Ты нас предал

Чайник тут имелся, электрический. Я ополоснула его в раковине, налила в него воды и поставила на специальную подставку. Какое‑то время сидела рядом на стуле, пока не сообразила, что по рассеянности даже не нажала кнопку на чайнике, чтобы вода стала закипать. Тяжко вздохнула и встала, всё‑таки включила чайник, и он зашумел, нагревая воду. Нашла в шкафчиках чашку. Никакого сахара и даже просто чая не нашлось, да вообще в шкафах было совершенно пусто. Придётся мне пить один кипяток, успокоиться и идти в магазин. Купить всё самое необходимое.

Доставкой я решила не пользоваться. Во‑первых, за неё тоже надо платить, а с деньгами у меня теперь туган. Во‑вторых, я не знаю адреса. В‑третьих, хочется прогуляться пешком в надежде хоть немного проветрить голову.

Так хотелось вынуть своё сердце, которое так болит, выбросить его, зашить грудь и жить дальше – без любви и без боли. Но такое возможно лишь в фантастике. А пока… Время – наш лучший лекарь…

Кипяток обжигал горло, но мне было всё равно. Физической боли я словно не чувствовала. Всё словно атрофировалось резко. Кроме души. Очень надеюсь, что однажды я проснусь и не буду ощущать этой моральной боли, что разъедала душу, словно кислота, но пока мне кажется, что она будет со мной всегда.

За продуктами всё же заставила себя сходить. Когда что‑то делаешь, то и на душе легче. Я поняла, что главное – себя чем‑то занимать, не давать себе страдать, и тогда пережить всё проще.

Разложила продукты по полкам и в холодильник, сварила себе суп, приготовила картошки с овощами – на мясо денег уже пожалела. Я тратила запас со своей карты, на месяц мне должно хватить. Карты Богдана я оставила в доме его родителей. Без понятия, заблокировал ли он мне их, я в принципе прикасаться к ним больше не хочу.

Это больше не мои карты не моего мужа с не моими деньгами. Вот и пусть забирает их себе. Мне чужого добра не надо, особенно от него.

Имя мужа мне стало произносить трудно. Гораздо легче было звать его просто – он. Так было не столь больно.

Ещё как‑то надо забрать свои вещи. У меня тут совсем ничего не имелось, кроме того, что надето на мне прямо сейчас. Даже и переодеться не во что. Но я откладывала эту поездку за вещами, понимая, что зайти снова в эту квартиру, которая раньше была моим домом, но в одночасье стала личным адом, могу не найти силы духа.

Ещё я очень боялась столкнуться там с ним.

Но делать нечего – вещи всё‑таки придётся забрать, иначе эта весёлая компашка их просто выкинет.

Решив с утра пойти в ЗАГС, чтобы подать на развод, ведь паспорт у меня с собой имелся, и с чего‑то надо начинать уже разрубать этот гордиев узел, я открыла доску объявлений с предложениями о работе. Но уже через час поисков расстроенно закрыла вкладку. Ничего приемлемого я для себя не нашла. У меня нет опыта работы, диплом теперь надо подтверждать, кто же меня поваром возьмёт теперь? А идти полы мыть мне, конечно, не очень хотелось.

Снова в памяти всплыло предложение Рената.

Я задумчиво постучала ногтями по столу.

Конечно, его предложение на фоне того, что я сама увидела на доске объявлений, намного лучше, и я уже начинала склоняться к решению всё‑таки его принять. Всегда можно организовать рабочий процесс так, чтобы пересекаться не слишком часто. Не будет же он вместе со мной бегать по отелю, скорее всего, он, как большой начальник, сидит себе где‑нибудь в руководящем крыле в кабинете управляющего, и вряд ли я буду там появляться очень много. Может быть, не такая уж и плохая идея – согласиться работать на Рената? Уж лучше, чем мыть пол…

Я уже хотела набрать номер Рената, который он вбил в мой телефон по дороге сюда, но смартфон вдруг сам ожил в моих руках, оповещая меня о входящем звонке.

Ильяс…

Кажется, он обнаружил, что я ушла из их дома. И что же теперь он мне хочет сказать?

 

Глава 5.2

 

– Алло, – приняла я вызов.

– Надя, ты куда уехала? – с ходу спросил Ильяс.

– Я… Буду пока жить в квартире Рената, которую он планировал сдавать, – ответила я ему.

– Ну зачем какие‑то съёмные квартиры с недоделанным ремонтом, если есть нормальный дом? – задал новый вопрос свёкор. – Или… Тебе что‑то наговорила моя жена? Так я с ней побеседую.

Значит, он и сам догадывается, кто на самом деле его жена.

Я поджала губы, не зная, что ответить. Ябедничать не хотелось, да и не изменило бы это ничего. Ильяс, может быть, и сможет заставить свекровь молчать, но не сможет заставить её полюбить меня. Находиться рядом с человеком, который тебя ненавидит и просто вымарал в грязи, мне не хочется, а потому и втягивать в это Ильяса не имело смысла. Только поругаются из‑за меня. Ушла, и слава богу.

– Ничего мне никто не говорил, – ответила я после некоторых раздумий. – Я не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством, вот и всё.

– Если она что тебе наболтала, ты скажи, – проникновенно говорил свёкор, но быть яблоком раздора я не желала. – Она у меня быстро язык прикусит свой поганый.

Он прекрасно знает, с кем живёт. Тогда и мои слова тут лишние.

– Мы ни о чём таком не говорили, – сказала я.

– Не хочешь рассказывать, выходит?

Я помолчала ещё пару секунд.

– Я решила, что так будет лучше, – твёрдо ответила я. – Не хочу вас стеснять. В квартире Рената мне понравилось, я останусь тут.

– Да какие стеснения, девочка? – не сдавался Ильяс. – Лично я по‑прежнему считаю тебя частью нашей семьи, несмотря на то, что кто‑то может считать иначе.

– Мне так спокойнее.

– То есть у нас тебе всё же было неспокойно?

– Нет, просто на как бы своей территории мне легче.

– Возвращайся домой, Надь.

– Извините, Ильяс, – решила я всё же поставить точку в этом вопросе. – При всём уважении к вам – это ваш дом, а не мой. Это вас там чтут и ждут, а не меня. Поэтому я останусь в квартире вашего младшего сына до той поры, пока не встану на ноги и не смогу найти себе другой вариант. Ведь когда‑то Ренату может понадобиться эта квартира.

– За это не беспокойся! Никто не прогонит тебя отсюда, я прослежу.

– Спасибо.

Однако оставаться я не намерена всё равно. Хочется совсем забыть об этом семействе, и квартира Рената не даст мне этого сделать. Но озвучивать свои мысли я не стала, чтобы не обижать свёкра, который искренне переживал за мою судьбу.

– Ты уверена, что хочешь этого?

– Да, Ильяс Дамирович. Уверена.

– Тогда, может быть, тебе помощь какая нужна? Что же ты ушла с пустыми руками?