Следствие ведёт полукровка

– Ватсон – это друг Шерлока Холмса, знаменитого сыщика, героя серии романов и рассказов Конан Дойля. Хочешь скину на "Эльфон"? Я этой книгой зачитывалась. Помню, сидела в бункере с ворованными сухарями, которые папаша заныкал на случай ядерной войны. Зажигала свечи и погружалась в приключения и расследования.

– Тяжёлое у тебя было детство, – посочувствовала Ева. – Читать заставляли, бедняжка!

Я закатила глаза. Она безнадежна… Нет смысла спорить, вместо этого я попросила эльфийку:

– Ладно, помолчи пока, буду колдовать.

Когда Ева заткнулась, я уселась на траву в позе лотоса и закрыла глаза. Эльфийки и маги оперируют энергией, которую пропускают через свои посохи. Я тоже, конечно, пользуюсь посохом и кристаллы могу зарядить. Но ещё умею проводить энергию из своего тела и направлять. Правда, получается через раз. Хотя вроде одно магическое действие освоила неплохо. Я могу слышать те разговоры, что происходили в прошлом. Мужские голоса едва различаю, а вот женские разбираю нормально, надо только настроиться и выбрать дату. Каэтану убили вечером двадцать второго июня, значит, возможно, в заповеднике будут зацепки…

Это заклинание я называю "наушники". Хотя "заклинание" тут неверное слово. Хотя "обряд" тоже не подходит. Я тру уши и вставляю в них пальцы, будто наушники, потом настраиваюсь и слушаю разговоры преступников. Конечно, такую улику в суде не предъявить, но как зацепку я использовала много раз.

Ева вела себя тихо, как мышка. Умница, девочка. Мы двинулись вперёд по тропинке и вышли из леса к берегу огромного водохранилища, которое у нас в городе почему‑то называют N‑ское море. Меня это всегда удивляет и немного бесит. Ну, какое, блин, море? Просто огромная пресная лужа. Впрочем, эльфиек это не волновало. Они весело плескались голышом. Кажется, здесь собралась половина обитательниц заповедника. Я отметила, что все девушки фигуристые, как и положено этой расе. Однозначно, кормят их хорошо. Может быть, провести пятничную встречу с волонтёрами на берегу? Заодно помоются после утех.

Я отбросила навязчивые мысли. Мне сейчас надо искать улики, а не думать о голых девицах. Я поманила Еву за собой, и мы вернулись в лес.

Некоторое время ничего особенного я не слышала. Обычный эльфийский трёп. Наконец, мы вышли на заброшенную тропинку, заросшую папоротником. Я вздохнула: сколько мне ещё ходить? Территория заповедника огромная. Понадобится минимум несколько дней, чтобы все обойти и изучить. А у меня есть выбор? Вдруг я вздрогнула. Где‑то за спиной раздался голос звонкий Каэтаны, уж его я отличу из тысячи, как и свой.

– Да не хочу я с ней знакомиться! Меня это вообще не касается. Отвали!

Мужской голос, не могу разобрать слова.

– Не надо, скажи, что я не приду, пожалуйста.

Мужской голос. Да почему я его не слышу толком?

– Ладно, но только в заповеднике. Пусть будет пикник. Приведи её. Но больше меня не донимайте.

Мужской голос. Я чуть не завыла от обиды.

– Кровь, кровь, – усмехнулась Каэтана. – Я про него ничего не знаю. И меня не волнует его судьба…

Она не договорила.

– Каэтана, извините.

Да твою ж мать! Что тут делает этот волонтёр? Подкрался сзади! Ладно, я была в трансе, но как Ева его не услышала? Острые уши – это лучшие локаторы.

– Что вам надо? – без церемоний спросила я.

Вот ведь придурок, всё испортил. На сегодня точно сеанс окончен.

– Я же обещал куратору приглядывать за вами.

– Со мной же Ева, не видите! – рявкнула я. – Почему вы подкрадываетесь? Чуть до инфаркта меня не довели.

– Извините, не хотел напугать. Я – охотник, привык ходить по лесу бесшумно.

– Ладно, спасибо за заботу, но со мной всё нормально.

– Нет, не нормально, – Кирилл взял меня за руку. – Каэтана, очень плохо выглядите. Я издалека заметил вашу отрешенность, как будто вы находитесь не в нашем мире.

Ну, конечно, я в трансе была, поэтому и ходила с кислой рожей.

– Спасибо, вы очень внимательны, – процедила я.

– У вас посттравматическое расстройство, – долбаный психолог не отпускал мою руку. – Приходите ко мне на сеанс, скажем, сегодня после ужина? В восемь?

– А можно мне на сеанс? – вклинилась Ева. – У меня тоже посттравматическое расстройство.

– Конечно, но сначала я побеседую с Каэтаной, – кивнул волонтёр.

Вот ведь прилипчивый! Может, переспать с ним, чтобы отвязался? Кажется, это вполне в духе Каэтаны.

– Ладно, я приду.

– Вот и отлично, – улыбнулся психолог. – Больше не буду мешать вашей прогулке. Увидимся на ужине!

Ладно, хоть меня и прервали, кое‑что узнала. Надеюсь, завтра смогу дослушать разговор Каэтаны с неизвестным мужчиной. А ведь жертва не сюсюкающая овца из "Эльфограма", в её голосе звучали стальные нотки. Кто ты такая, Каэтана Исида? С кем должна была встретиться погибшая?

Так, мне нужен совет начальника.

– Приём, Раф, вызывает Лина. Приём, Раф…

– Приём, Лина. Как связь?

– Ты весь день сидишь на прослушке?

– Ага, наслаждаюсь твоими чмоками с остроухими. Рад за тебя! Может, воспользуешься ситуацией и наладишь, наконец, личную жизнь?

– Пошёл ты! Меня не возбуждают остроухие!

– А психологи?

– Раф, отвали, я вообще‑то на работе.

– Раз на работе, то слушаю твой отчёт, – начальник тут же сменил тон. – Надеюсь, ты не только прохлаждаешься и нежничаешь с эльфийками.

– Я разговаривала с куратором Марлой.

– И мастерски выпроводила магичек, – хмыкнул Раф. – Это я знаю, расскажи, как прошёл осмотр заповедника.

Я вкратце отчиталась, что слышала разговоры из прошлого.

– Неплохо для первого дня, – сказал начальник. – Продолжай в том же духе. И Ева пусть не ленится и собирает сведения. Всё, что угодно: сплетни, слухи, обмолвки. Думаю, остроухие захотят посвятить новенькую в местные порядки.

– Всё по плану? – подытожила я.

– Всё по плану, – подтвердил Раф. – И не забудь предупредить, если снимаешь с себя жучки. Не должно быть серых зон.

– Окей, будем работать.

– Привет Евочке, уже скучаю по вам, девочки, – вздохнул орк.

– Лина, нам пора на ужин, – потянула меня за рукав эльфийка. – Здесь не принято опаздывать.