Раскрыть свое убийство

– Не важно, – махнула рукой женщина, – главное, у вас имеется воинское звание.

– Хорошо, куда мне идти?

Получив адрес отдела кадров городского отдела милиции, Каприн направился туда.

Его встретил тот самый Щедров, провел беседу, выдал все необходимые бланки для заполнения, и через месяц новоиспеченный лейтенант милиции поступил работать в городской уголовный розыск.

Прошло несколько лет, и вот он уже один из результативных и опытных оперативников уголовного розыска. Его отличало от многих какое‑то непостижимое рядовому оперативнику умение общаться с подозреваемыми, он мог своими долгими разговорами вывести на чистую воду почти любого преступника. Бывало, задержанный по подозрению в страшном преступлении человек, уже в камере заключения рвал на себе волосы, приговаривая: «И зачем я ему все это рассказал?! У них же ничего не было против меня! Сам себя подвел под расстрел!»

Природное красноречие и коммуникабельность позволяли ему иметь успех среди представительниц слабого пола. Сам он был чуть выше среднего роста, чернявый и далеко не Аполлон, но каким‑то известным только ему способом завоевывал сердца красавиц, вызывая зависть у менее везучих на любовном поприще, коллег. Влюбчивый по натуре, он никогда не оставлял попыток познакомиться с какой‑нибудь симпатичной девушкой, если таковая попадалась ему на пути. Когда происходило какое‑нибудь празднество, куда приглашались оперативники, Каприн обязательно выискивал среди гостий жертву своего обаяния и окружал ее вниманием. В такие моменты друзьям общаться с ним бесполезно – он всецело отдан во власть любви, ненавязчиво и умело опекая свою прекрасную избранницу. Он весь вечер танцует с ней, нежно нашептывая на ушко какие‑то возвышенные комплименты, а в конце вечера пара выглядит так, словно навсегда связана крепкими узами супружеской жизни. Когда гулянье подходит к концу, коллеги провожают Каприна восторженным взглядом, когда тот нежно обняв за талию свою новую пассию, удаляется с вечера. Но все эти знакомства были сиюминутными, не пройдет и недели, как нашего чересчур любвеобильного героя можно застать в компании другой, не менее симпатичной девушки.

Пройдет немного времени, и чрезмерная увлеченность оперативника прекрасным полом сыграет с ним злую шутку.

Итак, в начале июня накануне выходного дня Каприна ночью поднял дежурный по городу и сообщил о совершенном убийстве, приказав срочно явиться на работу. Когда он, запыхавшись, прибежал в отдел, его уже дожидался Козлов, который, позевывая, хмуро бросил:

– Едем на место происшествия. Следственно‑оперативная выехала.

Уже сидя в машине, Каприн поинтересовался:

– Николай Иванович, что случилось?

– Убили коммерсанта, некоего Шамаева, – с той же хмурцой ответил Козлов и посетовал: – Что за напасть такая, даже в выходные нельзя по‑человечески отдохнуть!

Вскоре оперативники оказались возле частного металлического гаража, расположенного на отшибе за пятиэтажными каменными домами. Возле гаража стояли несколько человек, следователь прокуратуры уже начал осмотр места происшествия. Поручив эксперту‑криминалисту сфотографировать снаружи строение, следователь приказал открыть ворота, и перед всеми открылась жуткая картина трупа, лежащего на полу в луже крови. Тут послышался крик отчаяния, и женщина средних лет, прижав к груди молодую девушку, стала заунывно плакать.

«Наверное, жена и дочь потерпевшего, – решил Каприн, разглядывая скорбящих и поневоле подумал: – А девушка, между прочим, довольно мила».

Переместившись во внутрь гаража вслед за работником прокуратуры, оперативник заметил, что одна из глазниц покойного представляет из себя зияющую дыру, откуда и вытекла кровь, образовав вокруг головы потерпевшего большую лужицу.

Повозившись с трупом, судебный медик изрек:

– Скорее всего, огнестрельное ранение из дробовика с близкого расстояния. Возможно, из обреза охотничьего ружья.

– Значит, огнестрельное ранение? – переспросил оперативник у эксперта. – Есть тому подтверждение?

– А все налицо, гадать нечего, – уверенно ответил криминалист, щелкнув фотоаппаратом труп. – Выстрел с близкого расстояния, и, что характерно, дробовой заряд пошел кучно, но некоторые дробинки отклонились и пробили надбровную дугу потерпевшего.

– Поняяятно, – протянул Каприн. – Будем ждать вскрытия.

– Да, да, подождем вскрытия, – кивнул судебный медик, продолжая колдовать над трупом. – Если есть желание поприсутствовать во время исследования трупа, приходите в морг в десять утра.

– Обязательно приду, – пообещал оперативник и поинтересовался: – Не самоубийство?

– Не похоже, – мотнул головой эксперт‑криминалист. – Рядом бы валялось орудие убийства себя, а его, как мы видим, нет. Однозначно, тут криминал, так что не теши себя надеждами, а готовься к поиску преступника.

– Как я вижу, никаких следов преступник не оставил, – огорченно произнес оперативник. – Кого тут искать?

– В любом деле есть следы преступления, – задумчиво произнес эксперт. – Просто надо хорошенько поискать.

– А давность смерти?

– Примерно шесть‑семь часов назад, – ответил судебный медик, нащупав рукой живот покойного. – Получается, в девять‑десять вечера.

– Замок на воротах? Не вскрыт? – поинтересовался Каприн.

– Внутренний замок целый, на ригеле нет следов механического воздействия. Скорее всего, он сам открыл ворота, – ответил ему криминалист.

Потоптавшись возле трупа, Каприн вышел наружу, предварительно предупредив экспертов:

– Вы тут поищите, а я пойду, посмотрю на улице. Может быть, там преступник оставил свой след.

Было четыре утра, уже светало, возле гаража никого не было. Он обошел близлежащую территорию, пристально вглядываясь под ноги в надежде найти хоть какую‑то улику, и лицом к лицу столкнулся с Козловым, который резко вынырнул из‑под дома на сваях.

– Уф, испугали меня, Николай Иванович! – выдохнул оперативник, поневоле отпрянув в сторону. – Вы откуда?

– Испугался, думал, что злодея поднял из лежбища?! – громко рассмеялся руководитель и объяснил свое отсутствие: – Проводил жену и дочь потерпевшего до квартиры, мельком поговорил с ними. Короче, запутанная история, они даже не представляют, что могло случиться. Ты вот что: сходи к ним в тридцать девятую квартиру и подробно допроси обеих под протокол. А я тем временем посодействую следователю прокуратуры, порыщу на местности, а потом мы все придем к тебе, чтобы провести осмотр квартиры.

Все это время дочь потерпевшего не выходила из головы у Каприна, даже в такой трагический для девушки момент он хотел с ней пообщаться, утешить словами, поэтому радостно воскликнул:

– Есть допросить! Получается, это на пятом этаже?

– Да, на пятом, – кивнул Козлов и, зная слабость своего подчиненного, пригрозил пальцем: – Ты смотри у меня, без всяких там фокусов – хороша Маша, да не наша.

– А ее зовут Маша? – спросил опер, широко улыбнувшись от того, что старший походя раскусил его сокровенные планы.

– Маша, Маша, Мария Евгеньевна, – хихикнул Козлов и приказал: – Что стоишь? Иди уж допрашивать.