Серый градиент. Сумеречье

– И грянул гром, – отстранённым тоном изрекла Пеона.

Ларк и Сиера дружно сглотнули.

– Всем заткнуться.

И до этого скупой на звуки кабинет погрузился в гробовую тишину: кто‑то и шелохнуться не отваживался, а совсем слабые духом дышали через раз. Профессор Румус Гиммельв подавлял одним своим присутствием, что в принципе не располагало к разговору.

– И откуда вас, тупиц эдаких, понабрали, – простонал преподаватель, опросив половину. – Сайлорс, хоть ты не разочаруй.

Как ни удивительно, но Рей входила в узкий круг фаворитов, коих профессор Гиммельв терпел настолько, чтобы не отпускать оскорблений, как завуалированных, так и открыто грубых.

– Годный ответ, Сайлорс. Так, посмотрим, дальше у нас по списку…

С первого ряда взмыла рука.

– Да, что у тебя, Лагналирос?

– Позвольте выразить своё мнение, профессор!

Профессор Гиммельв нехотя дал добро.

– Решение Рей Сайлорс оставить пленных противоречит нормам воинской чести и морали. Кроме того, потеря боевых единиц нанесёт урон боеспособности отряда. Следовательно, генерал должен провести спасательную операцию!

– Что скажешь на это, Сайлорс? – испытывающе поглядел на Рей профессор Гиммельв.

– Согласно условиям задачи, генерал получил послание от вражеского военачальника о захвате трёх пленных, но точных подтверждений тому нет. Члены Чёрного ордена славятся своими ловушками, переть напролом в их логово – безрассудство.

– Как тебе не стыдно заявлять такое? – выпалила было Макиса, но, опомнившись, продолжила спокойнее: – Хорошо, что же ты тогда предлагаешь делать?

Рей задумалась.

– Для начала – отправить на разведку эссента с пространственной или маскирующей эссализацией. Затем, исходя из местности и численности врага, разработать план спасения выживших. Но если все трое уже мертвы, придётся отступить.

– Отступить без боя и тем самым обесценить отвагу погибших при исполнении долга доблестных легионеров?

– Смерть и потери – неизбежный результат любой войны. Как и вынужденные жертвы вопреки чести и морали.

– Неправда! Ты…

– Так, довольно, – пресёк спор профессор Гиммельв. – Лагналирос, твои слова не лишены смысла, но им недостаёт практичности. На войне свои порядки, и радужным фантазиям там места нет, – покосившись на Рей, учитель едва заметно кивнул. – Тебе, Сайлорс, за ответ – десять баллов. Все свободны.

Кто‑то зашептался, считая высокую оценку несправедливой.

– И кстати, – добавил профессор Гиммельв на пороге, – не советую расслабляться, ибо на проверочной контрольной никому не поздоровится, в особенности это касается Тронбтанна.

По коридору Ларк шёл с непривычно серьёзным лицом. Наконец к нему вернулась беспечная улыбка.

– Девчонки, я знаю, что нам делать! Запасёмся удачей на Мосту перемен!

Сиера с воодушевлением поддержала идею, и одной Рей было невдомёк, о каком мосте идёт речь и откуда на нём взяться удаче.

– Этот мост с улицы Грёз, говорят, он творит чудеса, – пояснил Ларк.

Как‑то знакомо звучит… А, точно! Гадалка из будущего, версия 02!

В предвкушении семинара, объединяющего классы разных рангов, многие парни были не на шутку возбуждены.

– И чего они всполошились? – недоумевал Ларк, не заражённый лихорадкой любви.

– Профессор Карберг очень красивая! – восхитилась Сиера.

– Она – муза для развратных мужских душонок! – повернулась к ним с передней парты Шеррил Чарстонли, строгая во внешности, но озорная по нраву.

– Ну, не знаю, – с сомнением протянул Ларк. – По‑моему, Сиера в тысячу раз лучше, – спустя миг он изменился в лице. – Я это вслух сказал?

Шеррил красноречиво присвистнула. Сиера зарделась и забормотала что‑то невнятное.

– Здравствуйте, мои дорогие, – томно поздоровалась Калиша Карберг. – В связи с предстоящей неделей проверочных контрольных попрошу вас быть внимательнее, проваливших ожидают специальные дополнительные занятия.

– Я был бы не против таких занятий, – прошептал Лаферт Канкроп – главный ценитель прекрасного пола.

Профессор Карберг бросила на него неоднозначный взгляд, но промолчала. Настал черёд зачитывания докладов по известным в истории личностям. Зевки не прекращались, пока за трибуну не встала Макиса.

– В Реллуме не найдётся человека, не знающего имени Барула Сигматилиона. Его правление знаменуется яркими реформами и смелыми законами, но что важнее, Барул Сигматилион доказал, что император – это не просто красивое звание, наделяющее властью и богатством, а символ ответственности. За свою торию, за жизни всех подданных.

Аудитория воспрянула ото сна, увлечённая выступлением. А вот профессора Карберг больше интересовало своё отражение в зеркале.

– Однажды Реллум сотрясла череда бедствий: массовые убийства, разрушения, освобождение преступников. И виновником всех этих ужасных злодеяний был Айон Фрикс. Под покровительством демонов он обрёл невероятно могущественную силу, уничтожающую живую энергию. В хрониках эта проклятая сила запечатлелась как «нулевая эссенция».

Голос Макисы проникся торжественностью:

– Однако и темнейшую ночь одолеет рассвет нового дня. Император Барул и отряд маршалов после ожесточённого сражения повергли злодея, героически пожертвовав собой. Пройдут годы, века, тысячелетия, но ореол славы этого подвига не померкнет. Надеюсь, вскоре я смогу так же верно служить Реллуму и искоренять зло.

Макиса с вызовом посмотрела на Рей, словно та и была воплощением того самого зла, которое она с таким рвением собиралась искоренять.

– Возвращаясь к реформам…

Семинар закончился, а Рей всё ещё находилась под впечатлением от доклада Макисы.

– Хорошо, что его победили, но какой ценой, – трагично вздохнула Сиера.

– Да уж, хорошо, – поддакнул Ларк. – Хорошо, что этот псих бедокурил до нашего рождения. Представьте, какая бы была морока!

Все трое переглянулись и подумали: «Хорошо, что нам это не грозит, а мёртвые не восстают из могилы».

– Так, давайте повторим всё заново, для особо недалёких, – устало потёр переносицу профессор Поларис.

На него таращились десятки безжизненных глаз, давно потерявших смысл в происходящем.