Салат из одуванчиков. Следствие ведёт Рязанцева

Автор: Елена Касаткина

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 16.03.2025

Аннотация

Новое дело Рязанцевой поднимает важную моральную сторону отношений стариков и их детей. Раскрыть страшную тайну дома инвалидов следователю помогает её старая знакомая – пенсионерка Агата Тихоновна.

Салат из одуванчиков

Следствие ведёт Рязанцева

Елена Касаткина

Смерти, рождения, драмы и смех.

Седативные танцы у ворот грозовых.

Приходи! Welcome Drink, тебя приглашаю.

На вечеринку здоровых, в корпус больных.

Вадим Сатурин

Корректор Галина Владимировна Субота

ISBN 978‑5‑0055‑2464‑5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Все жалуются на непереносимую жару, а ему нравится. Он всё время мёрзнет. Что‑то с терморегуляцией, с сосудами и, наверное, сердце… Но сейчас ему хорошо, на градуснике +28. Он подкатил кресло к окну.

Его окно – единственное во всём доме – выходит на этот участок сада. Тут и не сад даже, а задворки какие‑то. Здесь ничего не растёт. Вся территория благоухает цветами, а здесь три огромных квадратных ямы, словно могилы, ждущие своих покойников.

Старик отвернулся. Да, с видом из окна ему не повезло. Вонь от сбрасываемых в компостную яму отходов, и мухи. Сегодня ночью спать мешал шум. Сбрасывали отходы, потом закапывали. Зачем‑то это делали ночью. Может, из‑за жары?

Он хотел уже откатить коляску, но заметил в углу под забором странное шевеление. Земля вспучилась, просела и провалилась в дыру. В образовавшемся отверстии показался чёрный собачий нос. Нос покрутился в разные стороны, фыркнул и исчез. Тут же высунулись две рыжие лапы и замелькали со скоростью вертолётных лопастей, разбрасывая комочки земли и поднимая облачко пыли. Несколько раз щенок пытался просунуть голову в отверстие, но, убедившись, что оно недостаточно просторно, снова принимался копать. Наконец за чёрным носом и такими же чёрными глазками в дыру протиснулась вся мордочка, а за ним и туловище. Щенок встряхнулся и, виляя хвостом, направился к могильнику.

Ткнув пару раз носом в свежую насыпь, он чихнул и принялся снова рыть землю. Что‑то откопав, он вгрызся в трофей зубами и потащил назад, к забору.

Старик сложил губы трубочкой и шепеляво присвистнул. Щенок остановился и повернул голову в его сторону. Из собачьей пасти свисал синий обрубок человеческой руки с крючковатыми пальцами.

Часть первая

Глава первая

Резкий порыв ветра оживил берёзу, и та приветливо помахала Доре веткой.

– Слезай с окна, а то свалишься, – прокряхтела бабушка, накручивая на палец шерстяную нитку.

– Можно, я погуляю? – законючила Дора.

– Едриш‑камыш, куда на ночь глядя? – нахмурила бабушка седые брови.

Солнце ещё не коснулось горизонта, но Дора знала, что переспорить бабушку не получится, и, вздохнув, сползла с табуретки.

За дверью послышались тяжёлые шаги, и через секунду, издав протяжный вой, дверь распахнулась. В покосившемся проёме показалась грузная фигура.

В деревне деда Матвея любили и уважали. За силищу! Поговаривали, что по молодости мог Матвей быка завалить, а то и медведя. И хотя свидетелей тому не было, ниоткуда взявшаяся легенда вполне могла быть и правдой.

Ещё уважали деда Матвея за его безотказность и готовность всегда прийти на помощь. Был он рукаст и хозяйственен. В деревне такие мужики на вес золота. Их и так‑то немного, а из непьющих только он один и есть. Рано схоронившие своих пьяниц‑мужей деревенские вдовушки завидовали тихой забитой бабе Нюре, которой непонятно за какие заслуги достался такой стоящий мужик. Все любили деда Матвея. Все, кроме Доры.

– Здорово, Матрёна, – басовито поприветствовал хозяйку дед Матвей и, не дожидаясь ответа, перешагнул порог.

– Здорово, Матюша, – бабка суетливо отшвырнула спицы и ринулась к табуретке. Оттолкнув внучку, пододвинула табурет гостю.

– Присаживайся, дорогой соседушка. Чаем напою.

– Вот, пришёл, как ты просила. Только некогда мне чаи распивать, давай показывай, что и куда приколотить.

Дед Матвей стянул с головы кепку и зализал ладонью седой пушок. Взмах руки сорвал державшуюся на одной нитке маленькую белую пуговичку. В расщелину рубахи Дора увидела заросший седыми кучерявыми волосками желтый узел пупка. Ей стало стыдно. Как будто подглядела что‑то позорное. Она быстро подняла глаза и упёрлась взглядом в пристальный взгляд деда Матвея. Взгляд был тяжёлым и каким‑то липучим. Гость сунул руку в карман чёрных, застиранных до серости брюк и вынул из него пряник. Протянул Доре.

– На, угощайся.

Дора не двинулась.

– Что стоишь, как истукан? Бери, пока дают, – грубо прикрикнула бабка. Но Дору сковало непонятное чувство. Или предчувствие? Словно это был не просто гостинец, а что‑то особенное, что‑то имеющее другой смысл. Смысл, который ей, восьмилетней девочке, пока ещё не совсем понятен.

– Бери, говорю, – бабушка больно толкнула.