92 дня
«Надо гол! Надо два!
Надо тридцать три гола!».
«Всё девчатам нипочем,
Если Карпова с мячом!».
«Обойди хоть всю планету,
Лучше наших в мире нету!».
«Пейте дети молоко,
Вам до наших далеко!
Пейте дети простоквашу,
Все равно победа наша!».
Такие в лагере порядки: шуметь, кричать и поддерживать своих. Вожатым за тихих болельщиков на оперативке ежедневно выговоры объявляли, поэтому те шли на самые разные ухищрения. В ход пускали пол‑литровые пластиковые бутылки с песком, детские погремушки, свистки. Игроки на площадке ладони стирали о мяч, болельщики на трибунах – сбивали друг о друга, соревнуясь в громкости хлопков.
Первая партия закончилась со счётом 25:11. Старшие девочки быстро почувствовали превосходство и на смену поля двинулись, задрав припудренные носики. «Амазонки», так называли себя представительницы четвёртого отряда, носы повесили, но в глубине души всё ещё верили в победу.
К концу второй партии счёт был 25:22. «Амазонки» зубами цеплялись за надежду, но и этого оказалось мало. Прозвучал финальный тройной свисток, и команды вновь построились по краям площадки.
– Со счётом 2:0 победила команда второго отряда, – торжественно объявил спортинструктор. – Спасибо за игру! Команды, поблагодарите команду напротив.
– Команде напротив физкульт‑ура! – провозгласила Оля.
– Ура! – поддержали напарницы.
– Команде напротив физкульт‑ура, – вяло проговорила капитан четвёртого отряда.
– Ура, – еле слышно добавили остальные.
– Команды! Можете пожать друг другу руки! – скомандовал Сергей.
За своими капитанами девочки зашагали к сетке и, двигаясь навстречу сопернику, выставили в сторону правую руку. Влажные ладошки шлёпались друг о друга, но в глазах игроков с обеих сторон читалась ненависть.
– Круто мы их, да, Сергей Васильевич? – подмигнула Оля.
– У вас много ещё игр. Сегодня вы победили, завтра победить может кто‑нибудь другой.
– Я никогда не проигрываю, – Оля, не мигая, смотрела Сергею в глаза.
– Увидим, – усмехнулся Сергей, развернулся и пошёл в двухэтажку.
– Увидишь, увидишь, – промурлыкала пионерка.
Не успел парень в белом трико подняться на крыльцо «каменки», как строгий голос старшей воспитательницы окликнул сзади.
– Сергей Васильевич! – обратилась Вероника Петровна. – Подожди.
Неизменно быстрым шагом женщина приблизилась к спортинструктору с выражением лица, не сулившим Сергею ничего хорошего. «Вэпэ» убедилась, что никто не может подслушать, и заговорила.
– Я тут мимо поля волейбольного проходила… И обратила внимание, как девица из отряда с тобой заигрывала. Калинина, кажется?
– Ну да. Оля. Дурёха мелкая, что сказать! – хихикнул Сергей.
– На вид не такая уж и мелкая она. Быстро вымахала деваха. Смотри, аккуратнее! – старшая воспитательница прищурилась и на секунду задержала взгляд на смущённом лице спортивного инструктора.
– О чём вы говорите, Вероника Петровна? Я же не идиот!
– Знаю, Серёж. Не обижайся. Но я должна была это сказать.
18. Паша
Утренние скандалы превратились в рутину. Ежедневно после завтрака Арина бежала в двухэтажку, ногой открывала дверь мужской комнаты и со злостью стаскивала Павла с кровати. Сначала на пол летело нагретое одеяло, затем мягкая подушка, вырванная из сильных рук. Чуть позже на крик хореографа сбегались коллеги, и уже все вместе вытягивали засоню‑диджея из царства Морфея.
Оказываясь на линейке, Паша продолжал досматривать сны под тенью необычайно раскидистой сосны. Парень накрывал голову бейсболкой и тихонько дремал между поручениями Арины.
– Паша! – вновь закричала девушка с другого края линейки. – Музыку, пожалуйста!
Диджей ткнул пальцем в ноутбук, и из большой чёрной колонки полилась задорная детская песня. Ребята уже запомнили танец и теперь демонстрировали его самостоятельно. Арина стояла к ним лицом и глазами выискивала более способных детишек. Их имена она заносила в несуществующий блокнот, чтобы при случае пригласить талантливых танцоров на общелагерное выступление.
– Молодцы! – объявила Арина, когда музыка утихла. – Спасибо за занятие! Поклон!
Отряды давно усвоили традицию делать реверанс после каждого танцевального урока, а потом громко хлопать себе в ладоши в награду за труды. Вожатые поблагодарили Арину и повели ребят на футбольное поле. В работе хореографа и диджея наступила небольшая пауза.
– Как настроение? – поинтересовался Павел.
– Если бы тебя действительно интересовало моё настроение, ты бы просыпался без моей помощи, – отрезала Арина.
– Ты такая красивая, когда злишься, – глаза парня наполнились игривым блеском.
Арину высказывание смутило. По её щекам пробежался румянец, а губы замерли в безмолвии.
– И вообще. Мне нравится начинать день с твоей улыбки!
– Улыбки? Ты о чём? Я голос из‑за тебя срываю каждое утро! Ещё не хватало улыбаться!
– А я не слушаю крик. Я вижу твоё лицо, когда глаза открываю, и мне хорошо становится, – Павел обхватил себя руками и немного покачался, словно баюкал младенца.
«Ты нормальный, вообще?» – Арина заглядывала под козырёк бейсболки, пытаясь разгадать намерения собеседника. Подошёл следующий отряд, и девушка начала занятие.
«Красивая, зараза!» – Павел безотрывно глазел на танцующую коллегу. «Красивая и злая».
– Арин, а парень‑то есть у тебя? – самоуверенная ухмылка скрывала внутренние переживания Паши.
