охрану, заблокировав её от незаконного проникновения.

– Вот мой паспорт! – весело произнёс Григорий и протянул документ оперативнику.

– Оставьте пока у себя, – ответил тот. – И пойдемте, пожалуйста, обратно в ресторан.

В караоке‑зале вокруг принтера суетились опера, уже совсем без интереса за всем этим наблюдали понятые, всё так же в углу болтал по телефону по своим рабочим делам Андрей. Оперативный эксперимент, как его называли полицейские, был в самом разгаре, только шёл он совсем не по их сценарию, и от этого чувствовалась напряжённость. Сопровождающий Григория опер знаком руки указал в сторону свободного стола, за которым они и расположились друг напротив друга.

– Григорий Викторович! Давайте поговорим без протокола?

– С удовольствием, – ответил Гриша.

– Я вижу, вы человек опытный и юридически подкованный. У вас что, юридическое образование?

– Нет. Совсем наоборот. Техническое и экономическое.

– Откуда такие познания в уголовно‑процессуальном кодексе? Вы, может быть, ранее судимы?

– Нет, я просто телевизор люблю смотреть.

– Понятно. Тогда буду с вами откровенен. Вы нам абсолютно не нужны. Нам нужна Лена из налоговой инспекции №34, которую мы все тут так ждали. Вы нам её сдаёте и выходите по делу с минимальным сроком или даже с условным. Уходите из ресторана под подписку о невыезде и, сотрудничая со следствием, ходите на свободе до суда. В противном случае пойдёте главным фигурантом по делу. И, поверьте мне, срок будет немаленьким. Если вы знаете уголовный кодекс, то по статье за взятку нижний предел по сроку 8 лет, поэтому ближайшие 10 лет вы свою семью не увидите. Я вас не пугаю. Совсем нет. Я пытаюсь до вас достучаться, чтобы вы не наделали глупостей из‑за своей порядочности, заметной невооружённым глазом. Вы меня услышали?

– Да, конечно! – ответил Гриша, очень серьёзно слушая до этого полицейского.

– Сотрудничать будем? – заискивающе спросил опер, широко улыбаясь и радушно посматривая на оппонента.

– Конечно, будем! Сотрудничество со следствием и сотрудниками полиции – почётная обязанность каждого гражданина.

– Ну, вот и отлично! Тогда ответьте, пожалуйста, на вопрос. Кому вы звонили по телефону из ресторана и с кем дали поговорить Южакову?

– Лене.

– Кто такая Лена?