Витки вселенной

– Я не голоден, спасибо, – пробормотал он, останавливаясь в недоумении на пороге и с удивлением глядя на тарелки, полные ароматной и аппетитной еды.

– Не знаю, чем вы тут питаетесь, – устало ответила Каталина и пригласила его жестом зайти. – Надеюсь, ты употребляешь земную пищу? Это сейчас единственное, что я в состоянии приготовить.

– Я ем все, – глухо ответил Таафф, неуверенно косясь на яства. – Но не стоило беспокоиться.

– Можно без расшаркиваний, – отмахнулась Каталина и первая села за стол, решив, что Таафф сам разберется, присоединяться ему или оставаться голодным до утра.

Палевый коротко хмыкнул и все же прошел в кухню, усаживаясь напротив и молча принимаясь за еду. Девушка тоже подумала, что лишние разговоры сейчас ни к чему, и попыталась запихнуть в себя хотя бы несколько кусочков. К завтрашнему дню, как ни крути, им обоим надо быть в форме.

Таафф действительно старался быть незаметным. Поблагодарив за ужин, который он примерно подчистил до блеска тарелки, и наскоро умывшись, он ретировался на диван, оставляя горящей небольшую лампу у журнального столика. И пока окончательно уставшая Каталина прибиралась на кухне и принимала душ, ей почудилось, что она в этой квартире одна. Хотя тревожные мысли не отпускали. В какой‑то момент она подумала, а не написать ли Соледад и не спросить ли ее напрямую, где та сейчас находится и почему ее инопланетные приятели подняли на уши всю Барселону с ее поисками. Как бы ей хотелось верить в то, что подруга сидит сейчас в своем небольшом доме в районе Эль Коль, на узкой и безлюдной улочке де Моратó! И никакие опасности ей не угрожают. Но Каталина так же хорошо понимала: ее там нет, и мобильный телефон подруги лежал не рядом с ней, а в квартире терриан.

Девушка расчесала длинные охровые волосы, все еще мокрые после душа. Пора спать. Она переоделась в легкий спортивный костюмчик, подхватила из ванной шорты и футболку, в которых проходила весь день, и хотела было отправиться к себе, но невольно задержалась на пороге гостиной. Маленькая желтая лампа освещала небольшое пространство у дивана, да едва заметный призрачный свет от фонаря пробивался с улицы сквозь неплотно задернутые шторы. Подушка и одеяло уже были разложены, темные очки покоились на закрытом ноутбуке, но сам Таафф все еще сидел в какой‑то странной позе, склонившись над коленями и зажав оссиконы в ладонях. Может, это особый вечерний ритуал?

Террианин остался в одних серых мотоджинсах, из которых торчали босые мохнатые ступни. Взгляд девушки скользнул вверх, и она с удивлением обнаружила, что всю его палевую спину и торс покрывали невероятные завитки чернильного узора на шерсти – яркого, четкого, симметричного. Они струились вязью незнакомого орнамента по стройному поджарому телу, по почти человеческому рельефу крепких мышц и заканчивались на плечах, оставляя руки нетронутыми и песочными. Зрелище было настолько необычным и красивым, что она засмотрелась им, оглядывая такую чужеродную и в то же время привычную фигуру этого высокого инопланетного мужчины. Теперь картина сложилась в единое целое, и черный растрепанный загривок, кончики ушей и вот этот витиеватый узор дополнили друг друга на палевой шкуре.

Но с ним самим явно что‑то было не так. Слишком уж крепко обхватывали ладони эти коммуникационные рожки, очевидно доставлявшие ему ощутимый дискомфорт. Он дышал медленно, размеренно, глубоко. Дрогнувшее ухо сразу повернулось в сторону девушки, услышав шаги, но сам Таафф отмер лишь спустя несколько мгновений, с долгим и немного хриплым выдохом распрямляясь и оставляя в покое голову. Он казался еще более сосредоточенным и измотанным.

– Ты что‑то хотела, Каталина? – сдавленно спросил он, глядя сквозь нее мутным и расфокусированным взглядом.

