Альянс

– Лежи спокойно, – уже миролюбиво проговорила Айша. – Я уже все исправила.

– Ты умеешь пользоваться нашей техникой?!

– А что тебя удивляет?! – Айша ловко замазала швы на мужском теле получившейся у нее в миске кашицей и туго утянула чистыми бинтами. – Теперь можешь потихоньку ворочаться и пробовать садиться, если есть желание. Больше ничего не слетит.

Потом она ушла к ребенку. Мальчик моментально успокоился, едва женщина взяла его на руки. Ричард исподтишка наблюдал за ней, благо боль отступила. Айша покормила ребенка и начала что‑то мурлыкать, укачивая его на руках.

– Принеси его сюда, – неожиданно попросил Ричард.

Айша подошла к медкамере и опустилась на табуретку, уложив малыша рядом с отцом, но поглаживая его маленькие ладошки:

– Он не хочет спать полностью завернутым. Все время ручки вытаскивает.

Риддл смотрел на своего сына и пытался разглядеть в нем черты Лауры. Бесполезно. Не находилось ничего, кроме цвета глаз. Мальчик получился похожим на деда Марио и на самого отца. Слезы невольно накатили снова. Президент вытер глаза и погладил детскую щечку. Сын что‑то пискнул, зевнул и снова уснул. Ричард провел пальцам по русым волосенкам. Он даже не заметил, что Айша ушла к столику и вернулась оттуда со стаканом приятно пахнущего напитка.

– Это что?

– Это для твоей пользы, – Айша смело вытерла с мужской щеки скупую слезу. – Поможет внутренностям побыстрее включиться в работу, а тебе – немного успокоиться.

– А мне есть чему там включаться?! – Ричард криво усмехнулся, но предложенное выпил и вдруг понял, что остатки желудка не отдают тяжестью.

Айша улыбнулась и забрала стакан:

– Готовься, завтра переберешься в дом. Тебе там приготовили роскошные апартаменты. А то здесь один совсем свихнешься. Пусть катер занесет и превратит в сугроб, а то весь вид из окна портит.

– Там что, зима?! – Ричард ткнул пальцем в сторону иллюминатора.

– У нас здесь круглый год зима, – Айша взъерошила свои черные коротко стриженные волосы. – А сейчас еще и снег валит каждый день.

– А почему темно? – Ричард удивился, что ни разу за эти дни не спросил о погоде.

– У нас тут полгода ночь, – Айша забрала ребенка и собралась уходить.

– Останься, пожалуйста, – неожиданно попросил Ричард. – И сына оставь. Мне плохо одному. Подожди, пока я усну.

– Тогда придумай ему имя, – хитро прищурилась женщина, укладывая ребенка обратно к отцу.

– Вообще‑то, мы с Лаурой хотели назвать его Раулем, – глаза невольно заблестели от вновь набежавших слез.

– Не плачь, пожалуйста, – Айша вдруг осознала, что снова чувствует волны боли, идущие от Президента. – ты только навредишь себе.

– Со мной и так случилось все самое плохое, – усмехнулся Ричард. Потихоньку повернувшись на бок, чтобы получше рассмотреть сына. – Я потерял жену, потерял здоровье и не знаю, что с вверенным мне государством. Что еще может быть хуже?!

Айша долго и пристально смотрела в серые глаза Риддла, потом отпила воды из бутылки и тихо произнесла:

– Если не будешь кричать на меня и порываться выгнать, я отвечу на твой вопрос.

Ричард вместо ответа пожал плечами. Он не привык к подобной искренности со стороны чужих людей. Обычно вокруг было много лести и фальши. Это была участь власть имущих. Но почему‑то этой рабыне он верил.

Айша, окончательно собравшись с духом, ответила:

– Ты никогда не был нищим, голодным и униженным. У тебя хорошее образование, любящие родители и друзья. В конце концов, у тебя есть маленький Рауль. И даже сейчас, лежа на этой постели, ты не потерял свободу. Ты – не пленник и не раб! Ты в состоянии изменить и переломить ситуацию.

– Откуда ты знаешь про меня? – Ричард погладил закопошившегося в пеленках сына. – Может, я последняя сволочь.

– Я общаюсь с твоими друзьями, – Айша поправила на раненом простынь. – Катрин потребовалось пять минут, чтобы понять, кто я. Она и приставила меня ухаживать за тобой и твоим сыном.

– Катрин и все остальные еще получат за треп обо мне, – зевнул Ричард. – Что за гадость ты мне намешала?!

– Сам ты – гадость, – улыбнулась Айша. – Это для твоей же пользы.

Ричард уснул под действием медикаментов и напитка рабыни. Айша переложила ребенка в импровизированную кроватку и еще долго смотрела на Президента. Он казался ей таким близким и далеким одновременно. И женщина с каким‑то необъяснимым страхом осознала, что влюбилась. Влюбилась первый раз в своей такой ничтожной и никому ненужной жизни – жизни рабыни Верховного Повелителя Сил Зла.

Осознав это, Айша завернула ребенка в теплую куртку и убежала в дом, даже забыв про свое пальто. Уже в закрытой веранде она столкнулась с Анжеликой и Катрин.

– Ты что?! – Доктор Спенсер увидела заплаканное лицо рабыни.

– Ничего, – Айша, прижимая к себе мальчика, поспешила вытереть слезы.

– Ричард нахамил тебе? – Анжелика попыталась успокоить женщину.

– Нет, – отмахнулась Айша. – Он спит, ему заметно лучше.

После всего этого она поспешила скрыться в глубине дома. Анжелика недоумевающе посмотрела на Катрин:

– Похоже, он ей все же нагрубил. Ричард никак не может вести себя спокойно. Последнее время он стал совсем невыносимым.

– Нет, здесь нечто другое, – улыбнулась Катрин, уловив изменения в биополе рабыни. – Она узнала, что в ней реинкарнирована Берегиня одного из Стражей.

– Ты о чем?! – Анжелика насторожилась.

– Фолиантская энергетика Лауры не вернулась к Хранителю, а нашла близкий объект для реинкарнации, – Катрин устроилась на широком диване и взяла из вазы причудливой фрукт местной гидропоники. – Дарко не придется искать, в ком возродить вторую половину Ричарда, а тому не придется ждать ее рождения и взросления.

Анжелика звонко засмеялась:

– Ты хоть можешь представить себе Ричарда и Айшу вместе?! Он любит высоких и стройных, элегантно одетых и образованных. Не спорю, Айша – адекватный человек. Но она совершенно из иного мира.

– О чем тут сплетничаете?! – Поинтересовалась вошедшая Ивон. – Слышала, что про Ричарда с Айшей.

– Ну да, – кивнула Анжелика, разглядывая странные картины чужого мира, висевшие на стенах.

– Он будет долго изводить ее, – Ивон потянулась и устроилась в кресле. – Ричард верен своему дурному характеру. Сначала он изводил меня, обжимаясь и целуясь с Лаурой; потом издевался над ней, обвиняя во всех грехах ее матери. Теперь всю злость сорвет на этой бедняжке.

– Ивон, ну зачем ты так?! – Катрин недовольно сморщилась.

– Я росла вместе с Ричардом. Мы знаем друг друга с пеленок, – Ивон взяла со стола упаковку сока. – Он упертый, как осел. Его порой пушкой не прошибешь. Я, вообще, удивляюсь, что Ричард у власти как рыба в воде.

– Может сменим тему? – Катрин вздохнула, вспомнив о муже.