Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

– Я не хочу обедать! – Девушка топнула ногой. – У человека все украли! Все!.. Он что, теперь должен пропасть, да? Потому что он бесправный и документов у него нету?!

– Человек сейчас получит обед и не пропадет, – отчеканила Марина Тимофеевна. – К столу, Настя. И зови человека!

– Я здесь.

Герман наблюдал за Липницким, а Липницкий наблюдал за происходящим, очень внимательно.

…Как‑то все… странно. Неправдоподобно. Не годится для сценария!

– Солянка и пироги с капустой, – Марина Тимофеевна водрузила подле своего места громадную серебряную супницу. – Мальчик, давай свою тарелку.

Воинственная Тонечкина дочь немного помедлила возле стола, словно принимая какое‑то решение, а потом плюхнулась на стул рядом с зареванной подружкой. Марина Тимофеевна мельком взглянула на них, и лицо у нее тоже повеселело, как у Липницкого насколько минут назад. Герман все замечал.

От огненной солянки шел такой дух, что девицы синхронно проглотили голодную слюну и взялись за ложки. Даня вовсю хлебал и время от времени словно похрюкивал от наслаждения.

– Налейте тогда и мне тоже, – попросил его отец, развеселившись окончательно. – Что ты глаза закатываешь, Данька?!

– Вкусно, ужас, а я есть хочу с самого утра.

– Все равно не хрюкай, неприлично.

Даня кивнул, откусил половину пирога и опять хрюкнул.

Некоторое время все ели. Просто ели, не в силах оторваться.

Как только Даня доел, Марина Тимофеевна налила ему еще тарелку, даже спрашивать ничего не стала.

– А пироги остались?..

– Сколько угодно! Тонечка, подай пироги. Вон, в кастрюльке.

– Так не бывает, – сказал Липницкий, не отрываясь от солянки. – Люди так не готовят. Или вы мишленовский шеф?

– Я искусствовед.

– Плохи наши дела, – заключил Липницкий. – Будем с Данькой приезжать столоваться.

И Марина Тимофеевна засмеялась, польщенная. Настя даже есть перестала и уставилась на бабку в изумлении. Надо же, прям хохочет!..

Вот так всегда бывает, всегда!.. Когда жратва вкусная и ее много, от пуза, люди тупеют на глазах! Даже Даня и тот!..

– У Джессики украли документы, – жестким голосом начала она. – Все. Прямо на «Мосфильме»!

– Позволь, у кого украли? – переспросила бабка. Оглохла она, что ли?!

– У Джессики, – и внучка подбородком показала на вторую девчушку. – Ее зовут Джессика Костикова.

Даня хрюкнул громче прежнего.

– Зовите меня Джесс, – пропищала девчушка. – Так короче.

Тут хрюкнул лощеный папаша.

– Нет, а что такое?!

– Короче говоря, все украли, – вступил Даня. – Можно еще один пирог? Мы были на «Мосфильме», там пробы в сериал «ПТУ», между прочим, это расшифровывается как «Пускай тебя убьют».

– Рабочее название, – торопливо вставил Герман, словно это имело значение.

– Мы уже собрались уходить и наткнулись на Джессику. И решили, что должны как‑то помочь. И приехали сюда. А потом вы все тоже приехали и стали на нас орать.

– Мы не орали, – возразила Марина Тимофеевна энергично. – Может быть, чай с мятой, а не с молоком?

– С мятой! – возликовал Даня. – Конечно! Мы раньше часто пили, да, пап? А потом перестали, когда бабушка умерла. Между прочим, мы вас сегодня видели на «Мосфильме», – сказал он Герману. – Вы приехали вместе с Настиной мамой. Вас там все так боятся, ужас.

Тонечка переводила взгляд с постороннего мальчика на свою дочь.

– Да, – язвительно сказала Настя. – Мы были в том самом павильоне, мамочка! Мы все видели!

Тонечка взялась за лоб, но потом спохватилась и поправила волосы. Вид у нее сделался испуганный и виноватый. Герман ничего не понял.

– Мы как‑то неприлично себя вели? – осведомился он. – Или что?

– Не ваше дело.

– Настя!

– Мы с тобой потом поговорим, – зловеще пообещала дочь матери. – А сейчас нужно решить, как спасти Джессику.

Марина Тимофеевна подошла и положила руку Тонечке на плечо.

– Нужно позвонить родителям, – резюмировал Липницкий. – Или уже позвонили?

– Как?! – воскликнула Настя со страстью. – Как позвонить?! Телефон украли!

– С другого телефона.

– А номер?! Номер был в телефоне!..

– Ах, вот в чем дело.

– Мы что?! Должны все эти цифры запоминать, что ли?!

– Как раз на такой случай неплохо бы запомнить, – сказал Липницкий насмешливо и обратился к Джессике: – Запишите мне полные имена ваших родителей и какой компанией мобильной связи они пользуются.

– Зачем? – пролепетала Джессика. Она боялась всех этих людей, но особенно, конечно, мужика с седыми волосами и строгую тетку, Настину бабушку.

– Я постараюсь завтра же их разыскать.

Он так сказал, что стало ясно – разыщет. Допустить это было никак нельзя. Если он узнает, всему конец!..

– Я… сейчас. Сейчас того… напишу! Насть, где мне… того… мамку с батькой…

Написать‑то можно все, что угодно, вдруг подумалось Джессике. Пока они проверят!..

– Откуда ты приехала? – спросила строгая тетка строгим голосом, и Джессика еще больше перепугалась.

– Так из Мышкина я, – почти прошептала она. – В театральный поступаю. Второй раз уж. В прошлом году не поступила…

– Мышкин – это на Оке? – спросил Даня Липницкий.

– Не, на Волге.

– Где ты ночуешь?.. – не отставала Настина бабушка.

– В квартире койку снимаю. В этой… как ее… в Капотне. Только как я теперь туда поеду, когда денег нема?

Настя с тревогой посмотрела на мать и бабку. Не выгонят же они человека на ночь глядя?! Или выгонят?.. Это они легко, особенно бабка, конечно.

– Я могу отвезти, – вызвался Герман, которому чем дальше, тем больше все происходящее казалось странным и неправдоподобным.

Сценарий с таким сюжетом он бы точно забраковал!..