Я здесь… Фантастический роман

Отправляясь в экспедицию на далекую, таинственную планету, молодая исследовательница знала, что ей придется наблюдать за ее разумными обитателями. Была в этом некая тайна, и она волновала, как и та чужая жизнь за приоткрытыми окнами. Только здесь за окнами был весь мир, а роль подглядывающего играла «стрекоза». Она подсматривала жизнь там, куда исследователи не могли проникнуть. Вернее, пока не делали этого, чтобы ненароком не обнаружить себя.

 

Жаргал наладил связь с кораблем, и команда Альберта Семеновича узнала, что две другие экспедиции обнаружили четыре поселения недалеко от того, за которым наблюдали они. Это были рабочие поселки, хаотично разбросанные по берегу реки, соединяющей в единую систему несколько озер. Люди обрабатывали поля, рубили лес, охотились, шили одежду, обувь, занимались детьми. Они жили семьями в избах, и их жизнь напоминала далекое прошлое землян, когда общество состояло из отдельных племен, мирно сосуществовавших друг с другом.

– У них четкая организация труда и быта. Это означает, что есть законы и есть те, кто эти законы устанавливает и, главное, следит за их исполнением, – сделал вывод Альберт Семенович на собрании команды.

– И этот «кто‑то» живет с круглом доме за горой, – добавила Нелли.

– Вождь? – Жаргал потер подбородок.

– Скорее, некий религиозный деятель, назовем его «жрец». Посмотрите, – Нелли вывела изображение, получаемое от «стрекозы», на большой экран, – каждый день он совершает один и тот же ритуал. Утром и вечером. Будто общается с богами. Первые дни мы видели его только у входа в храм, сейчас «стрекоза» покажет, что происходит внутри. Освещение слабое, видимость, соответственно…

Мужчина с бородкой, которого они первым увидели в поселке за горой, вошел в круглый дом. Тусклый свет уходящего дня сочился с потолка в центре помещения, где и затаилась «стрекоза». Постояв некоторое время, жрец прошел в центр и остановился перед неким подобием кресла с высокой спинкой. Кресло стояло у возвышения, прикрытого тканью. Под ней угадывалось несколько предметов. Когда жрец поднял скатерть, вся команда замерла.

– Ничего себе… – всем понятной фразой Сашка выразил общее удивление. – Так это пульт управления! Смотрите, кнопки, тумблер, монитор…

– Все такое архаичное… я такое в Музее Космонавтики видел, – брови Влада сомкнулись, глаза скосились к носу. Мгновение, и лицо озарилось догадкой. – Этой технике лет триста!

– Космический корабль… – Нелли заметно разволновалась. – Теперь и форма понятна… но… как?.. Альберт Семенович? Как это возможно? Аборигены древнеславянских времен и чудо техники начала этапа межгалактических переходов?

Командир молчал. Готового ответа у него не было. Увиденное предстояло обдумать.

– Не знаю, – честно сознался он, – поработаем, соберем больше информации, потом будем делать выводы.

– А мне и сейчас все ясно, – как никогда тихо и уверенно вдруг сказал Сашка. – Неужели вы не видите? Эти люди… – он возвысил голос, – да, они – люди! Такие же, как мы!

– Но… как? – Нелли мучил вопрос, как связать корабль, превращенный в храм, и людей, путь которых, как показывал их быт, еще так далек от достижений космического века.

– Нелька, ты что, совсем не понимаешь?! – Сашка вскочил. – Они прилетели на этом корабле, как и мы! И что‑то произошло. Корабль повредился, связь пропала или вообще не с кем было связываться. Помните, начальный этап освоения далекого космоса был самым трагичным в истории космонавтики, да и Земли тоже. Корабли уходили и не возвращались. Просто пропадали… Работа квантовых систем не была изучена на должном уровне. Фактически, то был билет в одну сторону. Я читал, когда первый корабль вернулся – один из семнадцати запущенных к тому времени! – это был праздник для всей планеты! Помните их имена?..

– А имена не вернувшихся…

– Так, – Альберт Семенович перебил Михаила и, поднявшись, мягко, но настойчиво усадил Сашку, – все имена известны, всех помнят, все материалы хранятся в архивах. – Он обвел взглядом своих ребят. – Мы узнаем имена тех, кто попал сюда, на эту планету, и не смог вернуться на родную Землю. Если это, действительно так, – добавил он твердо. – Для этого нам необходимо войти в храм. Снаружи корабль зарос, и мы не можем на глазах у аборигенов его чистить. А внутри должны быть маркеры корабля, возможно, сохранились какие‑то информационные материалы. Добудем – поймем, что тут произошло.

– Слушайте, – Жаргал, словно не услышал предостережение командира об опасности беспочвенных рассуждений, – здесь сейчас порядка ста – ста пятидесяти аборигенов, а на корабле было не более шести. Разве такое возможно даже за триста лет?..

Командир пропустил вопрос Жаргала и дал разводную:

– Нелли, Александр, Жаргал! Вы разрабатываете план проникновения в храм. Вы, ребята, – он перевел взгляд на Влада и Миху, сидевших рядом, – чините наш корабль. Вдвоем справитесь.

Накануне удалось добраться до места повреждения. Обшивка корабля осталась целой, а вмятину можно было выправить изнутри. Жаргал с Михой освободили подступы к ней, и нашли повреждение антигравитационной системы. Именно поэтому корабль не удавалось поднять при повышенном магнетизме места посадки. Миха лучше всех разбирался в технике. Что говорить, он был гением! Если кто и сумеет устранить неполадки, так это Миха! Альберт Семенович не сомневался в этом. При всей кажущейся неуклюжести, когда дело касалось всяких проводков, механизмов и тому подобных атрибутов, Михаил менялся на глазах. Его движения становились точными, в глазах загорался азарт, во всех действиях сквозила уверенность.

– А я – на связь! – Альберт Семенович встал, давая понять, что инструктаж окончен и пора за дело.

 

Ночью прошел дождь. Мхи, напитавшись влагой, превратились в водяные подушки. Тонкие струйки воды нитями падали с крутых боков валунов; деревья сочились капелью. Небо все еще грозно нависало над землей плотными облаками, но северный ветер упорно разгонял нижние слои и они волокнами расползались в стороны. Туча редела, становилась все тоньше и где‑то уже просвечивала солнечным лучом.

Мелкая зверушка выбралась из‑под коряги и запрыгнула на камень. Мох просел под ее лапками. Зверушка потрясла каждой лапкой отдельно, избавляясь от прохладной влаги, потом энергично отряхнула свою пушистую шубку и, вдруг уловив незнакомый запах, замерла, уставившись глазками‑бусинами на лежащих бок о бок странных существ. Похожие на тех, кто охотился на нее, они внушали страх, но и любопытство. А люди ли это? Те ли это, кто поднимая руки, выпускает смертельное жало? Или это какой‑то невиданный ранее зверь со странной кожей вместо меха или перьев? Осторожность взяла верх над любопытством, и зверушка нырнула с камня, только ее и видели!

Нелли толкнула Сашку в бок.

– Что?

– Видел, как сиганул?

– Кто?

– Не знаю. Зверек какой‑то.

Сашка медленно повернулся.