– Ничего особенного, – пожала плечами девушка. – Просто пожелать спокойной ночи. У вас на Терре так делают?

Палевый вымученно улыбнулся уголками губ и приложил ладонь ко лбу, после чего легким взмахом провел ею по оссиконам, стряхивая с них невидимую паутинку.

– У нас перед сном делают так, – ответил он тепло и задумчиво, мысленно переносясь очень далеко от этой потонувшей в летнем вечере гостиной. – В знак того, что все трудные мысли и эмоции следует отпустить в безвестность и спокойно уснуть.

Он снова странно поежился и потянулся было к голове, но одернул себя и рассеянно повел глазами.

– Почему ты на меня так смотришь? – прищурилась Каталина, пытаясь понять, что все это означает.

– Я не смотрю. Я едва тебя вижу, – отозвался Таафф. – А от очков устали глаза.

– Не видишь? А что у тебя со зрением? – с некоторым беспокойством спросила Каталина, замечая, как расширены сейчас его зрачки, почти слившиеся с радужками.

– Долгая история, – отмахнулся палевый. – Как‑нибудь в другой раз.

Видимо, что‑то все же сильно его беспокоило, потому что он вновь опустил голову и принялся разминать пальцами оссиконы. Может, устал и хочет спать? Или ему нужна помощь? Он вообще будет утром готов к их непростому мероприятию? Каталина помялась на пороге, не зная, что правильнее сделать: оставить его одного или же уточнить, все ли в порядке. Откуда ей знать, что с этими инопланетянами могло случаться на Земле!

Палевый, кажется, вовсе забыл о ее присутствии и с досадным шипением дернул ушами, явно злясь на свое не совсем здоровое состояние. Каталина нерешительно приблизилась. Все же он сидел в ее гостиной, и в случае чего разгребать придется ей.

– Таафф! – осторожно позвала она, надеясь, что не слишком исковеркала его имя земным произношением. – Что‑то не так?

Услышав ее голос, он поднял голову и тихо проронил:

– Не обращай внимания. Просто старые травмы. Пройдет, и буду спать.

И он опять взялся за оссиконы, склонившись к коленям.

Старые травмы? Ах да, кажется, они упоминали войну на Терре. Наверное, он получил их тогда. Каталина совершенно не представляла, какими могли быть войны на других планетах, как и не могла вообразить, что где‑то еще существует вполне разумная жизнь. На Земле враг всегда стрелял на поражение и разрушал все на своем пути взрывами и огнем. А как это происходило на Терре? Какое оружие использовали захватчики там?

Повинуясь странному порыву, Каталина подошла ближе и, отложив стопку своей одежды, участливо протянула руку к палевому плечу. Миг сомнений, и ее ладонь легла на комок напряженных мышц под шкурой. Ничего себе, как его прихватило… Таафф даже не шевельнулся, и девушка на свой страх и риск провела рукой вдоль плеча к шее. Его бы сейчас размять как следует, да вот уместно ли, позволит ли? Она снова провела ладонью, сжимая окаменевшие мышцы чуть настойчивее и ощущая под пальцами горячую шелковистую шерсть, плотно прилегающую к коже. Мягкими движениями она начала осторожно поглаживать и расслаблять инопланетное плечо.

Таафф внезапно сделал долгий вдох и выпустил из рук оссиконы. Он выпрямился и, на удивление не протестуя, подставил ей спину и шею со встрепанным черным загривком. Значит, принял помощь, не стал геройствовать. Каталина протянула вторую руку и уже более уверенно принялась массировать его одеревеневшие мышцы: осторожно, но тщательно и основательно. Постепенно ладони ее нагрелись от контакта с шерстью, и ей показалось, что террианин начал потихоньку выдыхать и расслабляться. Вскоре стало ясно: самым проблемным было как раз левое плечо, никак не желающее поддаваться. Сильно разминать его Каталина побоялась – с неизвестной ей травмой это могло оказаться опасным. Поэтому сосредоточилась на мягких и разогревающих движениях.