Вспомнить свою любовь

Ее незримое присутствие ощущалась во всем – вот ее книги, а вот разноцветные хиджабы, покрывшие кровать невесомым шелковым облаком. Дневника нигде не было видно. Амаль куда‑то его убрала, лишив его искушения полистать дневник и полюбопытствовать, есть ли там упоминание о нем?

Он протянул было руку к ящику старого комода, но тут же ее отдернул, хотя и с трудом. Даже в отсутствие Амаль, он чувствовал влечение к ней.

Мансур ощутил аромат духов Амаль с нежными фруктовыми нотками, который не мог перебить доносящийся снаружи сильный запах ладана. Он буквально купался в ее аромате. Он с трудом заставил себя покинуть комнату и вышел из дома, направляясь на кухню, которая примыкала к боковому входу. Там он надеялся выяснить у прислуги, куда подевалась Амаль.

На улице заметно потеплело. Яркое солнце сияло на безоблачном синем небе. Он вошел в сумрак кухни, на мгновение зажмурясь от перепада света, а когда открыл глаза, то увидел перепуганную молодую горничную, которая, видимо, еще не привыкла к его присутствию в доме.

– А где Амаль? – спросил он, разочарованно осмотрев помещение.

Горничная ошарашенно молчала. В этот момент на кухне появилась вторая служанка, и Мансур повторил вопрос.

– Она уехала на работу, – ответила та посомалийски. – Вы можете поехать к ней в офис. Попросите Абди, он вас подвезет. – Она указала в сторону ворот, где находилась будка охраны.

Мансур кивнул в знак благодарности и направился к тому самому старому внедорожнику, который привез его из аэропорта.

– Подвезете меня к офису Амаль? – обратился он к своему пожилому родственнику.

– Конечно, – улыбнулся тот и открыл дверцу старого пикапа.

Когда Мэнни забрался в машину, он осознал, на что готов ради Амаль. Но чем скорее он найдет ее, тем быстрее извинится, вернет расположение матери и покинет Харгейсу.

Мансур потянулся к ремню безопасности, но вспомнил, что тот сломан. Ухватившись за ручку крыши, Мэнни приготовился к новой тряской поездке, похожей на ту, что перенес по дороге из аэропорта.

К сожалению, он не догадался взять антацид из своего чемодана. Не то чтобы он действительно верил, что лекарство избавит его от подкрадывающейся изжоги. Интуиция подсказывала, что это связано с его предстоящей встречей с Амаль. И пока она не состоится, ему не станет легче.

 

* * *

 

Амаль смотрела на свою фирму «AK Дизайн и архитектура».

Поразительно, но у нее есть фирма. Хотя теперь она вспомнила, что купила этот офис на четвертом этаже для своего бизнеса. В какой‑то момент, несколько недель назад, она даже не могла вспомнить, что у нее был бизнес.

Прогресс в ее амнезии.

Это давало ей надежду, что в конце концов все наладится и вернется на круги своя, как, например, тот непреложный факт, что пойдут проливные дожди, стоит весне смениться летом.

Она отвела взгляд от царящего внизу суетливого мира: уличное движение, идущие по своим делам люди, бродячие козы – и все это под золотым покрывалом утреннего солнца. Она отошла от окна к своему рабочему столу из вишневого дуба и дотронулась пальцами до его гладкой поверхности.

Все это принадлежало ей.

Амаль уселась в офисное кресло и вернулась к изучению технических чертежей в ноутбуке.

Больница в Харгейсе, ее новый проект. Объект будет построен по последнему слову техники, снабжен новейшим оборудованием и квалифицированным персоналом.

Как теперь поняла Амаль, именно на строительной площадке больницы с ней произошел несчастный случай, который привел к амнезии. К сожалению, она не помнила, как оказалась на объекте. Возможно, со временем недавние события восстановятся в памяти, а возможно, и нет.

Амаль откинулась в кресле и, уставившись в потолок, вернулась мыслями к Мансуру. И дался же он ей.

Амаль сердито тряхнула головой в попытке отогнать крамольные мысли. И в этот момент раздался спасительный стук в дверь.

– Войдите, – сказала она, вставая из‑за стола.

Она резко втянула воздух, когда в дверном проеме возникла высокая фигура Мансура. Где‑то позади него Амаль слышала недовольный голос своего офис‑менеджера и подруги Иманы.

– Прошу прощения, сэр! Вам туда нельзя.

Раздражение Иманы только усилило ее сомалийский акцент. Она практически рычала, когда Мансур вошел в кабинет. Женщины обменялись взглядами, и Имана закатила глаза, скрестив руки на груди и ожидая сигнала Амаль, чтобы позвать на помощь охрану.

Амаль, сама того не ожидая, особенно если принять во внимание утреннюю стычку с Мансуром, едва заметно покачала головой, дав понять Имане, что справится сама. Помощница развернулась и, по‑прежнему хмурясь, покинула кабинет. Ее высоченные шпильки были рассержены не меньше хозяйки и отбивали раздраженную дробь по паркету.

Мансур наблюдал за бессловесной дуэлью двух женщин. Как только Имана вышла, он с нажимом произнес:

– Нам нужно поговорить.

Амаль судорожно сглотнула и переспросила, заикаясь:

– Р‑разве?

Она ненавидела себя за то, что он видит ее настороженность. Ей показалось, что он еще утром поставил на ней крест, решив покинуть Харгейсу.

– Да, – твердо сказал Мансур, окинув ее взглядом. – И еще я хочу извиниться, если обидел тебя.

Амаль промолчала. Ей бы на проекте больницы сосредоточиться, но она знала, что не сможет выкинуть Мансура из головы, пока они не поговорят.

– Если не возражаешь, мы могли бы позавтракать, – предложил он.

– Сейчас? – удивилась она.

Мансур кивнул.

– Но я пойму, если ты занята.

Она знала, что он искренен, потому что сам бизнесмен.

– Амаль, не считай себя обязанной со мной завтракать, – добавил он.

Он произнес ее имя с такой нежностью, что Амаль не устояла.

– Хорошо, давай перекусим на скорую руку.

– Отлично, так и сделаем, – согласился Мансур.