Снег в августе

Вскоре они уже бесились в снегу, падая лицом в его белизну, кидаясь снежками друг в друга и в прохожих. Дети выходили из подъездов с салазками, направляясь к Проспект‑парку. Трамвай медленно пробирался по Эллисон‑авеню. Откуда ни возьмись прибыли несколько автомашин с цепями, натянутыми поверх шин. Непобедимый Джо, громадный и мощный, в меховой шапке и тяжелой военной шинели, пришел взглянуть на свой салун и уставился на вывеску, упавшую на тротуар. Он покачал головой и пнул ее ногой. Затем открыл дверь и вошел внутрь. Спустя минуту он появился на улице с двумя лопатами. И крикнул через улицу:

– Эй, бездельники, балбесы ленивые, подзаработать хотите?

Предложение было принято: двое машут лопатами, а тот, кто свободен, греет руки. Майкл разгреб снег вокруг упавшей вывески – она была два фута в высоту, три в ширину и фут в глубину. Неоновые буквы разбились, на жестяных боковинах – вмятины, стальные тросы оборваны, и все это из‑за чертова ветра. Затем он начал прокладывать дорожку для пешеходов, сталкивая легкий снег поближе к водостоку. Но под мелким снегом, наметенным в финале бури, оказался слой слежавшегося, со льдом. И этот снег никак не поддавался.

– Давай попробую, – сказал Сонни. Он взял у Майкла лопату, вонзил ее под снежную корку, встал ботинком на верхнюю кромку совка и надавил. Снег подался. – Видишь? Нужно снизу.

– Я доделаю, Сонни, – предложил Майкл.

– Не отдам, самому нравится, – засмеялся тот. – Помоги Джимми.

Когда работа была сделана, Непобедимый Джо снова вылез наружу.

– Вас, балбесов, уже можно в дворники нанимать, – сказал он. Вытащил из кармана доллар и выдал его Сонни. – Валите‑ка по бабам.

Он развернулся и еще раз пнул вывеску.

В конфетной лавке Словацки оказалось полно народу, и они прошли мимо, направившись в другой квартал, к мистеру Джи. Его магазин был поменьше и потемнее; Сонни купил плитку шоколада «Кларк», Джимми приобрел пакетик арахиса, а Майкл – коробочку «Гуд энд Пленти». Мистер Джи сидел на кассе и читал «Нью‑Йорк пост». Он был маленьким коренастым старичком, почти совсем лысым, печальные глаза смотрели из‑под очков без оправы. На Эллисон‑авеню его считали чудаком: говорили, что он болеет за «Джайнтс», а дети его посещают колледж. Это было действительно странно: в окружении Майкла болели только за «Доджерс» и уж точно никто не учился в колледже. Странным было и то, что мистер Джи читает «Пост», в то время как вся округа черпала мудрость в «Джорнел америкен». И то, что он со своей женой жил в маленькой квартирке с задней стороны лавки. Поговаривали, что она «ездит на работу», из чего следовало, что она трудилась в каком‑то офисе – то есть вставала рано утром и направлялась к станции подземки в костюме или платье. Из этого также следовало, что они могли себе позволить и обычную квартиру, но все денег не хватало, чтобы перебраться в нее из подсобок конфетной лавки.

Мистер Джи молча пробил чек на тяжелом позолоченном аппарате, стоявшем на полке позади прилавка. Он дал Сонни сдачу с доллара, одновременно переворачивая газетную страницу с отсутствующим видом. Ничего странного в молчании мистера Джи не было: говорить‑то не о чем. Дети постоянно приходили в лавку и уходили, покупая конфетки по одному центу из ящиков на кассе или по пять центов – с трехэтажной полки. Но сюда бегали не только дети. Взрослые приходили, чтобы воспользоваться телефоном‑автоматом. Или покупали газеты. А в красивых ящичках справа от прилавка мистер Джи выставил на выбор сигареты и десятицентовые сигары.

– Вот бы снегу еще нападало, – размечтался Сонни. – Например, целый месяц бы шел. Вот бы мы разбогатели.

