Уплывший остров

– И начался в деревне Коряга мор‑ не мор, а скорее и похуже что… Стали люди чешуей покрываться. И ни то, чтобы рыбьей, а какой‑то змеиной.. И чесотка у всех жителей невыносимая, у кого где, по разному.. Кто лица в кровь раздирал, кто коленки до кости расчесывал, ступни так вообще лопались от ходьбы, волосья повылазили почти у всех от … Ад адский наступил, возопили жители и пошли на поклон к Жабихе‑ ведьме, которая как водится жила не с людями, а в стороне от них, но не в лесу, а на опушке… Не пряталась она, не боялась, баба была почти всегда пьяная и связываться с ней никто не хотел.. Опять же поймите‑ Коряга была деревенькой хоть и немаленькой, но больно захудалой в связи с полным ,почитай, бездорожьем. Земли вокруг нее были водянистые и дорог почти и не было к ней. К Коряге этой… Плюнули на деревню все начальники большие и маленькие и жила она какой‑то своей непонятной жизнью… Например был там медпункт с фельдшером, но фельдшер этот был пьяница посильней Жабихи. Та хоть с утра выходила на крыльцо своей хибары и кричала‑ Итит твою мать! Опять день наступил! Ну поживите еще, поживите! И начинала дурным голосом петь «Косил Ясь конюшину..» и махать своими толстыми руками и ногами короткими. Типа она зарядку делает, а просто народ запугивала, потому что песню иногда украшала ревом душераздирающим. Вот таким‑ иииаауры! И Никитич попытался изобразить, как выла Жабиха.Получилось жутковато, а крик его в тишине окружающего леса почему повторился несколько раз.Женщины ‑походницы вокруг костра вскочили с бревен, на которых сидели и стали кричать: « Хватит! Немедленно прекратите! Изольда, уйми придурка, мы не за это деньги платим, чтобы нас насмерть пугали!»

Изольда, руководитель трипа, одетая примерно как Лара Крофт ,женщина непонятного возраста и национальности вышла поближе к огню, чтобы ее все видели и ласково произнесла:

– А теперь вздохнем 4 раза и успокоимся.– И показала пример, стала дышать раздувая свои тонкие ноздри и плавно поводя руками, дирижируя дыханием группы. И все и впрямь начали старательно дышать.

– А теперь прислушайтесь к тишине этого места. Тишина окружает вас. Она добрая и целительная, ваш мозг перенасыщен звуками, дайте ему отдых дайте отдых вашим барабанным перепонкам, дайте тишины каждой клеточке вашего тела…Чувствуете, как тишина проникает вас, как вы сами становитесь тишиной… Повторяйте за мной‑ тишина вокруг меня, тишина внутри меня, я становлюсь тишиной… И так 4 раза каждый в своем темпе… Закройте глаза и немного раскачивайтесь… Теперь еще 4 раза, а потом еще 4…

Партисипанты молча закачались, а Изольда подсела к Никитичу на бревно.

–Отдыхай, старый. Молодец.– она достала из своей сумки‑кенгуру купюру в 5 тысяч и отдала деду. Тот молча спрятал в карман и встал с бревна.– Завтра‑то все по плану? До усрачки пугать?

– Поглядим.– коротко ответила Лара‑Изольда и дед ушел восвояси.

 

Купание красного коня

 

А утро было зябким как щекотка.

Уж прокричали третьи петухи!

– Кукареку! Вставайте, православные! Кто рано встает‑ тому Бог дает!

–Наш паровоз вперед летит!

Никитич бегал вокруг костра и орал как оглашенный. Женщина лет 50, молча помешивала кашу в большом котле, на деревянном столе, покрытом бумажной скатертью, уже стояли миски и кружки из алюминия , ложки сложены в кучку, большой чайник выдувал пар из носика, видно, только с огня.

