LIB.SU: ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

Тени скрытого города. Книга вторая. Башня

– Нет, не надеюсь, – упрямо не соглашалась Настя. – Всё идёт как идёт. По большому счёту мне всё равно!

Позднее между подругами вновь состоялся разговор о конце света. Настя вынимала из дорожной сумки и освобождала от бумаги две большие и несколько маленьких икон.

– Говоришь, что тебе всё равно, – напомнила Таня, – умрёшь ты или нет, будет конец света или нет. Тем не менее возишь с собой иконы! Значит, ищешь защиту! Значит, не всё равно!

Настя помолчала, сидя на полу перед сумкой и глядя снизу вверх близко посаженными голубыми глазами.

– Ты не обижайся, – молвила она, – но мне кажется, ты не можешь понять чувства верующего человека. Не обижайся: каждый имеет право на свои представления.

Таня всё‑таки обиделась. Во‑первых, она и не пыталась оспаривать Настину веру, просто хотела разобраться, ведь подруга противоречила сама себе. А во‑вторых, неужели трудно объяснить? Зачем с ходу заявлять, что Таня не способна к пониманию? Конечно, без объяснений она так ничего и не поймёт!

Настя попросила повесить икону на тот самый гвоздик над диваном, который предназначался для будущего Таниного рисунка, где она выразит сокровенные чувства. Рисунка пока не было («Потерянную девочку» Таня подарила Максиму Андреевичу), так что препятствовать Насте не стала, тем более подруга поселилась здесь ненадолго – всего на пару месяцев. Да и сюжет для нового рисунка пока не придумывался. Образ потерянной девочки больше не казался привлекательным.

Настя повесила икону Девы Марии со склонённым ликом, опущенным взором и скрещенными на груди руками. На трельяж позади запылённого алтайского камня поставила икону Христа, показывающего раскрытую книгу. Вообще, конечно, ставить что‑либо особо было некуда: трельяж и так завален, а шатающийся журнальный столик занимали стопки Таниных папок и тяжёлых книг с глянцевыми репродукциями, а также Настины пирамиды из школьных учебников и пособий для учителя. Был бы стеллаж или хотя бы пара книжных полок!

– Настя, а как дела в твоей домашней общине? – поинтересовалась Таня. – У тебя же собиралось множество людей из церкви. Ты ещё жаловалась, что еду не приносят и распоряжаются как у себя дома.

– Ой, Танюсик, сколько всего я тебе не рассказывала! У меня было трудное лето, многое пришлось пересмотреть: работу в школе, отношения с Сашей…

– Каким Сашей?

– Который собирался на мне жениться, не спрашивая моего мнения на этот счёт!

– Это который хотел построить с тобой идеальную семью в христианских традициях? – вспомнила Таня и развеселилась.

– Да‑да, он!

– Вы расстались?

– Расстались, слава богу! Я ведь ему и так и сяк намекала, но он только самого себя слушал. Пришлось, наконец, сказать напрямик! Танюсик, я в буквальном смысле послала его куда подальше!

– Молодец, Насть!

– Тогда только он услышал! Когда в жёсткой, грубой форме. Больше не приходил. Но ты представляешь: у папы был день рождения, и Саша отправил ему сообщение по электронной почте, как раз в праздник! Папа открывает почту, читает, и настроение у него вмиг падает! Знаешь, что Саша написал? «Поздравляю и желаю лучше следить за своей дочерью и уберегать её от греха! Откройте глаза и посмотрите, куда она катится».

– Кошмар! – от изумления и возмущения Таня не находила слов.

– День рождения был испорчен.

Излив негодование в адрес Саши, подруги вернулись к теме религиозных собраний в Настиной квартире.

– Надоели все! – призналась Настя. – Часто мечтала отдохнуть, чтобы никто не приходил. Надоело соблюдать их правила, так называемый Устав. Мне ведь хотелось личного общения, а когда столько народу… Смысл пропал! Митюшка сначала присутствовал на собраниях, но потом отстранился. Я тоже стала отстраняться. Как‑то Митя заболел, не вышел даже поздороваться, лежал в своей комнате лицом к стенке. А к нему врывается парень из общины – Коля, который приходил к нам ещё тогда, когда была просто маленькая религиозная группа. Сел, закинул ноги на Митину кровать и болтает, не замечая, что Митя лежит, отвернувшись, и молчит. Мама входит, спрашивает Колю: «Что ты здесь делаешь? Почему не со всеми?» А он: «А надоели мне они! Хочу с Митей поговорить!» В один прекрасный день нас с братом вызвали и потребовали объяснений, почему мы отстраняемся. Я так прямо и заявила: «Не хочу выходить за всех вас замуж! Мне тяжелы ваши регулярные приходы и то, что я вроде обязана присутствовать». Мои слова восприняли как предательство, никто не ожидал. А один парень сказал, что не понимает, когда человек сначала делает одно, а потом прямо противоположное.

 

 

Глава 2

 

Знаки

 

Тане приснился сон, будто она моет посуду и слышит грохот в комнате: вроде что‑то упало. Вбегает: на полу перед диваном валяется икона Девы Марии. Стекло в рамке треснуло, а склонённый лик Девы морщится то ли от злости, то ли от боли. Настя лежит на диване под серой мохнатой шалью, вид у неё больной и усталый. «Что случилось?» – спрашивает Таня в испуге. «Разве не видишь?» – отзывается подруга. Таня решила, что Настя имеет в виду упавшую икону, и принялась горячо убеждать: «Ведь это же нехороший знак для тебя! С тобой может что‑то случиться! Почему ты не прислушиваешься к знакам?» «Мне всё равно», – еле‑еле шевелит губами подруга. Потом Таня вспомнила, что на Новый год собирается к родителям и вынуждена будет оставить Настю одну. Стала оправдываться: мол, едет ненадолго и 5‑ого числа вернётся, тем более оставляет здесь свои вещи.

Далее снилось, будто Таня уже приехала в родной Томск и приближается к родительскому дому. Её мучает давящее предчувствие: дом наверняка изменился за время её отсутствия, что‑то в нём не то! Открыла тяжёлую подъездную дверь, стала подниматься. На лестничных площадках молча стоят люди. Они собрались по поводу Таниной квартиры. На электрических щитках висит новогодняя бумажная мишура серовато‑голубого цвета, в углу около лифта стоит посох и валяется борода деда Мороза.

На этаже, где Танина квартира, людей нет. Таня открыла дверь и ступила за порог. Никого не встречает. «Кто здесь собирался меня похитить?!» – крикнула Таня в глубину квартиры, не решаясь проходить дальше. Повернула голову налево, туда, где кухня: на полу стоит большой ящик, из которого торчит мамина рука. Таня посмотрела вперёд через коридор и увидела, что из зала торчат мамины ноги в чёрных брюках и носках. Ноги лежат поперёк коридора, остальная часть тела скрыта в комнате. Расчленённая мама! Таня быстро повернулась и принялась судорожно дёргать и тащить на себя дверь, но дверь притягивалась обратно и не открывалась.

TOC