Презумпция виновности. Россия. Наши дни. Книга 3

Но это оказался знакомый Гриши по адвокатскому «стакану», с которым он ещё в ноябре обсуждал свои проблемы, возникшие с сокамерниками, которые отказали ему в телефонной связи с родными и с адвокатом. Олег уже доехал до строгой зоны в Иваново и первым делом, обзаведясь своим телефоном, решил устранить несправедливость в их камере. Он подключил по конференцсвязи своего друга Аслана – смотрящего за «хатой» один‑шесть‑один и одновременно подельника положенца, имеющего огромный авторитет на централе. Пообщавшись, Гриша получил полную поддержку от братвы, но отказался от их помощи, сославшись на скорый переход в общую камеру. Тополеву блатные продиктовали свои номера телефонов и вручили «охранную грамоту» – предложили обращаться в любое время и по любому вопросу. Пожелали друг другу хорошего Нового года, расстались друзьями.

Естественно, все в камере слышали разговор в подробностях, поэтому вопросов никто не задавал и ни о чём больше не расспрашивал.

30 декабря 2014 года в 298‑ую камеру заехал брат политика и оппозиционера Провального, который проходил вместе с ним по одному уголовному делу о мошенничестве в особо крупном размере. Олегу дали реальный срок четыре года, а политик получил условные три с половиной. За день до заселения по всем камерам БС, прилегающим к «два‑девять‑восемь» прошёл прогон от смотрящего, запрещающий какой‑либо контакт с этой «хатой». Не разрешалось ни принимать оттуда, ни передавать туда малявы, бандюки и тем более «запреты». Позволен был только голосовой контакт через окно. Такова была установка блатных по требованию начальника следственного изолятора, а ему, в свою очередь, приказали откуда‑то очень сверху.

 

Конец ознакомительного фрагмента