Спас на крови
Глава 7
В Луцке стояла солнечная погода. Два наших авто, брызгая весенними лужами, неторопливо вплывали в центр города, где в здании старого лицея, разместился штаб сорок девятой дивизии юго‑западного фронта. Обозрев бывший, школьный плац, на котором я планировал акцию, отдал приказ разместить оба автомобиля, оборудованных на манер тачанки, так, чтобы они смотрели стволами пулеметов в сторону предполагаемого построения. Нужно было держать под прицелом всех, кто стоит на плацу и при этом на вектор огня, не должен был попасть строй самих сотрудников КГБ. Наши парни, по плану, встанут ровными шеренгами в торце плаца. Коротко оглядев внешний вид бойцов, я быстро разъяснил им будущую диспозицию:
– Пётр Степанович, строй поставь по вон‑той линии! Машины, я разместил по флангам, а по сему если начнется «кипишь», то линию не пересекать! Ибо чревато. Всё понял?!
– Так точно, товарищ капитан! – Без посторонних, мы условились называть друг друга «товарищами», кем по сути мы и являлись. Кивнув, я и пошёл в здание штаба. На крыльце стояла группа офицеров, курили и недоуменно поглядывали на мою «зондеркоманду», затянутую в новенькие наряды из чёрной кожи. А «ни чё так », «брутальненько» смотрятся! Подойдя, первым козырнул и строго спросил:
– Господа офицеры, полковник Батырев у себя? – те с непонятным «штемпом», в моём лице, расшаркиваться не стали, а просто указали рукой на второй этаж, намекая, что руководство там и моментально потеряв ко мне интерес, стали пристально рассматривать Аннушку, которая важно шествовала за мной с самым надменным видом, держа черную, кожаную папку на манер женского ридикюля.
Войдя в приёмную, я поздоровался с адъютантом, если судить по аксельбанту и сказал: – Господин поручик, доложите высокоблагородию, что прибыл вестник с Санкт‑Петербурга по важному делу. Тот встал, вытянулся в струнку и четко спросил: – Господин капитан, как вас представить?
– Капитан Романов, комитет государственной безопасности. – буркнул я и глянул на большие, настенные часы. Тот кивнул и отойдя к двери кабинета шефа постучал и дождавшись ответа, вошёл.
То, что произошло дальше, не ожидал никто. Никто, кроме меня, разумеется. Полковник Батырев, даже и не думал вставать при моём приближении. Нацепив на кончик носа пенсне, он делал вид, что изучает какой‑то очень важный документ и не замечает вошедшего, незваного гостя. Не обратив внимания на его театральщину, я подошёл, отдал честь и представился. – Капитан Романов, комитет государственной безопасности. – тот поднял на меня глаза и посмотрел поверх стёкол взглядом, как на надоедливую муху, желающую спикировать в его крынку мёда.
– Полковник Батырев. Чем могу быть полезен, доблестному комитету государственной безопасности?
– Господин полковник, прошу вас построить личный состав для доведения решения Первого съезда имперских, народных комиссаров. – тот слегка скривился в недоумении и уточнил:
– Капитан, простите, я что‑то не сильно понимаю, какое отношение фронтовые части нашей дивизии, имеют к государственной безопасности? И кто такие… эти ваши комиссары? – У меня не было особого настроения играть в вопросы и ответы, поэтому я молча открыл свою «ксиву» прямо перед глазами полковника. Подержав её и дав дочитать до конца, я спросил:
– Ну, так как господин полковник, вы построите личный состав или нам можно начинать без вас? – тот понял, что назойливая муха в моём лице, сама по себе в окно не выпорхнет и решил всё‑таки удовлетворить мою просьбу, чтобы побыстрей от меня избавиться.
Уже через минуту, вестовые разбежались по зданиям казарм, размещенных тут же, неподалёку и уже через десять минут на плацу стояли поротно, три коробки батальона, выведенных из окопов на отдых и четвертая коробка – штабисты и рота материального обеспечения. Мы с полковником вышли в центр плаца, а чуть позади меня стояла Аннушка. Глаза, почти пяти сотен мужиков, буквально облизывали её ладную фигурку. Я, повернулся к ней и та, протянула мне решение съезда Совета имперских и народных комиссаров комитета государственной безопасности.
Не желая тянуть кота за все «подробности», я начал. Какой‑то армейский капитан, тот который должен был провести построение и доложить полковнику о готовности, запнулся на полуслове. Такого вопиющего нарушения устава он не ожидал и данный факт, явился для всех присутствующих, первым шоком. Второй шок настиг их, когда я, недожавшись разрешения полковника говорить, мне – фигуре ниже по званию, огласил округу своим густым баритоном.
