Путь Создателя. Часть I. Время жить

Ночь на пляже совсем другая, небо выглядит иначе. Звезды сливаются с темными водами и отражаются на поверхности, словно в зеркале, от чего границы между мирами размываются полностью. Яркий, голубоватый и такой огромный спутник, вымостил яркую дорожку на воде. Легкое движение в воде, и вот она уже светится мерцающими звездами. Все эти природные явления прекрасны. Лежа на воде, возникает чувство невесомости, словно не плывешь, а скользишь в темном пространстве, окруженный звездным сиянием, ощущая себя частью вселенной, такой же бесконечной и вечной. И не нужно дышать, а мысли разлетаются, и нет смысла их собирать. Есть только это мгновение. И наблюдая за движением космоса, ощущаешь всю его глубину и непостижимость, чувствуешь себя космическим телом, частью этого вечного движения. В этом есть какой‑то смысл, и это движение имеет свою цель. Здесь все идеально и точность замысла поражает. Сливаясь воедино со всей этой системой, чувствуешь саму суть. Это то, откуда все выходит и куда возвращается, иного пути нет и иного места нет. Время и пространство не имеет никакого значения, потому как ты был, есть и будешь. И здесь и там, и везде.

 

…

Солнце поднималось все выше и выше над горизонтом. Лошадь, медленно покачиваясь, шла по зарослям папоротника между деревьев. Лес здесь был смешанный. Встречались и хвойные, и лиственные деревья, вроде такие знакомые, но в тоже время неузнаваемые – в памяти мало что осталось от прошлой жизни. Птицы щебетали в зарослях, мелкое зверье рассыпалось в разные стороны от стука копыт, приближающейся кобылы. На траве блестели капли утренней росы. Сквозь деревья виднелись поляны и луга. Кобыла вышла на одну из таких полян, усыпанную фиолетовыми и желтыми цветами. Так необычно и красиво, но эти растения не были похожи ни на одно из тех, что она знала или помнила, если помнила. Над некоторыми цветами порхали бабочки. Приближение лошади встревожило птиц, они прятались в траве, ища червячков и семена растений. От шороха птахи резко вспорхнули ввысь и улетели на восток в поисках более безопасного луга, где никто их не потревожит. Красота и умиротворение.

– «Пожалуй, здесь я еще не бывала…» – женщина наслаждалась пейзажем. – «Как хорошо, почти как дома… Не сомневаюсь, что аромат здесь такой же восхитительный, как и вид…» – она вздохнула, но никакого эффекта это не возымело.

Воздух не проник в легкие, словно вокруг был вакуум, но на коже четко ощущалось колебание от мягкого дуновения ветра.

Оглушительный раскат грома, в несколько волн, нарушил лесной покой и безмятежность. Птицы взметнулись ввысь, и сбитые с толку звуковой волной, врассыпную разлетелись в разные стороны. Кобыла вздрогнула от громкого звука и от неожиданности встала на дыбы, заржала, чуть не сбросив свою наездницу. Женщина едва успела сжать бока кобылы и, ухватившись за гриву, прижаться к шее, чтобы не слететь. Лошадь не успокоилась и рванула с места.

– Ш‑ш‑ш‑ш, Трикси! Тихо девочка! Успокойся! – прильнув к шее и крепко держась одной рукой, второй поглаживала лошадь, чтобы успокоить, пока та неслась через лес в неизвестном направлении – Трикс! Трикси, все хорошо… спокойно… спокойно…

Успокаивающие поглаживания и мягкий голос, наконец, возымели свое действие, и лошадь сбавила темп, а затем и вовсе остановилась, выскочив на очередной луг. Теперь кобыла переминалась на месте и недовольно фыркала.

– Как ты думаешь, что это могло быть? – продолжая поглаживать лошадь, женщина выпрямилась и всматривалась в небо за деревья на другой стороне луга, будто там было возможно что‑то разглядеть.

С той стороны, откуда раздался гром, сильный поток воздуха принес странные вибрации.

