Ртуть

Швец выскочил из авто и вытянул Лору за собой, а машина быстро скрылась среди переулков. Лора фыркнула, оглядываясь. Это явно был закрытый квартал – она сразу не заметила, что дома огорожены высоким забором по всему периметру, а возле ворот стояли будки охранников. Вымощенные плиткой улицы напоминали центр – аккуратные дорожки, огибающие идеально подстриженные деревья и кустарники. Однотипные подъезды со стеклянными дверями располагались достаточно далеко друг от друга – либо квартиры были большие, либо их размещали слишком плотно на каждом этаже. Убедиться в своих догадках Лоре удалось, когда Швец молча прошел в один из них, минуя консьержа, который явно знал Джона и коротко кивнул ему, ничего не спрашивая. Лифт с зеркальными стенами отвез Лору на пятнадцатый этаж, где среди белоснежных стен было всего две двери. К одной из них прошел Швец, молча достал из кармана джинс ключи.

 

Лора никогда прежде не видела таких квартир, как у Белоухого. На секунду ей показалось, что она ошиблась и попала в какой‑то дом, уцелевший чудом во время перестройки города. Деревянные стены, скрипучие полы и старая мебель, как была еще полвека назад минимум. Вязаный коврик у двери выглядел так, будто никогда не использовался – он, очевидно, был новым, толстые серые нити даже не распушились. Крючки на стене пусты – Белоухий не хранил на них одежду, и, вероятно, действительно крайне редко бывал дома.

 

Швец оставил обувь у порога, молча прошел по узкому коридору вперед – и Лоре ничего не оставалось, как последовать за ним. Они оказались в огромной кухне, увешанной травами, шкафчиками и посудой. Пучки засушенных специй спускались с толстых веревок, пропущенных через весь потолок. Лора могла узнать только укроп и шпинат, остальные были ей незнакомы. Огромный стол делил кухню пополам – на рабочую зону и места отдыха, с потертыми барными стульями. Холодильник она заметила не сразу – он стоял в левом дальнем углу, впритык к шкафчикам и плите.

 

– Я уверен, что ты еще ничего не жрала. Посмотрим, что тут есть. Ковбой вряд ли успел что‑то оставить, я слишком резко его оторвал от дел, – Швец по‑хозяйски начал рыться в ящиках, а затем заглянул и в холодильник. Парень присвистнул, обнаружив стеклянную банку с рисом под раковиной и здоровый кусок свинины в морозильной камере.

 

– Почему ты мне помогаешь? – выдавила Лора, устраиваясь на одном из стульев.

 

– Сначала я хотел с тобой что‑нибудь сделать, чтобы ты перестала лезть к Лори. А потом решил узнать, почему же ты такая сука. Все оказалось намного проще, чем я думал, – хмыкнул Джон, выкладывая мясо в раковину. Он включил воду и подошел к девушке. – Лучше расскажи мне вот что. Почему ты не сбежала раньше?

 

– Это не твое дело, – Лора прикусила нижнюю губу, забыв о ранке и тут же чуть не завыла от боли.

 

– Теперь мое. Давай я тебе кое‑что проясню, раз до тебя сразу не дошло. Большая часть слухов, которая ходит обо мне – правда. Мне хватило бы двух звонков, чтобы сравнять с землей тебя, твою семью и твой дом. Но я этого не сделал и теперь я за тебя отвечаю, а ты мне должна.

 

– Я не просила меня спасать. У меня все хорошо.

 

– Ты всегда такая сука или только со мной? – Швец усмехнулся и вернулся к ящичкам. Молча он достал кастрюлю, несколько тарелок, нож и разделочную доску.

 

Лора заерзала на стуле. Холодок пробежал по спине. Она резко поняла, что совершенно ничего не знает о Джоне Швецском. Она не знает, с кем она поехала и куда. Она не знает, зачем тот странный мужчина согласился ей помочь и что он хочет взамен. Успев подслушать разговор в приемной она знала – секса от нее не ждут, и это уже радует. Но что тогда ему нужно? Лора мельком видела только коридор и кухню, но дом явно не походил на заброшенный – слишком чисто. Зачем здесь убираться посторонней?

 

Ее мысли прервал неприятный резкий писк – у Швеца звонил телефон. Дорогой, с цветным экраном – не каждый мог себе позволить даже простой мобильный, а у него уже были новые функции вроде выбора звонка или простых игр.

 

– Я занят, – коротко ответил Джон, но не положил трубку. Ему что‑то проговорили, прежде чем он повторил. – Я занят. Да, той девчонкой. Нет, я не приведу ее в дом. Нет, это не очередная шлюха. Я перезвоню.

 

Лора не стала спрашивать, кто звонил, несмотря на то, что очень хотелось. Сейчас ее больше беспокоила возвращающаяся боль в спине. Она сгорбилась и тихо выругалась. Швец повернулся к ней, как будто ничего не услышал.

 

– Слушай, ты умеешь готовить?

 

– Сомнительно, – усмехнулась Лора, не желая признаваться, что последние лет пять она была единственным человеком в семье, кто мог сделать что‑то съедобное. Мать, как спятила, делала что‑то невообразимое из продуктов – запекала овощи в кожуре и нарезала горелое в салат; добавляла в тесто столько масла, что получались твердые куски жира вместо блинчиков; варила тухлую рыбу, от которой Лору рвало по несколько часов на чердаке.

 

– Короче, у меня есть некоторые семейные дела. Я оставлю тебя здесь. Белоухий придет к ночи. В твоей комнате уже стоит телевизор и полка с книгами, найдешь, чем себя занять.

 

– То есть ты меня оставляешь? Ты не боишься, что я что‑нибудь украду и сбегу? – фыркнула девушка. Находиться в чужом доме в одиночестве не хотелось.

 

– С твоими травмами ты далеко не убежишь и точно много не унесешь. Будешь вести себя хорошо – я даже тебе что‑нибудь бабское привезу утром.

 

– Ой, какой рыцарь! Катись уже, козлина, – девушка отвернулась, не желая показывать, что напугана.

 

Швец вздохнул, покачал головой и вышел. Лора слышала, как за ним захлопнулась дверь. Что ж, теперь можно было осмотреть квартиру, в которую ее зачем‑то привезли.