Следы на камнях
Воробьи в абсолютном большинстве, за исключением самых смелых, на деликатесы не посягали, довольствуясь ролью зрителей, ибо на арене, представленной парой мусорных контейнеров, сошлись в жестокой схватке игроки покрупнее – вороны и сороки. Серо‑черные превосходили габаритами и весом, но частенько проигрывали длиннохвостым черно‑белым, более организованным и действовавшим парами, а то и тройками. Крупной драки, впрочем, не получилось – еды оказалось не так уж много; уже через четверть часа победители, расхватав объедки, устремились кто куда. И правильно – как гласит житейская мудрость, усвоенная Тихоном Савельевичем еще в пионерском лагере, «если хочешь быть здоров, ешь один и втихаря». Ну а мелочь, как и полагается болельщикам, будет галдеть еще битый час, обсуждая преимущества командной игры над мастерством одиночек.
Следователь, поеживаясь в ожидании почти неминуемого мокрого шлепка по плечу или полям шляпы, торопливо проскочил опасный участок и шмыгнул внутрь, мимоходом кивнув постовому у двери.
Конечно, ранний посетитель знал: уж кого‑кого, а его в этом кабинете не ждут и рады точно не будут. И тем не менее пришел. Крупный мужчина вошел без стука, придвинул к столу один из выстроенных шеренгой вдоль стены стульев, уселся и, нахально сняв предписанную пандемическими правилами голубенькую маску, с интересом наблюдал за переменами в лице хозяина.
Тот поначалу явно его не узнал, глянул рассеянно. Пробормотал что‑то вроде «Ну у меня же неприемный день, неужели трудно спросить… куда дежурный…», потом всмотрелся, а в следующее мгновение с Тихона Браги, старшего следователя по особо важным делам, можно было писать вариант известной картины «Не ждали». Ошеломить, ошарашить, оглоушить… назвать можно всяко, эффект примерно одинаков: рот приоткрывается, глаза лезут на лоб, кадык дергается туда‑сюда. Жалкое, в общем, зрелище. Майор юстиции к тому же отшатнулся, как от привидения.
– Не бойтесь, я не по тому делу, – успокоил визитер, – Бить не буду.
– Я не…
– Да боитесь, боитесь, я же вижу. Успокойтесь. Вы мне нужны живым и в здравом уме.
– Почему я? Зачем?
– Ну, у вас ведь на рассмотрении заявление моей жены. Или еще руки не дошли, глаза не доглядели?
– К‑ка‑какой жены?! Она же… – Тихоновские очи, и без того выпученные, грозили вовсе лопнуть, – Она…
– О‑о‑о, братан, да ты, похоже, не в курсе! – широко улыбнулся здоровяк, – Ну, извини, не пригласил на свадьбу… вообще‑то ее, свадьбы, в стандартном формате и не было. Заява – моей теперешней половины, Светланы Михайловской, живой и невредимой. Об исчезновении ее матери, а мне, получается, тещи, Журовой Светланы Андреевны. Теперь все понятно?
Теперь обитателю следственного кабинета стало понятно, правда, далеко не все.
Беда одна не ходит, эта старая истина знакома любому разумному землянину, независимо от пола, возраста, цвета кожи и вероисповедания. На разных языках она, естественно, звучит по‑разному, но смысл идентичен. Англичанин скажет нечто вроде «беды не идут дождем – обрушиваются ливнем», француз – «одно несчастье приводит с собой другое», а японец – «плохое, единожды начавшись, тянется бесконечно» или «раз уж не везет, то и не повезет». Еще одна столь же повсеместная и всеобщая поговорка гласит примерно «каждый сам кузнец своего счастья и своих бед», да‑да, именно так – счастье упоминается в единственном числе, а беды, они же горести, неудачи, напасти и печали – во множественном. Кто тебя? Да сам же, только сам… и поделом тебе, дурню!
Жил себе – не тужил, потихоньку служил… что называется, не надрывая жил. Обязанности исполнял добросовестно, однако вперед не рвался, не высовывался. Но время шло, и на горизонте замаячила перспектива пенсии. У людей в погонах и мундирах сия счастливая пора наступает заметно раньше прочих работяг типа строителей с путейцами.
Еще недавно он даже с долей юмора относился к своеобразному парадоксу своего положения: должность – старший следователь, да не просто, а по особо важным делам, и звание – «младший советник юстиции». Младший! Смешно?.. смешно, да… Старший, он же младший. Это в армии и полиции майор так и называется – МАЙОР, и в тамошней табели о рангах наличие на погонах большой, пусть всего одной звезды переводит их обладателя в категорию старших офицеров. Старших, не хухры‑мухры!
Пенсионный порог приблизился вплотную, и Браге пришло время подумать, не принять ли каких мер к повышению грядущего пособия. Путь в указанном направлении виделся вполне определенно: проводили на покой чиновника на две ступени выше разрядом. И – дернул черт.
– Сергей Апполинарьевич, – подчеркнуто уважительно обратился он к начальнику в тот недоброй памяти день, – Разрешите? Я надолго не отвлеку… по личному, точнее не совсем…
– А, Тиша, заходи, дорогой… садись, садись… вот молодец, вовремя… – вопреки дружелюбному тону, хмурое лицо бывшего однокурсника не оставляло сомнений – он отнюдь не рад видеть «неважного» сотрудника, – А я как раз… Что у тебя?
– Так, ничего срочного, – попытался дать задний ход Брага, – Я попозже…
– Нет уж, зашел, так не юли. О чем просить собрался? Не отпуск, надеюсь?
– Нет‑нет, я…
– Смелей, тореадор. Я сегодня добрый. И – ты что, забыл? Мы же однокашники, как‑никак. Для тебя я – Серега.
– Да‑да… М‑мгм… Видишь ли, Сергей… Мы, конечно, учились вместе, но я ведь поступил не с первого раза…
– Было такое, помню. Мне до пенсии, стало быть, на два года больше париться. А тебе‑то уже в мае? Полгода осталось? Е‑мое, вот летит время!
– Да, я именно об этом…. Почти. У нас ведь сейчас должность вашего… твоего зама – она же вакантная… пока… ну, и я…
– Ага. Понятно. И ты подумал – а не приподняться ли напоследок, так сказать… правильно? – однокашник снял очки и смотрел прямо в глаза, словно пытаясь заглянуть вглубь, за сетчатку, – Должность повыше, разряд, звание… оклад, а там и пенсия… Молодец, правильно! Правильно?
– Вообще‑то я хотел… – старший следователь вдруг ощутил себя маленьким глупым мышонком перед готовой распахнуться пастью питона, – Нет, я, безусловно…
– Правильно, правильно, – начальник, снова ставший рубахой‑парнем Серегой Пожидаевым, водрузил шикарную роговую оправу на место и хлопнул Брагу по плечу, – Давай‑давай! Я – за.
– За? Значит, не возражаете? Но…
– Не только не возражаю, а всячески поддерживаю. Нынче же подам надлежащую бумагу: в связи со служебной необходимостью… считаю целесообразным назначить… лучше всего ты сам напиши, а я подмахну, и дело в шляпе. Но – пока временно исполняющим. И – через месяц‑полтора. Логика ясна?
– Ну да, логично… Надо же убедиться: товарищ, так сказать, соответствует, оправдает и не подведет. Такие дела с кондачка не решаются…
– Да ты просто гений административных вопросов! – неискренне восхитился Пожидаев, доставая из сейфа початую бутылку и два фужера, – Это дело надо сбрызнуть. Ну, за грядущее назначение!
