Анталион

– Не забудь тогда добавить кровавые деньги! – Люси тяжело дышит, глядя на меня.

Вот в чем причина. Мина. Как я могла забыть, она же ненавидит всё, что связано хоть как‑то с военными.

– Прости. Но у меня нет выбора… Это единственный вариант, который сможет нас обеспечить и защитить. Может я и не права, но служить лучше, чем продавать наркотики или себя. Я делаю этот выбор не потому, что разделяю взгляды правительства, а потому что нам нужно себя обеспечить.

Ник изумленно смотрит на меня, ничего не произнося. Я жду реакции Люси, но она молчит.

– Никки, – холодным голосом произносит она, – иди в комнату, нам с Оливией нужно поговорить.

Напрягаюсь от этих слов, произнесённых с таким холодом, будто на месте Люси сейчас не она сама, а её сестра. Улыбаюсь брату, стараясь не подавать вида, чтобы он не переживал. Что такого может мне сказать Люси? Мне же нужно думать о своем будущем, почему она не хочет меня понять?

– Лив, послушай… – тётя замолкает на время.

Она садится напротив, и мы долго сидим в тишине. Я напряженно ожидаю, когда Люси нарушит повисшую паузу. От напряжения отвратительный ужин подступает к горлу, желудок всячески пытается избавиться от этой дряни. Оказывается, я не знала плохой жизни, я лишь думала, что знаю.

Люси краснеет и бледнеет, пытаясь начать говорить. Она открывает рот, но ничего не говорит. Моя тревожность сменяется любопытством, что же я должна услышать, почему одна моя фраза привела в такой шок и замешательство самого жизнерадостного человека, которого я знаю?

– Лив… – Тётя наконец‑то прерывает тишину:

– Лив, дорогая, я, наверное, погорячилась, наговорила всякого… – Люси вновь замолкает на время.

– Ты же знаешь, я всегда очень переживала за тебя и любила тебя, но сама понимаешь – наши с Мэри отношения перестали быть такими как до рождения Никки.

Тётя начала как‑то издалека. Я абсолютно сбита с толка, зачем сейчас вспоминать события, которые давно прошли? Разве они имеют отношение к тому, что я хочу поступить на службу?

– Лив, тогда твоя мама совершила ошибку, впустив в свою жизнь отца Ника. Она думала, что ошибкой в её жизни был твой отец: после его смерти она просто сделала вид, что его никогда и не было. Я её не осуждаю, возможно, ей так было проще смириться с утратой, а может гордость не позволяла признать, что она нуждается в поддержке. Мне она говорила, что всё в порядке, но я чувствовала, что нет. С её характером ей трудно было помочь. Потом появился отец Никки, этот проходимец и мерзавец.

Люси закатывает глаза, когда вспоминает о Томасе.

– Я знала что этот командированный офицер ничего серьезного не испытывает к твоей маме, но он так долго с вами жил что я уже начала думать что ошиблась на его счёт. А потом ты сама знаешь: беременность Мэри и его исчезновение одновременно, всё это сделало твою маму такой, какой она была последние десять лет. Она понимала, что сделала ошибку, но признать этого не смогла. А вот Мина смогла признать. Но исправить не успела, – в глазах Люси появляются слёзы, а голос начинает дрожать, – ничего не успела, Лив…

Тётя резко прерывается, вздрогнув от шума у входной двери. В дверном замке поворачивается ключ и на пороге появляется Клифф.

Я видела Клиффорда последний раз, когда мне было меньше, чем сейчас Нику. Мы пришли к Люси и Дейву, и все вместе пошли на выпускной Мины, где весь вечер Клифф от неё не отходил. Моя кузина была первой красавицей в школе, неудивительно, что Клифф не давал ей прохода.

Грубый голос Клиффа нарушает тишину:

– Привет.

– Решили помолчать или я вам помешал? – тяжёлым взглядом он смотрит на нас в ожидании оправданий.

Тётя не скрывает волнения – её пальцы беспокойно теребят салфетку, лежавшую на столе.

– Клифф, Лив просто переживает, за первый день в новой школе. Я и сама за неё переживаю.

Чёрт… Как я могла забыть! Завтра же мне предстоит идти в местную школу.

– Вот и пытаюсь её успокоить, – тётя вымученно улыбается Клиффорду.

– И себя вот тоже пытаюсь успокоить. Вспоминаем то время, когда Лив была маленькая.

– Она была неприятным ребёнком – всё время, молчала и смотрела своим этим взглядом.

Клифф пьян. От него разит алкоголем через всю комнату. Пошатываясь, он бредёт в сторону ванной комнаты. Как только за ним закрывается дверь, тётя начинает торопливо собирать тарелки со стола.

– Лив, иди спать. Клиффу нужно отдохнуть, он спит теперь в гостиной на диване, мы мешаем ему.

Я, молча, ухожу, даже не предложив помощь. Как‑то, подслушав разговор, мамы и Люси я услышала, что Клифф начал часто выпивать сразу после их свадьбы с Миной. Квартиру он заложил за долги и поэтому они вернулись в квартиру Люси. Я тогда совсем не понимала, почему Мина осталась с ним, не смотря на это, но сейчас я тем более этого не понимаю.

Я пытаюсь как можно тише зайти в комнату, чтобы не разбудить, Ника, но он и не спал.

– Лив? – тихий голос брата заставляет меня вздрогнуть.

– Лив, как ты? Я тебя жду.

Ник застает меня врасплох:

– Почему ты ещё не спишь?

– Ну… Лив, ты, правда, пойдёшь на службу?

– Ник, нам некуда вернуться, у нас нет дома, только руины. Мы не можем жить здесь, но и позволить тебя отдать в приют я не могу!

– Лив, здесь все ненавидят военных. Все идут работать на завод после школы.

Я вижу в полумраке его огромные распахнутые глаза, которые с жалостью смотрят на меня.

– Ник, я тоже их не люблю, но завод это не самое лучшее решение. Я не смогу работая там заработать нам на жилье. Я хочу, чтобы у тебя всё было – и крыша над головой, и нормальная еда.

– Я переживаю за тебя, – совсем тихо произносит брат.

Для меня это становится таким же шоком, как и руины нашего дома. Я всегда была уверена, что он не любит меня, воспринимает как злобную няньку, которая раздражается на своего подопечного.

– Почему? – резко выпаливаю я. – Почему ты переживаешь обо мне?

– Потому что теперь всё свалилось на твои плечи. И я тоже.

– Ник, нет, не говори так. Мы семья и я буду заботиться о тебе до тех пор, пока ты сам не станешь самостоятельным и не пойдешь на работу.

Вдруг мои слова кажутся мне неискренними.

– Ник, – прерывая паузу, говорю я, – признаю, я была не готова к такому. К такому невозможно подготовиться, ни к смерти мамы, ни к руинам вместо дома, ни к младшему брату о котором заботишься как о собственном ребёнке, а тебе всего семь. Я злилась, но тогда не понимала что мама нужнее тебе, чем мне. А теперь я обязана о тебе позаботиться любой ценой, ради этого я готова на всё.