Пропала Большая Медведица? Русский пьяный триллер

Тут уж и Илья, и Серёга тоже потянулись к заветной ёмкости. И разом все забыли о произошедшем инциденте, выпили по пятьдесят, загомонили удовлетворённо. Только сам Веня и ещё минуту назад негодовавший Лёха не выражали радости. Веня стеснялся попросить оставить ему утреннюю порцию, а Лёхе не давала покоя завтрашняя лодка без единого кусочка сахара. Наконец, он не выдержал и озвучил свои мысли.

– А как же я без сахару‑то, а?

Все замолчали и только Галактион, вытирая воображаемые усы невесть откуда взявшимся платочком с фигурной вышивкой по краям, со знанием дела заявил:

– Эх, что бы вы без меня делали! Не пропадёшь, Лёха! Ты же не медведь цирковой, проживёшь. В водке тоже есть сахар. Илюша, надо оставить товарищу сто грамм для его глюкогиппии или как её там? А остальное давай по второй. Я разрешаю!

– Точно! Как я не догадался! – Мищенко аж схватился за растрёпанную голову. – Водка – всему голова, она же лечит всё!

Илья повиновался своему компаньону по охотам, налил всем и молча протянул бутылку с утренним резервом Лёхе.

Охотники дружно выпили, довольно крякнули, занюхали рукавами и уже засобирались по палаткам, как Лёха вдруг остановил народ:

– А кто же всё‑таки съел сахар?

Охотники как по команде задумались, лишь старший группы высказался:

– Да, действительно, кто сожрал сахар?

– Неужели среди нас есть вор? – задался вопросом Серёга.

– Правда, – поддержал Петька, – я не желаю даже на одно поле по нужде ходить с этой тварью! Кто украл сахар?

– Действительно, – робко вставил мелкий Веня, – кто же украл сахар?

– Кто украл сахар? Какая сука? – повторил вопрос Илья. – А?

Невероятно тяжело осознавать, что стоишь рядом с вором. Охотники начали оглядываться, рассматривать соседей, словно пытаясь разобраться в ночной тьме, кто же этот нехороший человек. Повисла неприятная, гробовая тишина. Впору хоронить кого‑нибудь, желательно, конечно, вора.

Тут снова на первый план вышел Галактион, он опять появился откуда‑то из темноты, хотя ещё минуту назад был рядом со всеми. Галактион поднял руку высоко вверх. В этот непростой момент именно он, охотник‑аккомпаниатор, не державший никогда в руках ружья, был главным, именно он принял управление всем коллективом в свои руки. Он громко крикнул: «Тише! Замрите!», хотя и так все молчали, Затем посмотрел свысока на здоровенного, под два метра Лёху и спросил:

– Ты сегодня сахар под палаткой спрятал?

Лёха недоумённо пожал плечами:

– Ну да, сначала внутри, в ноги сунул, но потом подумал, что этот, – он кивнул в сторону щупленького Вени, – этот стащит ночью и перепрятал. А ты откуда знаешь? А? Его там нет, я смотрел!

– Тихо, молчи, – повторил Галактион, оставив Лёхин вопрос без ответа.

Ему повиновались. На несколько минут Галактион ощутил себя Чапаем перед боем. Вокруг замерли его бойцы, ординарец Петька тоже, только Анки не хватало. Галактион приложил ладонь к своему высокому лбу античного философа, думал и будто бы вслушивался во что‑то.

– Есть! – вдруг тихо сказал он. – Есть!

– Что есть? – не понял Илья, впрочем, как и все остальные.

– Так вот, – Галактион, покачиваясь, подошёл к крупноформатному Лёхе, повелительным жестом приказал ему наклониться, – иди со мной, только тихонько, не круши всё на своём пути и не зацепись за растяжку палатки, а то будет больно.

Лёха повиновался, остальные в недоумении, молча, наблюдали за удаляющейся парочкой.

Наконец, Галактион, глянув в очередной раз на небо в поисках исчезнувшего странным образом созвездия, жестом приказал Лёхе остановиться, прижал указательный палец к губам и прошептал:

– Слышишь?

– Не пойму что, – Лёха еле заметно шевелил губами.

– Слушай, это леминги, здесь их море.

– Какие флеминги? – Лёха не понял.

– Нет, Флеминги – это родственники автора Джеймса Бонда, а это леминги, грызуны такие.

– И что?

– А вот что, они оттащили твой сахар под дальний угол палатки и спокойненько себе хрустят. Помнишь: «Хруст, хруст?» Спокойненько доедают твой сахар.

Галактион, стараясь не производить шума, обошёл палатку, дёрнул за её край. Дно палатки поднялось, и оттуда опрометью выскочила пара лемингов.

– Вот кто съел твой сахар! – громко, на весь лагерь, крикнул Галактион. – Вот. Скажите мне спасибо, а то вы чуть не передрались. Теперь в порядке гонорара за раскрытое преступление твоя, Лёха, утренняя доля на законных основаниях переходит ко мне! Илюша, налей! Протрезветь я всегда успею! – скомандовал Галактион.

– Да, тебе Галаша, пить надо больше, да на природе, в тебе от красот окрестных и водки Шерлок Холмс просыпается, – бормотал удивлённый Илья, наполняя стакан, – ты не Галактион, а настоящий Галактиадий, как ты догадался?

– А тебе, Илюша, водка наоборот, всю память отшибает. И мыслительные способности. Где твоя природная еврейская проницательность?

– Здесь, – пальцы Аркаши неуверенно потянулись в направлении лба, но зацепились за длинный крючковатый нос.

– Смотри, как бы шнобель не выпрямился ненароком от красот русской природы. Половину своего скромного мелкобуржуазного обаяния растеряешь. Помнишь, как леминги средь бела дня сникерс сожрали в прошлом году?

– А, да, – Илья почесал затылок, – точно, было. Ну, пей, заслужил!

– А я, мужики? А я как же? – беспомощно залепетал двухметровый Мищенко.

– Правда, – вступился за товарища Илья, – как же он?

– Эх, село‑село! Чтобы вы без меня делали? Я и преступления раскрывать должен и Лёху лечить. Ладно, я добрый сегодня. Хлеба пусть сожрёт завтра полбуханки, там тоже есть сахар. Наливай, Илюха!

Организатор дальних походов не смог ему отказать. А Галактион, получив свой волшебный напиток, шумно выдохнул, опрокинул вовнутрь и, победоносно глядя на окружающих, чётко проговорил: «А я её всё же должен найти!»