Партисипанты вылезали из своих палаток без жалоб и нытья, а даже и наоборот, посмотрев на небо, улыбались солнцу. Это ритуал такой, навязанный Изольдой, сразу и беспощадно. Проснулись, увидели солнце‑ улыбнулись и про себя произнесли: « Здравствуй, солнце, здравствуй небо, здравствуй , я!» Сначала было неудобно как‑то лыбиться с самого утра, но Изольда заявила, что один человек , не выполнивший ритуал приветствия, может испортить погоду и тогда всей группе придется мокнуть под дождем, а 14 км в день отменять никто не собирается. И как‑то, стесняясь сначала, переглядываясь, типа ну что ж, подыграем… все натягивали на лица улыбки, хоть и не хотелось , потому что подъем был ранним, но на третий день все уже как миленькие с непонятным удовольствием растягивали рот в улыбке. Как дебилы какие‑то…

–Ну, что, горемыки, мальчики направо, девочки налево!Оправиться и приступить к приему пищи!– скомандовал Никитич и все побрели в указанных направлениях. 4 мальчика и 5 девочек. Изольда сидела в позе лотоса с закрытыми глазами на берегу озера лицом конечно на восток.Видно уже « оправилась», кстати никто из « Девочек» не видел ее ни разу в местах, отведенных под туалет и когда она писала и какала неведомо. Конечно сначала процесс « оправления» вызывал ненависть и раздражение, что вот так, в каких‑то кустах… в какие‑то вырытые для этого ямки… и возник бунт поначалу, особенно у « девочек» , среди которых были совсем не девочки, а даже вполне почтенные дамы, как Ольга Сергеевна например, вроде руководительница какого‑то медиа‑холдинга… и даже хотела Ольга Сергеевна уехать в первый же день… только не оказалось на чем.. такие дела.Изольда молча выслушала полчаса ее претензий и угроз, потом протянула бумажную карту и сказала: « Скатертью дорога! Недалеко ушли, за три часа вернетесь до города, в сопровождающие вам будет Тузик.» Тузик услышал свое имя и радостно подбежал, мотая головой как собака. Но был он не собака, это он думал, что он собака. А был он тридцатилетним парнем с особенностями умственного развития, сыном той самой поварихи у костра. Звали его на самом деле Саша, но он не часто откликался на свое имя, ну типа аутист, не общался с людьми практически, смотрел в сторону и мычал… ну дурачок деревенский по‑старому.. А вот как Тузик он был весел и ласков ,и безотказен, носил тяжести, всякие работы выполнял быстро и ладно, только потом надо было похвалить сразу, молодец, Тузик, вот тебе сахарок. И Саша мотал своей лохматой головой и смеялся смехом , похожим на лай.

Посмотрела Ольга Сергеевна на Сашу тогда, закричала страшно от беспомощности, вот так‑ аааааа!, села на землю и заплакала. Сидит большая начальница на своей холеной жопе и рыдает и даже заваливаться начала. А Саша ‑Тузик подскочил к ней , сел рядом и завыл по собачьи, типа жалеть начал. Сергеевна опять завизжала, Тузик испугался и отскочил, побежал к мамке. Мамка погладила его по голове, приказала : « Сидеть» и подошла к орущей тетке. И сказала следующее: « А ну заткнись, пизда, не пугай мне ребенка, а то урою. Тайга все спишет.» Как ни странно Ольга Сергеевна, замолчала и побежала в туалет, в кустики . Потом Изольда провела с ней индивидуальный сеанс, растолковала про шоковую терапию и про то, что стыдно по нынешним временам проявлять неуважение к людям с ограниченными возможностями и что вот их агентство специально нанимает таких, как Саша, платит им деньги и социализирует. И У Ольги Сергеевны карма улучшится, что поможет в решении ее проблемы. Сергевна только кивала , на все была согласная. И что? Влилась в коллектив и не брезговала общими отхожими местами. И очень даже довольная была во время пути и всем норовила помочь, даже надоела со своей помощью. Особенно часто лезла с нею к Сашкиной мамке, но та не особо разговорчивая была буркнет « спасибо», когда Сергевна посуду мыть поможет и пойдет к себе в палатку.