Зимний рыцарь. Сказки для барышень любого возраста

– Лес, – выдохнула я.

– Почти угадала. Я Князь Леса.

– Лесной дух? – удивилась я, до этой поры не представляя себе, что у Леса тоже может быть князь.

– Нет. Лесные духи подчиняются мне, как крестьяне – твоему отцу. Не оборачивайся, Цветик. Иначе мне придется уйти, а я этого не хочу.

– Но почему мне нельзя тебя увидеть?

– Потому что не пришло время.

– И когда оно придет?

– Когда тебе исполнится шестнадцать.

– Так это уже завтра! Нет, сегодня, полночь уже прошла!

Я попыталась повернуться, но сильные руки мягко придержали меня за плечи.

– Нет, Цветик. Ты родилась в полдень, и раньше этого времени я не могу тебе показаться. Осталось подождать совсем немного, и лучше всего не мучиться от неизвестности, а поспать. Сегодня у тебя трудный день.

Я послушно легла на траву, ни секунды не сомневаясь, что не смогу уснуть, и, только закрыв глаза, провалилась в глухую темноту.

 

– Цветик! Цветик, просыпайся. Солнце уже взошло.

Я испуганно продрала глаза и осознала, что Князь Леса прав. Солнце не просто взошло, но и успело подняться довольно высоко, а значит, мама уже вне себя от гнева.

– Я помогу вернуться домой. Только закрой глаза и, пожалуйста, не подсматривай. Потерпи совсем немного.

Мне на виски легли теплые ладони. По телу, с головы до пят, прошла горячая волна, от которой на мгновение перехватило дыхание и пропустило удар сердце. Моих губ коснулись чужие – нежные, ласковые, вызвавшие не менее сильное впечатление.

– Я не мог с собой справиться, – виноватым тоном проговорил Князь. – Открывай глаза. Теперь тебя никто не увидит до тех пор, пока ты сама этого не захочешь.

– Но я себя вижу.

– И я тебя тоже. Но никто из людей не увидит, пока ты мысленно не разрешишь им. Беги, Цветик. Мы скоро увидимся.

Я все же старалась держаться в тени, пробираясь по опушке Леса к частоколу. Но Князь Леса оказался прав. Никто не заметил, как я прошла в ворота вместе с гурьбой весело гомонящих слуг кого‑то из приехавших женихов.

Мама, разумеется, металась по дому в поисках меня, гоняя девушек и тетушек. обогнула дом, мысленно пожелала стать видимой и подошла к крыльцу не со стороны ворот.

– Злата! Где ты была?!

– В святилище. Просила благословения у Макоши, – потупив глаза, ответила я. Мама немного смягчилась.

– Быстро переодевайся. Скоро начнутся поединки, и ты должна быть готова. Малка, Грида, помогите ей.

В рекордное время на меня натянули свадебный наряд, расплели косу и заплели вместо одной две – к вечеру я буду уже замужней. Голову прикрыли полупрозрачным платком – его снимет уже жених. Дали кусок хлеба, чашку молока, еле дождались, когда я все съем и выпью, и выпихнули под придирчивые очи мамы. Наскоро оценив мой внешний вид, она, в свою очередь, вывела меня на крыльцо, где уже поставили три стула с высокими спинками и подлокотниками. Вышедший отец занял центральный, мама села справа от него, я – слева.

Перед домом большим полукругом собирался народ. В первом ряду стояли претенденты на мою руку, за ними – их свиты, а уже дальше местные жители, среди которых преобладали мужчины и дети. Женщины готовили еду к предстоящей свадьбе и накрывали длинный стол под навесом.

«Женихи» по одному начали подходить к крыльцу и представляться.

– Весемил, сын Блуда.

– Громобой, сын Злобыни.

– Орлик, сын Крива…

Все разные, непохожие друг на друга: высокие, среднего роста, худые и жилистые, массивные и мускулистые, с темными, светлыми и рыжими волосами. Но никто из них не походил на того, кого я видела в туманном клубке. Но даже если допустить, что кикимора показала не Князя Леса – голос‑то его мне знаком, и я могла поклясться, что он не принадлежал никому из приехавших.

– Бирюк, сын Молчана, – прогремел голос последнего, шестнадцатого претендента. Я вздрогнула – настолько непривлекательным показался мне этот «жених». Вообще говоря, он внушал страх, а не нежные чувства: выше меня не меньше чем на голову, с огромными мускулами, на которые не налезет ни одна рубаха, и поэтому Бирюк явился в едва ли не лопающейся на груди кожаной жилетке, с мохнатыми бровями, нависшими над крохотными свиными глазками, со шрамом через всю щеку и абсолютно лысый. Кажется, даже мама не пришла в восторг от перспективы заполучить такого зятя. Отец крякнул и встал.

– Я приветствую вас, добры молодцы! Сильнейший из вас получит руку моей дочери Златоцветы. Да начнется бой!

Претендентов начал обходить мальчик с шапкой, из которой каждый вытаскивал камешек. По его цвету определялся партнер в первом туре. Восемь победивших попадали во второй, четверо следующих – в третий, и в последнем определялся мой будущий муж. В толпе мужики начали биться об заклад, ставя на того, кто станет седьмым зятем князя Всеслава. Судя по доносившимся до меня возгласам, победить должен был Бирюк.

Сердце противно сжалось от предчувствия нехорошего. Я не выйду за Бирюка ни при каких обстоятельствах. Пусть он победит всех, включая отца и лучших его воинов, в жены он меня не получит! Я скорее убью себя на глазах у всех, чем уеду с ним.

– Цветик, не волнуйся так.

Грый сидел на перилах крыльца возле меня и привычно ухмылялся.

– Ты что! Тебя же увидеть могут! – испуганно прошептала я.

– Меня видишь только ты, – успокоительно проговорил лесной дух. – И я тут с важной задачей: подбодрить тебя и передать – не бойся. Все будет хорошо. Только верь ему.

– А ему можно верить, Грый? – жалобно вырвалось из меня.

– Можно, – веско заверил меня дух. – Ой, смотри, начинается!

На круг уже выходили первые бойцы, и воевода, назначенный отцом следить за порядком, оглашал правила: бой идет до того, пока один из претендентов не признает себя побежденным. Любое оружие запрещено. Нельзя бить в пах, горло и глаза. Нарушивший правила считается проигравшим.

Воевода дал отмашку к первому бою.