Беги от него

Я по‑прежнему на руках Антона. Бедняга. Пусть ему и не тяжело, но не очень удобно таскать девушку по лифтам и прочей инфраструктуре наших российских муравейников. Неудобно, но он терпит, и не стряхивает меня с рук.

И это греет меня, обволакивает, заставляет чувствовать себя защищенной.

– Вау, – услышала я царапающий голос, – в дрова? Неси ее ко мне, Тох.

– Охренел? – рыкнул Антон. – Спать иди, быстро!

– Сам хочешь, чтобы расплатилась за гостеприимство? Понимаю, – зло прошипел Андрей. – Я так и знал!

– Не ревнуй, мальчик, – пробормотала я, похлопала по плечам Антона, чтобы он спустил меня на пол.

Ноль эффекта.

Я продолжаю висеть на нем, и пачкать обувью стену, в которую упираются мои ступни.

– Приятно вам развлечься. Устанешь от нудного Антона – моя комната не заперта, – выпалил Андрей, развернулся, и через мгновение хлопнул дверью.

***

– Садись‑ка, тусовщица.

Антон опустил меня на тумбу, и начал стягивать с меня обувь. А я расслабилась, взяла, и позволила ему мне помочь.

Есть у меня такая особенность: когда мне плохо, и рядом никого нет, кто помог бы – я справляюсь сама, нахожу силы. Вот не было бы рядом Антона, и я бы не слегла с горячкой. Было бы плохо, но я не позволила бы себе валяться в кровати – убиралась, готовила, хлопотала.

А когда рядом есть кто‑то сильный, кому можно довериться, я позволяю себе расклеиться, и побыть слабой. Не специально, я ведь не играю в слабую девочку.

Просто, когда чувствую, что я не одна – позволяю себе слабость. Такую слабость, что разуться сил нет.

– Твой брат – козел, ты в курсе? – усмехнулась я.

– В курсе. Он не полезет к тебе, просто характер показывает. Такой же ребенок, как и ты.

– А вдруг полезет? У тебя даже замков нет на дверях, – вздохнула я. – А у меня даже сил не будет – заорать. Мне и говорить‑то сейчас тяжело.

– Да не полезет он к тебе в комнату, Маша! – раздраженно процедил мужчина. – Андрей просто целью задался – меня выбесить. Я бизнесом занимался, а Андрюху от родни к родне перекидывали, как горячую картошку. Мать погибла, отец свою личную жизнь продолжил строить. Я тоже братом не занимался, только недавно к себе его забрал, когда Андрей с отморозками связался. Вот теперь он мне и мстит.

– За что? Благодарен ведь должен быть, – не поняла я.

– Считает, что я поздно спохватился его воспитывать. Ему не очень легко пришлось, – нахмурился Антон. – Мама болела, я знал, что она умрет. Готов был к этому. И к тому, что отец другую найдет, и нами заниматься не будет. Да я уже взрослым был, в общем‑то, мне опека не нужна была. И про Андрея я думал, что ему лучше с тетками‑бабками расти, которые знают толк в воспитании, а не со мной или отцом. Только они нихера не воспитывали его, а пустили на самотек все, что можно. Кормили его, давали деньги на одежду, и все. Вот и привык пацан, волчонком рос – домой мог неделями не являться. Драки, тусовки, девчонки. Приводы.

В рассказе Антона я чувствую вину. Она неприятно царапает меня, но… Это не отменяет того, что младший братец Антона – то еще чудное создание.

– Не бойся его, Маш. Он хочет, чтобы я оставил его в покое, и сплавил куда подальше. Потому и ведет себя так – хочет показаться хуже, чем он есть. Но Андрей – неплохой парень, не из тех, кто слабых обижает, – мужчина хмыкнул. – Он предпочитает задирать тех, кто сильнее.

Вроде все логично, я и сама до конца не верила, что Андрей решит мне гадость сделать. Но…, но все равно тревожно.

– Можно у тебя переночевать сегодня? – спросила, зажмурившись в ожидании отказа.

Глаза закрыты, но чувства‑то обострены. Лицо покалывает, коже щекотно от чужого дыхания, будто расстояние между мной и Антоном – миллиметры.

Открыла глаза, и вздрогнула. Мне не показалось. Он очень близко, уперся руками в тумбу, на которой я сижу, и мрачно изучает мое лицо.

– Что?

– Хм, трезвая. Я уж подумал, – Антон отстранился от меня.

– Разумеется, я трезвая! Просто… в общем, можно у тебя переночевать, или нет? – разозлилась я. – Могу на полу лечь.

– Снова за свои игры взялась?

– Ладно, плевать, – отмахнулась я.

Нужно просто убедить себя, что я в безопасности. И вообще, я же могу подпереть дверь стулом, и никто не войдет ко мне, ведь так?! Да и не войдет никто. Антон сказал, и я должна ему поверить. Даже если бы Андрей был сволочью – он бы не рискнул лезть ко мне при Антоне.

– Спокойной ночи. И спасибо, что нашел меня, – слабо улыбнулась мужчине, и пошла к себе.

Умоюсь завтра, сейчас просто свалюсь, и посплю. Даже раздеваться не буду. Чертова температура! Так и в замарашку недолго превратиться.

– Так, идем‑ка, – мужские руки обхватили меня за талию сзади – не сильно, но направление заставили поменять.

Не к себе в комнату, а к Антону в спальню.

– Вау, меня пригласили в святилище, – не удержалась я от легкой колкости.

– Скорее, в чистилище, – не остался Антон в долгу.

Я огляделась, подошла к кровати и села на нее. Скучная спальня, как и вся квартира, в общем‑то. Минимализм во всей красе, никакой индивидуальности, даже милых безделушек нет. Да я даже журналу Плейбой бы обрадовалась – он бы хоть как‑то разукрасил унылую обыденность этой спальни, в которой кровать, рабочий стол со стулом, и шкаф.

– Рассказать не хочешь? – Антон, не особо стесняясь, начал раздеваться, открыв шкаф.

Я отвернулась. Не чтобы его не смущать, а чтобы самой не краснеть.

– О чем?

– Что такого с тобой случилось, раз ты так испугалась Андрея.

– Я не испугалась!

– Испугалась, Маш. Пыталась отшучиваться, даже надерзила ему, но ты именно что испугалась, – мужчина обошел кровать, присел на корточки напротив меня – уже одетый в свободную серую футболку и домашние штаны. – Расскажешь?

– Да просто, – пожала плечами, нервно сглотнув, – придурки разные приставали, вот мне и стремно, что я сейчас слабая, и защититься не смогу. Забей.

– Переодевайся, я пока в душ, – Антон положил мне на колени футболку и штаны, и поднялся во весь рост.

Я расслабилась. Допытываться не станет, не заставит откровенничать и рассказывать то, что никому знать не нужно. Да и вспоминать не хочется.