Рылогуб

Да, улица ожила. Автобус подъехал к остановке и остановился там. Водитель вышел к стоявшим на остановке пассажирам и что‑то бурно, все вместе обсуждали, очевидно, что темой было произошедший апокалипсис, который почему‑то закончился не концом света, а началом чего‑то толи нового, толи продолжением Света старого. Легкий ветер не только качал кроны деревьев, но и весело гнал по дороге надутый воздухом полиэтиленовый пакет, за которым хотел пуститься в погоню молодой озорной котёнок.

Никогда ранее я не испытывал такого чувства голода, которое было у меня в этот момент. Это было такое животное чувство голода, что мне показалось, что я не ел с самого рождения. Я схватил стоявший на подоконнике цветок алоэ и с жадностью начал его есть, глотая, почти не пережёвывая. Мне казалось, что я ничего вкуснее не ел в жизни!

Когда остался один стебель, я побежал на кухню. В холодильнике стояла кастрюля супа, сваренного несколько дней назад. Без ложки я хлебал суп, проливая большую часть на себя. Когда на дне я увидел кусок мяса, я схватил этот мосол и, уронив кастрюлю на пол, начал глодать кость. Моё пиршество длилось не долго, после нескольких укусов мяса меня вырвало, мясная плоть вызвала у меня выворачивающее отвращение.

В квартиру, как ополоумевший ворвался Славик, вбежав на кухню, не обращая внимания ни на меня, ни на тот беспорядок, который я только что устроил, начал поглощать всё, что только можно было съесть.

– Слава…. Славка! – крикнул я громко.

– Что? – приходя в себя, ответил Славик.

– Ты ешь сырую картошку!

– Фу! Мерзость… – Славик выплюнул остатки нечищеной грязной картофельной кожуры, которую ещё не успел проглотить.

– Ты тоже? – я спросил у Славика.

– Что?

– Жрать хочешь?

– Да! – тихим басом протянул Славик, словно чувствуя себя виноватым, – фу! Ты что тут натворил?

– Извини, я сейчас уберу! Пошли пока ко мне в комнату.

– Что произошло? – спросил Славик, всё еще сплёвывая песчинки земли с нечищеной картошки.

– Ты то сам где был? – я ответил вопросом на вопрос.

– Кажется, ты ещё спал, я хотел выйти, дойти до магазина или ещё что, точно не помню, а потом что‑то произошло, я в этот момент был в подъезде, короче, похоже я потерял сознание, не знаю, сколько я там лежал, но когда очнулся сразу побежал на кухню.

– Нет, Слав! Ты не терял сознание, вернее, дело не в тебе, это была чёрная дыра.

– В смысле?

– Похоже, нас засосало.

– Но разве внутри черной дыры не темно? Я думал, всё – конец! Разве мы живы? Как такое возможно?

– Не знаю, Слав. Но я отчетливо видел, как это происходило. А ты?

– Нет, очнулся… Ничего такого не помню.

– Может из‑за зеркала, – я предположил, что зазеркалье могло каким‑то образом отразить происходящее в моём сознании, интерпретировав информацию доступной для понимания.

В голове догадки мелькали одна за другой, предположения сменялись так часто, что мы уже, кажется, начали повторяться в своих выдумках, но, что из них было правдой или чем‑то близким к правде, мы не знали.

Улица неожиданно ожила. На улицу начали выходить люди, которые всё это время находились дома, укрываясь от грядущей неясности. Но и сейчас ясности не добавилось, но все понимали, что произошло что‑то такое, что является новым в жизни человечества, этот этап не нёс в себе фатальности. Это чувствовалось во всём, люди были спокойны, словно как перезагруженные гаджеты. Прохожие вежливо разговаривали друг другом, как бывало в какие‑то общенациональные праздники, без намёка на панику, которая царила некоторое время назад. И даже воздух был напитан каким‑то ароматом, который нельзя было уловить и распознать, но это было заметным.

После пары попыток хоть что‑то выяснить у людей, что произошло, мы со Славиком отказались от идеи провести расследование по этому поводу и попросту прогуляться по району, задав себе программу минимум – наблюдение за происходящим, которое, не принесло никаких результатов, нового мы ничего не узнали.

Изрядно нагулявшись, мы вернулись домой. Подойдя к дверям квартиры, мы услышали мужской голос. Мы были серьёзно озадачены и не знали что думать, во‑первых, воровать у нас было нечего, чтобы подумать на воров, во‑вторых, гостей мы не ждали, от слова совсем. Но, набравшись решимости, мы открыли двери, и, никого не увидели. Мужским голосом оказалось проводное радиовещание, радио включилось, пока мы гуляли.

По радио повторялась одна и та же фраза – «Внимание! Вы слушаете данное радиосообщение в записи. Не выключайте ваше радио. Вскоре вы услышите обращение».

– Это всё? – удивился Славик, обращаясь к радио.

– Да, дядя Радио сегодня не многословен.

– Мне кажется, сейчас самый подходящий момент рассказать что происходит! – разуваясь, Славик продолжал возмущаться.

– А мне кажется, то, что заработало радио уже хороший знак.

– Согласен, но я настаиваю на своём, сейчас успокоить людей самое подходящее время.

– Слав, время!

– Ну! Я про это и говорю, – Славик выкрикнул из своей комнаты.

– Я про другое! Иди сюда.

– Что? – Славик вошел в мою комнату.

– Посмотри на часы!

– Что с ними? Они идут!

– Ну?

– Что ну?

– А время сколько?

– Что сам не видишь? Вечер уже, – ироничным тоном произнёс Славик и уже собирался вернуться в свою комнату.

– Вот именно – вечер! А на улице даже не собирается темнеть!

– В смысле? – удивленным голосом спросил Славик так, как будто пытался скрыть нарастающее внутреннее волнение.

Ничего не объясняя, я тут же подошел к окну, Славик подошёл ко мне и тоже начал смотреть вверх, пытаясь понять, на что смотрю я.

– Когда я очнулся, я тоже первым делом подошел к окну, я точно не помню, я не обратил внимания, но Солнце, мне кажется, было там, – я пальцем показал на Солнце.

– И?

– Солнце осталось на том же месте.

– Как это? – Славка улыбнулся, пытаясь не поверить очевидному.