Сновидец

– Ты‑то? – делано удивляется Егор. – Ну сейчас, пожалуй, да. Хотя у тебя, может, и получится стать архитектором. Я знаете, о чём думаю иногда? Если бы не было монополии на сны, то мы вполне могли бы команду сколотить. Смотрите, Адолат и Серж занимались бы сценарием, каждый со своей стороны, я бы создавал дизайн пространства, а Рома бы всё реализовывал. Если, конечно, удалось бы поднять уровень.

– Если бы… – задумчиво произносит Сергей.

– Но монополия есть, – подытоживает Адолат, – так что давайте уже спустимся на землю. И пойдём… копать, что ли?

– Копать? – в один голос переспрашиваем мы с Егором.

– Копать? – чуть замешкавшись, повторяет Сергей.

– Нет, а как вы изучать‑то всё собираетесь? – выдаёт трещоткой Адолат. – Всё, что снаружи, – это часть сна, которая прописана. И вокруг наверняка тоже. Где граница, мы не знаем. Значит, надо копнуть!

– Да ладно, ладно, женщина, не кричите так, – откликается Егор, – в конце концов, почему бы и не копнуть. Ничего же не теряем.

Мы возвращаемся в коттедж, чтобы поискать лопату и затем отправиться вглубь острова. Лопата нашлась в шкафу с инструментами, и сейчас её почему‑то несу на плече я. Метров через сто Егор, идущий впереди, останавливается возле здоровенного красного тропического цветка.

– Ну что, почему бы не копнуть здесь? – произносит он.

Я снимаю с плеча лопату, ставлю её на сероватый грунт и надавливаю ногой. Почва мягкая, влажная. Лопата легко входит почти до конца, но упирается во что‑то твёрдое. Я отбрасываю ещё пару штыков грунта и достаю из ямки запечатанную сургучом тёмно‑зелёную бутылку.

– Вот это номер! – удивлённо восклицает Сергей.

Причём, похоже, удивляется находке только он. Егор поджимает губы и кивает головой, словно отдавая должное задумке. Я с похожим выражением переглядываюсь с Адолат.

– Давайте уж, открывайте, – нетерпеливо приказывает девушка.

– Подождите! – Сергей делает в сторону бутылки останавливающий жест. – А вдруг там джинн?

– И что же? Мы оставим его там и пойдём пить коктейльчики? – парирует Адолат.

И побеждает. При помощи складного ножа, предусмотрительно взятого из шкафа с инструментами, я отбиваю сургуч и вытряхиваю из бутылки свёрнутый в трубочку лист пожелтевшей бумаги. Разворачиваю лист, демонстрирую остальным написанные в две строки цифры, разделённые точками.

– Координаты, – озвучиваю я очевидную всем истину.

Погуглив координаты в телефонах, выясняем, что обозначают они место в открытом океане в паре километров от берега. Мы отправляемся в сторону пляжа уговаривать Джо дать нам покататься на его катере.

К удивлению компании, Джо на самом деле приходится уговаривать: туземец ни в какую не соглашается отдать лодку. Ну, разве что за бутылку рома. Приходится мне топать обратно в коттедж искать ром – ведь Сергей заявил, что раз найти нужно ром, а не «серёж», то Роме его и искать. В баре в коттедже стоит много напитков, но рома среди них найти не удаётся.

Я задумываюсь. Коттедж – безусловно, созданная Зотовым синтетическая часть сна. Бар – скорее всего, тоже. А бутылки? Часть ли они сновидения или мои нооформы, которые я неосознанно сформировал в баре? Или часть сознания Ярослава Николаевича, внесённая в сон уже после попадания в него сновидцев? Или нооформа кого‑то из «гостей»? Того же Толика. Вероятностей много, а отличать их я ещё не научился. Да и вообще, бутылок‑то много, и происхождение они могут иметь различное.

«Но я же могу внести нооформу в сон сознательно, – рассуждаю я, – если уж понимаю, что сплю».

Я пытаюсь представить бутылку рома в баре, потом у себя в руке, а затем – вообразить её вместо бутылки джина. Тщетно. Пробую создать мыслеобраз искомого алкоголя, абстрагируясь от окружения, и поместить его в бар. Не выходит, никак не выходит.

– Ошибка новичка, – за спиной Романа раздаётся знакомый голос. В проёме двери стоит Варданян в огромных цветных шортах. – Тебе же ром нужен?

– Да вы же и так знаете, да?

– А то! В общем, ты, как вижу, пытаешься создать бутылку. А надо идти не от частного, а от общего. Попробуй представить бар с бутылкой рома на месте бара без бутылки рома. Как‑то так. Чем больше пространства ты сможешь охватить, чем больше предметов, тем точнее будет результат.

Пытаюсь представить бар, в котором с краю полки с крепкими напитками примостился ром «Эдвард Тич» – единственный, внешний вид которого я помню. На мгновение кажется, что на месте, где я предполагаю материализовать бутылку, возникает что‑то вроде прозрачного облачка в виде искомого напитка. Но когда я присматриваюсь внимательнее, никаких изменений не оказывается.

– Ты как будто ключ к замку подбирай. Или знаешь, такие игры есть, «найди предмет»? Хотя не, немного не то… Картинки парные, «найди десять отличий». Вот! Видишь одну картинку, а представляешь другую – такую же, но уже с отличиями. Давай. Тебе эти картинки нужно наложить друг на друга, чтобы они точно подошли.

Окидываю взором бар, коттедж, вспоминаю, как тот выглядит снаружи. Теперь самое сложное: представляю тот же коттедж, тот же бар, ту же полку с алкоголем, но на полке, с краю – бутылка «Эдварда Тича». Во сне невозможно закрыть глаза буквально, так, чтобы перестать видеть окружение. Поэтому я как бы заменил одну картинку другой, коттедж без рома – на коттедж с бутылкой рома на полке.

– О! – только и могу воскликнуть я, видя на полке «Эдварда Тича».

– Хорошо, – кивает мне Варданян, – тогда я на дежурство иду.

Я сперва даже слегка обижаюсь на начальника. Как будто это такое простое дело – в чужом сне создать свою нооформу. Можно подумать, кто‑то ещё в отделе на такое способен. Разве что сам Варданян. Впрочем, поразмыслив, решаю, что странно ожидать от руководителя отдела каких‑то бурных эмоций по поводу пусть и редких вообще, но обычных для нашей конкретной организации достижений.

Тем временем Валерий Платонович незаметно исчезает из виду. Всё ещё под впечатлением от своей удачи, я спешу на пляж.

Джо, как только получает бутылку, кидает Егору ключи от лодки и исчезает в бунгало. Тот же, зайдя на борт и дождавшись, пока остальные последуют его примеру, быстро заводит мотор. Адолат демонстрирует смартфон с картой на экране – координаты она ввела, пока я бегал за ромом.

– Я снооформировал ром, – тихо, но несколько торжественно произношу я в первую же возникшую паузу.

Все оборачиваются ко мне.

– Круто, – первым откликается Егор.

– А в баре не было, что ли? – удивляется Сергей.

– Нет, ну, Серёж, подумай сам, если бы был, нужно ли было бы его нооформировать? – высказывает, как ей кажется, очевидную вещь Адолат. – То, что его там не было, – часть приключения. Вот только это же читерство, получается?

– И мы, возможно, проскочили какую‑то часть сюжета, – рассуждает Егор.