– Ты знаешь, Трикси, похоже на взрыв! И не один, а серия взрывов, но тогда должен быть дым!

Она осмотрела небо и почувствовала, как по коже пробежал холодок, если такое вообще было возможно ощутить в этом пространстве. Давно забытые ощущения. Причиной всему этому стало еле различимая черная пелена дыма над деревьями вдалеке, достаточно далеко от места, где они находились.

– Давай разведаем, что это. Ведь здесь никого не должно быть, кто мог бы устроить такое… Может, метеорит упал…

Женщина направила лошадь по направлению к уже рассеивающемуся дыму. И они помчались сквозь лес.

 

***

Белые, заостренные пики четырех башен дворца были окутаны туманом. Черные облака покрывали большую часть этой территории, и только редкие всполохи разрядов проливали свет. Замок возвышался над городом, расположенным у подножия хребтов Хартлена. Он словно был высечен из самой горы и сливался с ней. Стена, окружающая замок, была продолжением скалы, что обрывалась вниз с северной стороны. Вокруг не росло, ни единого дерева, каменистая земля в некоторых местах была покрыта мхом и пожухлой травой. Въезд через огромные ворота, располагался с восточной части стены, за ними большая прямоугольная площадь, широкие ступени вели к огромным арочным дверям самого замка. Внутри, от основных дверей за прихожей частью, огромный зал со сводчатым потолком, и колоннами вдоль стен, на которых на высоте двух метров крепились масляные факелы. В конце зала напротив главного входа на пьедестале возвышался трон, на его спинке виднелось витиеватое изображение золотого дракона с открытой пастью, из которой извергается пламя. В стене за троном был проход на лестницу, ведущую наверх в обеденный зал. Оттуда вдоль по коридору, проход ведет в одну из башен, где располагаются покои, а далее по лестнице вниз – в комнаты прислуги, кухню и другие подсобные помещения. По четырем сторонам зала есть еще проходы, три из которых ведут в другие башни замка, а один – в подземелье. В одной из башен в центре круглого просторного помещения, в каменной чаше высотой в половину человеческого роста и полтора метра в диаметре, горит огонь. На стенах висят полотнища из красного бархата с вышитым золотыми нитями узором огнедышащего дракона. Вдоль стен всего несколько предметов мебели, высокий узкий комод с множеством небольших ящичков, рядом высокий секретер, а напротив двухметровый стеллаж, на котором лежали свитки, карты, стояли несколько книг и какие‑то пузырьки и флаконы. Рядом разместился круглый стол, а на нем разложена карта срединных земель. У стола стояли пять офицеров. Это главнокомандующие, представляющие разные подразделения гвардии: двух гарнизонов пехоты, кавалерии, корпуса Дракона, отряды особого назначения. Лица у всех были озадаченные и напряженные. Лорд расхаживал взад и вперед, вдоль стены около стола, а в руке у него то возникал, то исчезал красно‑оранжевый огненный шар. Он был раздражен, но пытался совладать с кипящим внутри гневом.

Лорд Хал – высокий, статный, мужчина на вид лет сорока. Черные, как уголь, волосы до плеч аккуратно уложены и обрамляли его вытянутое бледное лицо. Черные глаза, гипнотизировали и были холодны как камень, как и его ожесточенное сердце. Красный бархатный кафтан, доходящий до колен, с золотистой вышивкой облегал мускулистое тело и подчеркивал стать, на поясе застегнут ремень из красной кожи, украшенный камнями, а в инкрустированных ножнах красовался меч, с эфесом в виде туловища дракона, и вершием в виде головы дракона с открытой пастью. Лорд всегда носил его при себе. В мече заключалась мощная магия, которую он вложил собственноручно, и тот являлся и амулетом, защищающим от любого магического воздействия, и оружием, одновременно. Лорд Хал в совершенстве владел искусством сражения на мечах, еще ни один воин в его империи, с которым он тренировался, не смог победить его в честном бою.