Алый Глаз Демона

Остаться в стороне я не мог при всем желании. Я был обязан разобраться в том, что происходит и прийти своему старому другу на помощь.

– Вас восстановят в звании лейтенанта. Вы подчиняетесь разведке. Сказанное здесь строго засекречено. Работа в конторе приостановлена до дальнейшего уведомления. Касательно действующих экспедиций…

– Кто командует операцией? – сам того не желая, я перебил агента, забывшись на мгновенье.

О себе дал знать мужчина, стоявший у окна. Только теперь он по‑настоящему привлек к себе мое внимание.

Ближе к пятидесяти, прекрасная военная выправка, крепко сложен, идеально выбрит. Рукава военной рубахи высоко подкатаны. На поясе пистолет, с другой стороны нож. Майорская звезда на плече. Взгляд, смотрящий вдаль или скорее сквозь тебя. За кажущимся спокойствием и терпением крылись демоны и беспринципная одержимость выполнить поставленную задачу.

Опасный тип.

– Командовать операцией буду я, – ответил он на мой вопрос.

– Лейтенант, это майор Тирон Мебул, – агент представил нас. Мы лишь встретились глазами, ничего не сказав.

– В моей команде, – начал я, – есть хорошие проводники. Надежные парни. Проведут хоть до ступеней в ад и дальше, если потребуется. Четыре дня, и они будут здесь…

– Ваши люди не понадобятся, – тон агента не предполагал спора. Мне пришлось промолчать, чтобы не выдать себя. – Майор привлечет свой отряд, который лучше подготовлен к миссии, подобной вашей.

– Тогда в чем конкретно заключается мое участие? – Лучше притвориться простаком. – Я знал генерала Кастора в прошлом. Мы общались и могли провести вечер‑другой за игрой в шахматы, но едва ли спустя восемь лет это имеет вес, учитывая, какое преступление вы пытаетесь ему вменить. В чем моя цель? Я не знаком с местностью, по рекам не ходил, командовать не буду.

– Ваша цель, лейтенант, – договориться с генералом Кастором, – голос агента стал жестче. Эта встреча или начинала его раздражать, или дело было в моих попытках солгать ему. – Во время войны против Коалиции он прислушивался к вашим советам, нам это известно. Объясните ему, что партизанское противостояние с Империей не имеет смысла. Мы готовы выслушать его требования и пойти на уступки. Мир, пусть и шаткий, все же лучше кровавой войны. Убедите генерала в этом.

– Но прежде, – со всей серьезностью заговорил капитан Тирон, – вы поможете отыскать его. Вам под силу, основываясь на данных разведки, определить, где именно укрывается генерал Кастор?

– Лейтенант знает ход его мыслей, – ответил за меня агент, не оставляя мне иного выбора, как согласиться.

С тяжелым сердцем я кивнул, заверяя, что готов предать старого друга ради невнятной цели.

Тем не менее их это удовлетворило. Напряжение в комнате начало спадать. Агент вновь закурил трубку, капитан взглянул в окно, и только начальник конторы чувствовал себя здесь лишним.

– Отплытие завтра, на рассвете. Седьмой железный причал. Судно «Канопус». Советую не опаздывать.

Тогда они еще не понимали, что я был заинтересован в предстоящем путешествии больше, чем кто‑либо другой в этом мире. С момента подрыва дамбы на реке Анкаа наши судьбы с Кастором стали связаны, и все, что угрожало ему, легко могло сгубить и меня.

 

2

 

Той ночью я вновь увидел давно позабытый кошмар.

Все та же картина, преследовавшая меня во время войны и несколько лет после, пока тишина далеких уголков мира не излечила проклятую душу.

Алые небеса, плотные сумерки и стонущая долина, заваленная телами убитых и умирающих. А я стою посреди этого ужаса, не в силах определиться, должен ли просить у них прощения или велеть замолчать.

Их смерти на моей совести, но иного пути не было. Приказ есть приказ. На кону стояла либо наша победа, либо их. Что еще оставалось?

Не понимая, кем являюсь, чудовищем или героем, проснулся в липком холодном поту, жадно ловя ртом воздух. Ровно, как и восемь лет назад.

Мне так и не удалось обмануть демонов, затащивших меня в ад. Забравшись от них как можно дальше, я начинал обратное нисхождение к ним в пасть. Мне предстояло вновь встретиться с Кастором.

Попытаться уснуть еще раз мне не хватило духа. Поэтому я собрал походную сумку и вещи, что докупил вчера вечером, и в потемках побрел к седьмому железному причалу, оставляя за спиной захудалую гостиницу, где остановился. Человек, которого разведка поставила незаметно следить за мной, двинулся следом, сопроводив меня до самого порта.

Я и не ожидал, что мне позволят бродить по городу одному, так что не имел ничего против его присутствия. Парень как‑никак выполнял свою работу.

Тем временем на востоке разгорался рассвет. Поднимающееся солнце, соленый ветер с моря и крики чаек, суетящихся у береговой линии, помогли мне избавиться от дурного привкуса ночного видения.

Я вдохнул полной грудью и, если бы не цель моего путешествия, я бы счел это днем отправки в очередную экспедицию. На сердце от подобного самообмана стало легче. Путешествие и неизвестность всегда прельщала меня.

Жаль, на этот раз все будет иначе.

Несмотря на время (явился я многим раньше, чем было условлено), работа на судне «Канопус» уже шла полным ходом.

Под командованием майора Тирона шестеро солдат в полевой форме и трое членов экипажа загружали на борт припасы, необходимые в пути: бочки с топливом, провиант, запчасти, снаряжение. Были и немаркированные ящики, о содержимом которых я узнал многим позже. А еще там были товары, которые, по мнению разведки, могли склонить Кастора к мирному урегулированию конфликта: медикаменты, золото, ткани, оружие, порох.

Наблюдая за погрузкой, я уже понимал, что, как и вещи для переговоров, так же был предметом торга. Товаром. Рабом.

История пугающе повторялась в мелочах.

Я вновь переключил свое внимание на чаек и полной грудью вдохнул морской ветер, гоня прочь навязчивые мысли. Нужно было себя занять, и я направился к «Канопусу», где, доложив майору о прибытии, вызвался помочь им с погрузкой.

Шестеро солдат в большинстве своем встретили меня прохладно, но молчаливо. Экипаж – лучше бы им было откровенно плевать на появление очередного сухопутного незнакомца на их судне.

Пока работали, я успел присмотреться к своим попутчикам. С майором я уже был знаком. Подконтрольные ему бойцы ничем особым не выделялись. Все военные. От тридцати до тридцати пяти. Пять рядовых, один сержант. Одинаковые прическа, форма, табельное оружие. Больше похожи на близнецов, они казались безликими.