Презумпция виновности. Россия. Наши дни. Книга 3
– И всё?
– Нет, ещё спросил, правда ли, что я в прошлом хоккеист.
– Видимо, в твоём личном деле прочитал, – закруглил допрос Иваныч и, взяв нарды, пригласил Гришу играть.
На следующий день утром во время прогулки Валера уединился с Гришей в дальнем от входа углу большого дворика и поведал ему о своем ночном разговоре с оперативником.
– Сашу переведут в «ноль восьмую»[1] на следующей неделе, только ему не говори, – Чурбанов посмотрел пристально на Григория и, дождавшись согласия, продолжил. – По твоему вопросу… он тебя вызовет в свое дежурство во вторник, и вы всё обсудите. Так пойдёт?
– Конечно, пойдет! Спасибо, Валера, большое. Доживем до понедельника, как говорится.
Гриша, естественно, улучив момент, поделился информацией с Александром. Сведения Сашу не порадовали, но тем не менее он поблагодарил своего товарища по несчастью, озвучил общеизвестную истину, что кто предупреждён, тот вооружён.
На следующий день во время утренней проверки, когда все четверо расслабленно стояли у стены справа от двери в камеру, неожиданно из‑за угла появился уже знакомый режимник с длинной стальной проволокой и зашёл внутрь «хаты». Сокамерникам, не имеющим возможности даже заглянуть и посмотреть, что он там делает, оставалось только вслушиваться. Гриша стоял дальше всех от двери, поэтому вообще ничего не слышал и не видел. Он даже и не понял, что это был первый шмон в его тюремной карьере. Пробыв там не более трёх минут, майор вышел и скомандовал выводному «Заводи!»
Когда дверь была закрыта на все повороты ключа, и в коридоре послышались голоса пацанов из соседней «хаты», опытный Иваныч тихо произнёс.
– Тэ‑эр‑ку отшмонали…
Как он это понял, оставалось неясным. В камере всё было аккуратно и чисто. Отсутствовали какие‑либо следы обыска. Холодильник, где находился заветный «курок», был закрыт. Валера немедленно бросился вынимать продукты с верхней полки, чтобы проверить догадку Степанова. Провозившись минут пять с пластиковыми деталями внутренней обшивки, он хлопнул с досады дверью белого рефрижератора и подтвердил страшную догадку. Телефона и зарядки на месте не было. Под внутренней нижней полкой двери холодильника не потревоженной лежала запрещённая распорядком заточка.
– Он точно знал, куда лезть, – констатировал Владимир Иванович. – Этот «курок» был неприкасаемым более девяти месяцев. Он пережил два крупных управских шмона. Никто, кроме здесь присутствующих, не знал о его существовании.
После этих слов все одновременно посмотрели на Ткаченко.
– Чего вы на меня уставились? Я не сдавал «курок» никому! Я даже не знаю, где он точно находится, знаю только, что в холодильнике, а где конкретно – не ведаю. Его всегда Валера доставал.
– Это правда! – поддержал Александра Григорий. – Я тоже не знаю точное расположение «курка» внутри. Мы с Сашей туда и не лазаем, это чисто Валерина зона ответственности.
– Я в такие совпадения не верю! – вступил в разбор полётов Чурбанов. – Позавчера он беседует один на один с режимником на продоле, а сегодня тот приходит и как фокусник из шляпы достает тэ‑эр‑ку с «курка» за считанные минуты, даже не оставив следы своего проникновения.
– Это серьёзная предъява, Александр! – выступил с заключением Иваныч. – Тебе надо самостоятельно восстановить утрату, иначе мы дотянемся до смотрящего за Бэ‑эС и объявим тебя «крысой». Последствия могут быть непоправимыми.
– Тянитесь куда угодно и до кого угодно! Я любому обосную, что прав! А за вашу голимую подставу вы сами ещё ответ держать будете. А кто не понимает слова, могу объяснить через печень и на возраст некоторых не посмотрю.
– Саша, Саша, спокойно! – встав между Ткаченко и Иванычем, повышенным тоном произнёс Григорий. – Тебя никто не обвиняет. Мы все на взводе из‑за потери самой ценной вещи в нашей «хате», поэтому возникают даже самые невероятные версии. Давайте лучше все успокоимся и придумаем, как нам жить дальше.
– Да никак! – спокойно ответил Валера и улёгся в свою любимую позу. – Скоро проверка закончится, я постучу в тормоза, придёт продольный, и я с ним потрещу за наш телефон. Если всё нормально будет, то вечером он нам его обратно принесёт, а мы ему двадцатку переведем на «киви»[2]. Ни у кого не будет возражений скинуться по пятачку?
– Конечно, скинемся! – ответил за всех Гриша, посмотрев на Ткаченко и получив от него в обратку кивок согласия.
Разговор Валеры с дежурным по продолу проходил в коридоре и был недолгим. Вернувшись, Чурбанов огласил нелицеприятный вердикт: действительно, телефон забрал режимник, отнёс к себе в кабинет, поэтому вопрос о возвращении даже не обсуждается ни за какие деньги. И самое печальное, что режимник собирается писать докладную – значит, кто‑то из «хаты» должен будет уехать на кичу.
Вечером Иваныч написал маляву Руслану и распорядился наладить «дорогу» с соседями сверху. Александр встал в полный рост на своей шконке и несколько раз сильно постучал кулаком в потолок. Валера открыл окно и громко три раза крикнул: «три‑ноль‑один!». Сверху открыли окно и крикнули в ответ: «говори!».
– Скинь коня! – прокричал Валера.
– Лови! – донеслось от соседей.
В окне показался толстый канат с мешочком на конце. С помощью самодельного крючка, называемого в тюрьме «удочкой», сделанного из десятка корпусов письменных принадлежностей, Чурбанов, через два ряда решёток, достал и затащил в окно верёвку. Положив записку с адресом получателя, он дёрнул два раза, и конь быстро пошёл вверх по «дороге». Прошло не более часа, когда раздался сильный стук в потолок, и Валера поспешил открыть окно снова.
– Два‑восемь‑восемь! – послышался крик «дорожника» верхней хаты. – Прими коня!
Валера снова затащил канат с большим «бандюком»[3] на конце, дернул два раза, и «конь» также быстро скрылся. Иваныч, как старший по хате, принял от Валеры заветный пакет, перетянутый скотчем, вскрыл его. Внутри оказался кнопочный мобильный телефон, который Чурбанов незамедлительно включил и начал набирать номер смотрящего по БС. Дождавшись ответа, он передал трубку Степанову.
– Привет, Руслан! – поздоровался Иваныч. – Спасибо тебе большое за тэ‑эр‑ку. Мы после полуночи тебе её вернем обратно.
Руслан что‑то долго говорил в ответ, видимо, расспрашивал о подробностях утреннего инцидента, который описал Иваныч в своей маляве. Собеседник в свою очередь отвечал смотрящему короткими фразами, явно не желая, чтобы остальные догадывались о предмете их разговора. В конце разговора Степанов молча протянул трубку Ткаченко и встал, уступив переговорную Саше. Все обступили его так, чтобы было слышно, что говорят на обеих сторонах провода.
[1] Х08 – камера №08
[2] Киви кошелек – электронная платежная система
[3] закрытый чехол для передачи предметов по «дороге»
