Регул

Глава 8. Небо Медитации. Сладкие грезы. Сжигающий стыд

 

Ночевала я у София в ту ночь. Едва дотащившись к себе под мост, я почувствовала, что в одиночестве провести здесь время до утра я буду не в состоянии. Было тяжело, хотелось с кем‑то поделиться своими переживаниями, чтобы просто поняли и были рядом. Застала я его на балконе за удивительным делом. Его перекрещивающиеся потоки неба напоминали волны в шторм: дул сильный ветер, облака стали темными, из них пошел ливень, который заметил меня и щедро угостил своею влагой. Потоки воды напоминали водопады, распространяющиеся во все стороны и во все направления. Я вскарабкалась по влажным густым облакам на балкон к человеку, который уже стал мне здесь близким, хоть и виделись мы всего один раз. Последнее облачко, на которое я наступила, взорвалось, как воздушный шарик с водой, и я бы упала, если бы Софий не подхватил меня за руку и не вытащил к себе на сухой теплый балкон.

– Осторожнее, моя дорогая, ты не совсем вовремя. Впрочем, я уже свое дело сделал, дальше оно тут без меня справится, – сказал мудрец и пригласил меня присесть на его гладкий оливковый стул.

– Я вновь в озадаченном состоянии, что же ты делаешь на этот раз? – сказала я, садясь.

– Нужен дождь. Пришло время им заняться. А то, что небо такое мрачное, – это я для разнообразия. Да и знал, что ты придешь, уверен, твоему настроению в унисон подходит именно такая погода.

– То есть, когда тебе грустно, ты заливаешь людей водой и взбиваешь тучи? – удивилась я и покачала головой, – Да! Я бы тоже так на земле хотела. О! А, если бы Владимир Владимирович бы расстроился? Айда молнией по коррупционерам!

– Именно поэтому, такими вещами люди не занимаются. Земля давно бы с оси сошла, – сказал Софий и набрал побольше воздуха в легкие, затем выдохнул в сторону одного из облаков, и оно с легкостью воздушного шара полетело далеко вперед, не теряя времени, по дороге продолжало поливать. – Как твое испытание?

– Отвратительно. Варварство какое‑то, – с возмущением сказала я.

– О, что же я за хозяин такой, совсем забыл, может тебя угостить чем? Чай, плюшки?

Я, скрестив руки на груди, в ответ отправила ему лишь возмущенный негодующий взгляд.

Софий рассмеялся и достал из шкафа две маленькие прозрачные чашки, больше напоминающие стопки с ручками и разлил по ним некую жидкость.

– Ты не обижайся, моя маленькая. Не будь столь серьезна. Это испытание дали вам не для того, чтобы поиздеваться или уткнуть носом в ваши слабости. Мы все это проходили, и я – в том числе. У нас тогда вообще стол поехал! Один из нынешних Чистейших между прочим своим пузом стол и перевернул, то еще зрелище было, – радостно вещал Софий, глядя куда‑то вдаль с улыбкой.

– Вы прошли все испытания и стали Чистейшим?

– Ну, сначала испытания, потом я был представителем одной из семей. А потом, да, стал Чистейшим.

– Софий, когда я справилась с заданием, почти сразу после меня трое ребят, которые сидели рядом со мной, тоже справились. Странно, верно?

– Не странно, а закономерно. Дело в том, что все мы связаны. И совершая очень добрый и очень хороший поступок, мы тем самым влияем и на окружающих. Бывает территориально, а бывает и так, что, когда мы принимаем мужественное решение, это отражается и на человеке, находящемся за сотни миль от тебя. Здесь уже другая связь. У этого человека появляются силы и вдохновение бороться. Скоро ты сама все узнаешь об этом.

Моя рука машинально взяла чашку с жидкостью, и я опустошила содержимое. Желудок заурчал, вздутость и тяжесть прошли, как по волшебству. Тошнота отступила, и я вновь почувствовала себя хорошо.

– Спасибо большое за жидкость, это то, что нужно.

– Это будет наш с тобой маленький секрет, – подмигнул мне Софий.

– Получается, переборов жадность я спасла не только себя, но и поспособствовала спасению других?

– Да, Ассемита. Пусть сознание этого будет вдохновлять тебя в твоих дальнейших испытаниях.

***

Утром за мной пришел веселый Ирвин. Я была очень рада его появлению, потому что от него исходило какое‑то радостное спокойствие и легкая настроенность на рабочий лад. Я в порыве воодушевления даже обняла его, в ответ он меня сильно прижал к себе, и я лишний раз убедилась, что он очень открыт и искренен.

– Как у тебя дела? Я слышал, ты вчера быстрее всех справилась с заданием, поздравляю! – похлопал он меня по плечу и показал в руке серебряное кольцо, – Это тебе! Давай руку.

Я присмотрелась к кольцу. Оно было достаточное широкое. На нем барельефом были выделаны люди, которых вел человек с вырванным сердцем, которым освещал дорогу. Все было крошечным, но невозможно было не узнать великого Данко.

– Очень красивое кольцо. Но у меня ощущение, что мою роль слегка переоценили…

– О! Наш гравер большой романтик. Когда предыдущие новички проходили это же испытание, он изготавливал кольца с изображением Георгия–Победоносца.

Ирвин, как и в прошлый раз был в отличном настроении. Его походка была так легка и раскрепощена, а взгляд так открыт, что было видно, – у него на душе все цветет. Чудо, что за человек! Тут я вспомнила, что меня давно мучил один вопрос:

– Ирвин, почему ты не можешь быть всегда моим сопровождающим? Мне с тобой очень комфортно.

Ирвин немного убавил вибрации своего веселого состояния и стал серьезнее, в голове осуществлялся некий мыслительный процесс.

– Я не уверен, что должен тебе это говорить. Понимаешь, нас распределяют Чистейшие или более «зрелые» Синие, я, увы, в этом вопросе лишь исполнитель. Твой главный сопровождающий – Шон. Когда он занят, я заменяю его, но скоро он будет с тобой на постоянной основе. У него больше ответственности, чем у меня, поэтому тебя курируем то я, то Студент. И я всегда рад этим моментам, – улыбка снова вернулась на его молодое лицо.

– Меня что‑то пугает в Шоне, не могу объяснить почему, но есть некое отторжение.

– Доверять ему можешь спокойно, даже на меня не стоит так рассчитывать. А вообще не обращай внимания, главное – испытания пройти.

– У меня ощущение, что в прошлом у нас был какой‑то конфликт, но я не помню, какого характера. Да и Софий посоветовал мне держать с ним дистанцию. Раз так, почему нельзя его отстранить? – продолжала я гнуть свою линию, рассчитывая хоть на какую‑то информацию.

– Чистейшие испытывают его, – шепотом сказал Ирвин и тут же перевел разговор на другую тему, а я мысленно отложила эту фразу в папку «Для раздумий».

Пока мы шли молча, беспокойство не замедлило себя ждать. Тревога стала мучить меня тем сильнее, чем ближе мы были к месту испытания. Страх твердил мне, что я провалюсь, не справлюсь. А после полученной награды, за это мне будет вдвойне стыдно. Теперь очень не хотелось потерять лицо перед Регулами, а прежде всего перед собой. Мне даже хотелось избежать испытания, лишь бы не провалиться. Со мной творилось что‑то неладное. Неверие в себя якорем тянуло меня мимо открывающихся возможностей.