Ветреное лето

Соня с послушным равнодушием надела платье, которое оказалось немного узким и соблазнительно обтягивало её стройную девичью фигурку. Соня покосилась в зеркало, вырез на груди показался ей слишком открытым. Но Даша, оглядев подругу, одобрила:

– Самое то, что надо! Распусти волосы или так можешь оставить в пучке, всё равно контраст виден. Тёмное подчёркивает твои белокурые волосы, светлые волосы на фоне тёмного платья. Мужчины не понимают фасон и цвет, им важно общее производимое впечатление. Жёлтое или розовое смывает контраст. А вот босоножки можешь надеть белые. Больше ничего не нужно, ни украшений, ни косметики. Ну, если только ресницы чуть‑чуть подкрась и на губы нанеси бледно‑бежевый блеск.

Соня не спорила, просто сил не хватало, чтобы как‑то противостоять напору подруги. Девушке хватило пятнадцати минут, чтобы собраться, и они вышли из дома. По дороге Даша стала рассказывать:

– Поверь, Андрей нормальный парень. Сегодня я обещала ему привести тебя в клуб. Он приедет только ради тебя. Не отталкивай его, познакомься, потанцуй немного, а потом мы уйдём домой. Это тебя ни к чему не обяжет.

Даша не стала уточнять, что за эту услугу – привести сегодня на дискотеку свою подружку, младший Евсеев заплатил. Он перечислил на Дашину карточку пять тысяч рублей, и глупенькая девушка посчитала эту сумму очень большой и чувствовала себя теперь ему обязанной.

Когда девушки пришли в клуб, музыка уже играла, а в середине зала уже танцевали несколько человек. Но Соня, любившая танцевать, вопреки обыкновению не стала присоединяться к компании. Она села на лавочку и безучастно смотрела на яркие переливающиеся огни танцпола. Так её и застал Андрей. Он приблизился тихо и незаметно, и девушка вздрогнула, когда он оказался напротив неё.

– В этот раз ты мне не ответишь отказом, Софи? – спросил он, в голосе его не было того напора, что был тогда, – Всего один танец?

Соня и не заметила, как громкая весёлая музыка сменилась медленной и чувственной песней. Низкий завораживающий голос Тони Брэкстон волшебно окутывал полутёмное пространство, манил забыться в чувственном обещании счастья. Он вещал о трепетной страстной и в то же время робкой любви молодой девушки к талантливому гитаристу и приглашал разделить романтическое настроение. Соня поднялась с лавочки, но только потому, что отказывать сил не хватало, все её силы были потрачены за эти три бесконечных одиноких дня на тоску и боль. И сразу же тёплые руки Андрея обхватили её тонкую талию, притянули ближе к себе. От него пахло приятным тонким мужским парфюмом, не навязчивым, как и всё дорогое. Одет он был в элегантный светло‑бежевый костюм их тонкого хлопка. И её тёмное платье резко контрастировало с его одеждой, как будто тоскливая безысходность встала в пару с уверенной жизнерадостностью. Андрей, хоть и держал девушку достаточно близко, но не позволял себе большего, они просто танцевали медленный танец под чувственный прекрасный голос Тони Брэкстон.

А когда песня закончилась, Андрей, не отпуская её руки, провёл её к тому же месту, где она сидела до этого, и сел рядом с ней. Соне очень хотелось, чтобы он ушёл, но он был рядом, терпеливо ожидая, когда снова зазвучит музыка для медленного танца. А когда она зазвучала, Андрей снова пригласил Соню. И девушке ничего не оставалось, как согласиться, потому что он ни на шаг не отходил от неё. В этот раз звучал нежный страстный голос Селин Дион, возрастающий мощью на высоких нотах, парящий ввысь и призывающий сердце продолжать биться, не смотря ни на что. Так получилось, что в этот раз Соня танцевала только медленные танцы, а под ту музыку, что любила, весёлую и динамичную, больше не хотелось танцевать.

Андрей, казалось, глаз не отводил от девушки, напрочь забыв обо всех, и о существовании Даши, и о своих приятелях, приехавших с ним на его машине. Он смотрел только на неё одну. В свете мигающих ярких огней Соня была невероятно красива нежной трепетной красотой.

Если бы Соня не была так безучастна ко всему внешнему, то обратила бы внимание, что Андрей двигался хорошо, вёл её в танце легко. И танцевать с ним было бы невероятно приятно, если бы Соня не помнила тот, другой танец на Осеннем балу…

Через час Соня сказала, что устала и ей пара домой. Андрей возражать не стал, опять уверенно взял её руку в свои и произнёс:

– Я на машине, подвезу тебя, Софи. А вообще, ещё не очень поздно, – Андрей взглянул на наручные часы, (Соня с ужасом узнала «Rolex» из белого золота), – Только одиннадцать. Давай немного покатаемся, здесь места красивые. К реке съездим. Да не бойся, никуда тебя не увезу и ничего плохого не сделаю. Просто воздухом чистым хочется подышать. Это вы здесь привычные, а мне ваш воздух таким вкусным кажется.

Соня последовала за ним, обречённо подумав: «Если это не Илья, то какая теперь разница… Этот парень или другой. У меня со всеми так теперь будет, сердце останется ледяным. Не одной же всю жизнь быть, в самом деле. Даша ведь права… Так что пусть Андрей будет». Она даже заставила себя улыбнуться ему.

При виде её милой улыбки Андрей почувствовал нарастающее желание. Белокурые волосы девушки чуть выбились из стянутого на затылке тяжёлого узла и обрамляли контур её лица, эти шелковистые пряди так и хотелось выпустить из узла, чтобы они рассыпались по плечам и спине. Её чуть пухлые губы манили к ним прикоснуться. Она стояла перед ним изящная как статуэтка, миниатюрная и соблазнительная. Её небольшая, но пышная, красивой формы грудь плотно обтянута тканью платья. В вырезе, который делали глубоким верхние расстегнутые пуговички, было видно тонкое кружево лифчика. Так и хотелось расстегнуть её платье дальше… Андрей крепко сжал маленькую ладошку девушки в своей большой сильной от тренировок в спортзале руке. И опять Соня почувствовала боль утраты. У Ильи рука тоже сильная, тёплая, но не гладкая, как у этого парня, а мозолистая, шершавая от физической работы. Но что вспоминать… Только новую боль себе причинять! Всё! Хватит! Она должна снова почувствовать себя живой.

– Пойдём, Софи, я покажу тебе свою машину, – сказал он, выводя девушку из шумного клуба в тишину ночной улицы.

Они остановились возле серебристого «ниссана», Андрей обошёл машину и галантно открыл дверцу перед девушкой.

– Прошу, Софи.

Девушка чуть помедлила, но всё же спросила:

– Вы же с друзьями сюда приехали…

– Они такси вызовут, не проблема, доберутся сами до города обратно. И не называй меня на вы, Софи. Мы же ровестники.

Они сели в машину, а когда Андрей положил правую руку на руль, Соня заметила на его запястье цветную татуировку в виде японских иероглифов, проходящую вокруг его запястья браслетом. Но ничего не спросила, посчитала, что это будет нетактично с её стороны. Машина подъехала к берегу, а когда вышли, Соня потрясённо заметила, что они возле Елового ручья. Того самого, куда Илья возил её на мотоцикле…

Черёмуха уже отцвела и больше не издавала пьянящего аромата весны, вместо мелких рясных цветочков, ветки густо усыпаны зелёными ягодами, которым ещё предстоит созревать и чернеть. Андрей вышел из машины, достал бутылку шампанского и два пластиковых стаканчика, один протянул Соне.