Пока он делил между всеми сдачу, в лавку вошел Фрэнки Маккарти.

Сонни спешно ссыпал мелочь в карман и принялся изучать комиксы, выставленные на стойке у стены. «Призрак». «Бэтман». «Джунгли». Майкл вдруг занервничал. Фрэнки Маккарти был одним из парней постарше, ему было не меньше семнадцати, и он был вожаком банды, называвшей себя «Соколы». Майкл его боялся. Темно‑рыжие волосы Фрэнки были влажными от снега, на лице веснушки, глаза водянистые, с очень короткими ресницами. Губы он держал сомкнутыми – скрывал выбитый передний зуб. Прошлым летом Майкл видел, как он избил пьяного на тротуаре перед заведением Непобедимого Джо, молотил его кулаками, пока лицо не превратилось в кровавое месиво. Сцена была ужасной, но Фрэнки Маккарти, похоже, это было по нраву. И его парням‑«соколам». Они радостно приветствовали Фрэнки, когда тот наконец оторвался от лежавшего на земле старика – будто бы это Джо Луис победил в поединке. И ему это нравилось. Именно это и пугало Майкла.

– А что у тебя в кармане, пацаненок? – сказал он Сонни.

– Ничего, Фрэнки.

– Врешь, пацаненок, – сказал он, повернувшись к Майклу. – Ну врет ведь, да? Я же видел, как вы чистили тротуар у Джо. И видел, как Джо положил что‑то этому итальяшке в руку. – Он усмехнулся. – И это навело меня на мысль.

Майкл отвернулся, чтобы не видеть водянистых глаз. Мистер Джи оторвался от своей газеты, глядя на них поверх очков.

– Я вот что думаю, – сказал Фрэнки Маккарти. – Думаю, что ты должен купить мне бутылку содовой. И заодно пачку «Лаки». Ты ведь хороший мальчик, щедрый, и ты должен быть счастлив сделать это для своего соседа, тем более в такие холода.

Мистер Джи прочистил глотку.

– Эй, ну‑ка отстань от ребенка, – сказал он рассудительным тоном.

– Что? – гаркнул Фрэнки Маккарти. – Ты че сказал?

– Я сказал, оставь ребенка в покое. – Мистер Джи уже был раздражен. – Парень надрывался с лопатой, оставь ему его деньги.

– Не твое гребаное дело, чувак.

– Это моя лавка, – сказал мистер Джи. – И мне не нравится, что тут кто‑то кого‑то грабит.

– Ах ты урод жидовский, – сказал Фрэнки Маккарти, оставив в покое Сонни и направившись к кассе. – Хочешь, чтобы я тебе тут все разнес?

Майкл отошел подальше – в заднюю часть лавки, поближе к телефону‑автомату. Он подумал: сейчас произойдет что‑то плохое. Жаль, что я не смогу это остановить. Жаль, что мне не хватит силы и роста. Жаль, что я не могу вступиться за мистера Джи, схватить Фрэнки Маккарти за загривок и вышвырнуть в проклятый снег. Жаль.

Джимми Кабински был уже у двери, и Сонни кивнул Майклу, приглашая его последовать за ними на улицу. Майкл попытался прошмыгнуть за спиной Фрэнки Маккарти.

– Стоять, пацаненок, – сказал тот Майклу, раздувая ноздри. – Я тебе покажу, как нужно обращаться с жидовскими уродами вроде этого.

Мистер Джи опустил кулак на кассу: «Как ты смеешь так меня называть, ты… ирландский сукин сын!»

Фрэнки Маккарти взорвался. Одной рукой он смахнул со стеклянного прилавка этажерку со свечами. Размахнувшись, другой рукой сбросил на пол ящики с сигарами. И принялся топтать сигары, оскалившись и обнаружив свой выбитый зуб. Он выдрал из стены и завалил на бок стеллаж с комиксами, разметав по полу «Синий болт», «Шину» и «Капитана Марвела». Он пинал книжки, поднимая их в воздух. Майкл силился что‑то сказать, но не мог.