Сказки для 21-й комнаты. Фантастические рассказы
– Ясно…
Прошла минута, шелестели скатерти, скрипели ботинки и животы.
– А это что?
Старик надел снятые было очки и снова перегнулся через стол.
– Не знаю.
– Ясно…
Подошёл официант.
– Вы что‑нибудь уже выбрали?
– Нет ещё! – грубо ответил старик, уныло глядя на товарища.
Официант вежливо кивнул и отошёл прочь, в уме послав мерзкого старика куда подальше.
– А это что?
– Я не зна‑ю! – медленно и с напором, с нарастающей злобой, выдавил сквозь зубы старик, даже не глядя в меню.
– Послушай, ты здесь вообще когда‑нибудь бывал?
– Бывал… – парень жестом показал, мол, продолжай. – С женою… лет двадцать назад…
– А с тех пор бывал?
– Нет.
– А жена когда умерла? – между прочим спросил парень.
– Через несколько дней после…
– И больше, я думаю, ты из своей конуры вообще не вылезал… Официант! Официант! Мы выбрали – нам…
Официант учтиво строчил заказ в блокнот, а старик мысленно ломал ему кости и выдавливал глаза. Парень заказал уйму дорогих изысканных блюд, названия которых старик никогда и не слышал. На заказанный ему товарищем фруктовый десерт в форме мужского детородного органа, роль которого исполнял банан, он лишь раздражённо посмотрел и десертной ложечкой размял его в кашу. Парень же ел с невероятным аппетитом: жевал, как огромный механизм по переработке мусора, грыз, пил напитки стакан за стаканом, многое глотал не жуя, и курил одну за другой сигары.
– Куда ты торопишься? Вся ночь впереди…
– Я тороплюсь? – спросил парень, заливая в глотку разом бокал шампанского. – Это я ещё не тороплюсь!
Прошло время, тарелки опустели. Старик, как мёртвый или как памятник какому‑нибудь великому мыслителю, сидел, понурив голову, и созерцательно откручивал запонку.
– Слушай, старик, – обратился размякший от всего съеденного парень к товарищу, – а во сколько тебе обошлось всё это удовольствие?
– Твой… приезд…? – практически безучастно уточнил старик.
– Да‑да, и вся эта увеселительная программа?
– Все мои сбережения.
– О! – обрадовался парень и хлопнул вздрогнувшего старика по плечу. – Это отлично! Ты даже не представляешь, как это классно, это самое то! Это…!
– Я понял.
Просидев ещё с полчаса, они удалились. Сумму старик выложил изрядную, чтоб расплатиться за весь заказ, но терпеливо дождался сдачи и официанту на чай ни копейки не оставил, естественно.
– Это всё? – спросил парень, когда они покинули ресторан.
– Нет, – сухо ответил старик и небрежно махнул рукой в сторону Тверской.
***
– Ну и сынок у тебя папаша…! Просто… уф…!
– Угу… понятно, ясно, – промямлил старик, стараясь не глядеть на проститутку.
Она натягивала колготки, пока старик, дрожа всем телом от страха и злости, упорно делал вид, что читает газету.
– Воняет, от него, конечно, папаша, уф… ты меня прости…
– Угу, – процедил в ответ старик.
– Но всё равно…! Прям, кобелюха…
Девушка одевалась, волны ходили по её причёске и груди. В это время слышался из душа довольный бас парня: «Я буду долго гнать велосипед…!».
Девушка оделась, накрасилась, надушилась – актриса безымянного кабаре – и, шутливо чмокнув опешившего старика в вспотевший лоб, удалилась к ожидающей её во дворе иномарке.
«Той девушке, которую люблю…!»
– Хороша! Хороша шалава, говорю! – буквально прорычал голый, почти дымящийся парень, выйдя из душа.
– Рад за тебя…
Они сидели на кухне, тут же, на съёмной квартире на Тверской, и пили крепкий чай.
– Сколько же я всего ещё не попробовал! Сколького не узнал! А?! Слушай… тут есть интернет?
– Нет, – ответил старик.
– Жаль… жаль, давно хотел посмотреть… – в воздухе повисла неуклюжая пауза. – Мент родился! Ха?! – рассмеялся парень, но, не поддержанный нелюдимым стариком, умолк. – Ну, слушай, брат, что мы с тобой как неродные…? А? Нам что совсем уж не о чем говорить, а?
– А о чём говорить…? – прохрипел старик, отпив глоток.
– Эх ты…! – только и сказал парень и присосался к раскалённой кружке, глядя сквозь окно на Тверской бульвар.
***
Под утро, по времени близко к рассвету, эти двое, как хулиганы, пробрались на кладбище, перебравшись через ограду. Выпив, не чокаясь, по сто грамм на прощание и посидев на дорожку, они принялись культурно расставаться. Выглядело это так: парень неуверенно шлёпал себя по карманам джинс, как будто мог в них что‑то забыть, старик рыхлил ботинком землю возле чьей‑то оградки, едва сдерживая слёзы и даже давясь. Покойники произрастали вокруг травой, деревьями и цветами…
Через минуту парень принялся раздеваться.
– Слушай, – сказал он, расстегивая ремень, – а колдунья‑то была хорошенькая, а?!
Старик недобро усмехнулся и отвернул голову на луну.
– Да ладно‑ладно, что ты? Я шучу.
Старик всё так же молчал.
Парень разделся догола и подошёл к старику.
– Брат, ну что ты?
