Путь Любви

– Как видите, Арбитр уже учел ваши успехи на первом этапе, – объясняла Анна. – На Пути Любви всегда участвует ровно девять Невест, и на Арбитре появляется девять имен. В этот раз возникло непредвиденное обстоятельство, – ведьма взглянула на меня, – поэтому одна из Невест должна была отсеяться сразу. На следующих этапах Невесты выбывать не будут до финала, а все результаты испытаний будут видны на этом Арбитре. В финал выходят три девушки, которые наберут меньше всего камней.

– А что будет в финале?

– Счастливые финалистки отправятся в храм богини Шиазы, где божественная длань укажет будущую жену принца, – пояснила Анна, улыбнувшись, а я офигела.

То есть выбор делают все, кроме Регана и Невест. Ты можешь хоть из штанов выпрыгнуть, но, если эта их Шиаза считает по‑своему, хрен тебе, а не принц. А Реган потом такой «Ой, извини, Алиса, моя богиня сказала мне любить другую идеальную девушку!»

– А кто вставляет эти камушки в стену? – поинтересовалась Гвен.

На что Анна посмотрела вверх и подняла руки к небу. Понятно всё с вами. Настроение испортилось, и видеть довольную Сабрину с единственным камушком на Арбитре не хотелось. Впрочем, похоже, экскурсия закончилась. Анна, сославшись на дела, покинула нас, а Невесты разбрелись кто куда.

Мы с Ори пошли прогуляться по лесу. Везде были протоптаны тропинки, да и Древо Вечности было видно издалека, поэтому заблудиться я не боялась.

Спустя некоторое время, паук самостоятельно ускакал вглубь чащи, сказав, что ему надо кое‑что посмотреть и что он скоро вернется, а мне не оставалось ничего другого, кроме как возвратиться на базу.

Проходя в обратную сторону мимо Арбитра, я замедлила шаг. Неужели действительно эти камушки вставляются в стену силой божественного вмешательства? Подошла поближе к чаше с шариками и взяла один в руку. Красивый, голубой камушек, ничего необычного. У нас бы в России давно попытались либо шарики украсть, либо обойти систему, а тут даже охранников нет. Воровато оглядевшись и не увидев никого постороннего, я подошла вплотную к стене и присмотрелась к камушкам под своим именем. Да, впечатаны плотно, прямо в камень ушли. С другой стороны, тут в Торуме каждый третий – сильный маг, наверняка, магически это не очень сложно сделать. Я поскребла камушек ногтем, затем попыталась подцепить его, но всё тщетно, тот сидел как влитой.

– Алиса Милосердная?

Блииииин!!! Узнав голос, осторожно повернулась и напоролась взглядом на Рэйна. Вчерашний маг стоял перед Арбитром, сложив руки на груди, и укоризненно смотрел на меня.

– «Честнее этой девушки не сыщете вовек, как жаль, что в нашем Торуме так мало человек», – нараспев продекламировал мужчина. – И что я вижу?

– Это что, песня про меня? – покраснев, но совсем не от смущения из‑за песни, а от того, что меня застукали за таким занятием, спросила я.

– Про тебя. Забулдыги ночью под окном голосили, – кивнул этот… а, кстати, кто он?

Ведьмак или дракон? Косичек нет, и волосы короткие, но глаза зеленые, кожа смуглая, и ведет себя нахально, как Адриан.

– А ты кто? – озвучила я свой вопрос вслух, отходя от стены, от греха подальше.

– Еще и с памятью плохо? – приподнял бровь Рэйн.

– В смысле дракон или ведьмак? – завопила я. – Я помню, что ты маг и тебя зовут Рэйн!

– А кем бы ты хотела, чтобы я был? – обольстительно улыбнулся тот, делая шаг по направлению ко мне. – Ведьмаком? Тебе ведь нравятся ведьмаки! А драконы? Может быть, оборотни? Так кто я по‑твоему?

– Гном, – бросила я и, разразившись диким хохотом, побежала по тропинке.

Далеко не убежала. В мгновение ока догнав меня, Рэйн перегородил собой проход.

– Не угадала, – зеленые глаза с вертикальными зрачками смотрели в упор, а его руки потянулись ко мне, как будто хотели схватить за предплечья.

Но так и не схватили. Парень мотнул головой, моргнул, и его глаза снова стали нормальными. Бросив взгляд на свои руки, быстро убрал их за спину и склонил голову на бок.

– Зря ты побежала, Алиса. Теперь мой зверь считает тебя своей добычей, – с легким укором сообщил он мне.

– И что теперь? – обеспокоилась я. – Что ему надо, сожрать меня?!

– Ну, почти, – хмыкнул маг. – Закрывай окна, ходи, оглядываясь, можешь помолиться богам.

Шуточки, значит, шутит. Усмехнувшись, я пошла дальше по тропинке. Драконяка не отставал.

– Это было не то, что ты подумал, Рэйн! – решила я как‑то оправдаться за свои действия. – Простое любопытство!

– То есть, это была вовсе не попытка взломать древнейший артефакт? – пряча улыбку, уточнил он. – И не попытка подделать результаты испытания?

– Та тю на тебя, как можно! Я просто тестировала Арбитр на прочность. Вдруг недоброжелатели захотят вести нечестную игру.

– Думаешь, боги им позволят?

– Не знаю. В чем вообще смысл Пути Любви, если все решения принимают боги?

– Почему только боги? – удивленно посмотрел на меня Рэйн. – Этапы оценивает независимая команда рефери из всех пяти Королевств, и только если боги не согласны с ними по какой‑то причине, на Арбитре появляются другие цифры, но такое редко бывает.

– Да? – в свою очередь удивилась я. – На Пути Любви есть рефери?

– Конечно! – улыбнулся дракон. – Ты их не увидишь, но они видят всё, и решения, которые они принимают, вполне справедливы.

Ничего себе, оказывается существа тут тоже что‑то решают.

– Кстати, – я вспомнила, что меня интересовало, – ты вчера видел мою иллюзию?

– А что, там было что‑то неприличное? – рассмеялся этот тип, глядя на мое порозовевшее лицо.

– Значит, не видел, – облегченно выдохнула я.

– Не видел, – с улыбкой покачал головой Рэйн. – Вы надышались расслабляющего тумана, а задача магов была в том, чтобы направить ваши мысли в нужное русло. Мы не видим, что конкретно там происходит, только улавливаем направление, в котором надо создавать грёзу. А что ты видела?

И смотрит так, с любопытством.

– Что видела, того нет, – погрозила я ему пальцем. – Кстати, а что это ты тут делаешь? Анна говорила, посторонним сюда нельзя.

– Что делал, того уже не делаю, – оскалившись, отбоярился дракон. – Охраняю реликвии от злостных покушений коварных леди.

За разговорами мы почти дошли до Древа. Мне надо было в туалет, а дракону – по его драконовым делам, поэтому, любезно распрощавшись, на развилке мы разошлись.