Безмолвие

Сумерками он прибыл в гостиничный номер отеля Hilton и, не особо стремясь прогуляться вдоль моря, плюхнулся в мягкую койку. Перелеты утомляют, а еще больше добивают поездки от Геленджика под песни аульских «mega‑stars» до проклятого Посейдоном Новороссийска.

Не обижайся, прибрежный житель, суждения о городе вызваны многими причинами, по сути своей не связанными с твоим домом конкретно. Проблемы с транспортом порой заставляют проклясть само мироздание, не говоря о медленном продвижении в пробке по серпантину.

Всю ночь проспал под кондиционером, хваля азиатских создателей за заботу о человечестве в собственном скромном стремлении заработать денег. Крайняя мысль приснилась в жутком антураже подсознательных переживаний о цели поездки. Комфорт предоставленного номера вывел на корочку во сне сюрреалистические картины. В них звучали лекции профессоров научного коммунизма о доктрине российского бизнеса, выраженного в экстенсивном паразитизме, нежели созидании конкретного блага в желании разбогатеть. Русский язык могуч в нюансах. Слово «заработать много денег» имеет мало общего с термином «разбогатеть». Азиаты, повесившие над потной спиной Валеры кондиционер, – именно заработали много денег. Он приехал в порт Новороссийска в стремлении разбогатеть. Будет ли в ближайшие сутки носить тяжелые мешки из корабельных трюмов в широкие ангары закромов Родины? Нет. Бред. Он привез портфель важных документов. Товарищи из магометанского клана ждут, когда администрация порта подпишет свою капитуляцию. В противном случае судьба местной администрации предрешена. Из теплой причерноморской песочницы они отправятся в далекий северный край, где родился страх советского народа, по замыслам современных идеологов.

Тяжёл ли портфель Валерия? Для него – нет. Важен ли его труд? Он оценивается в миллион раз дороже, чем старания грузчиков в порту.

По утру позавтракал в отличном ресторане отеля под all inclusive. Достаточно взять бутерброд и вкусный кофе. Не стоит утруждать организм плотным бесплатным завтраком. Ехидно посмотрел на соседей по столику. Привыкшие к турецким отелям, они набрали по два подноса различных блюд, устроив «царский» завтрак. Валере вспомнился университетский приятель, что вел себя аналогичным образом в студенческой столовой. Они с Машей без конца подтрунивали того обжору, а после, уже в состоявшейся жизни профессионалов, частенько вспоминали данный эпичный образ жадности при случае и не очень. В процессе завтрака Валера решил поделиться фотографией «родственников нашего студенческого друга» со старой приятельницей. Кстати, Маша… Давненько Валера ей не звонил, не писал. Надо непременно о себе напомнить, предложить встретится, когда вернется в Москву, как раз и случай подходящий.

Ох, уж эта хохотушка Маша. Как сладки были с ней студенческие ночи! Да и не только ночи, бывало, из шалости запирались в пустом лекционном классе, где прямо на парте придавались утехам. Безумие и сумасбродство, вот что роднило его с Машей. Причем выплески адреналина и кураж не сопровождался соплями о высоких чувствах. Это нравилось Валере, а их отношения принимали долгоиграющий вид приключений без истерик и слёз. Не подумайте ничего пошлого, дружба Валеры и Марии зиждилась не исключительно на половом влечении. Гормоны лишь познакомили их, сблизили. Родственные души находили увлекательную тему для разговоров, смежные взгляды на жизнь приводили к обоюдным решениям. Одно из таких: не состоять в браке друг с другом. Данная договоренность имела обратную сторону, не менее прельщающую Валеру: стороны не обязаны друг другу в верности. Союз интересов и плоти продолжался после выпуска из института.

Почему Валерий вспомнил за завтраком о Маше? Наверное, тоска припортового города навеяла желание развлечься. А где веселье, там всегда Маша. Она выжимала из каждой возможности, что дает жизнь, все эмоции до последней капли. Без сомнений, в подобном отеле она устроила бы потеху над соседями по столику.

Валера незаметно щёлкнул на камеру телефона натюрморт пиршества по соседству, олицетворяющего в бренном мире чревоугодие и халяву. Отправил по модному мессенджеру, созданному умными индусскими старателями. Ай да азиаты, ай да двигатели прогресса! Торопливость пальцев подвела. Не проверив набираемое сообщение, доверившись привычке и мышечной памяти, он щёлкнул «отправить». Абонент, из затейливой вредности названный в записной книжке «Мышка‑малышка», отрапортовал о прочитанном сообщении.

В диалоговом окне к сообщению с фотографией, кроме ржущего смайлика, прилепилась геолокация «Отель Новороссийск».

Ругнулся, пытаясь исправить отправленное. Говорите, слово не воробей? А кибер‑птица, злобная такая, вылетает из рогатки и пробивает всё на своем пути? Даже самооценку зажравшегося московского гостя. Умный телефон определ его геолокацию на сто метров западнее, в сторону отеля, на две звезды слабее того, где поселился. И что теперь подумает Маша о статусе отправителя? Не с той помпезной ноты он сейчас напомнил о себе. Ладно, проехали. Придется вечером разбавить аккаунт социальной сеточки сочными фотками с самого пафосного места побережья. Может, удастся блестками стереть из глаз подписчиков неудобные места геолокации.

Отель выходил на городскую набережную. Пройдя мимо ровно насаженных деревьев по аккуратной плитке, Валера вышел к бетонным ограждениям города. Под опершимися на камень руками разбивались волны, шумело море. Цемесская бухта пролегла длинными противоположными берегами, разделив город напополам. В одной стороне отели и элитные новостройки. Напротив – разделенные водной преградой малоэтажные строения жилищ портовых работников, городской порт – виновник прибытия московского менеджера в город. Все жители – заложники портфеля, оставленного в сейфе номера Валеры.

Сделка с подписанием бумаг назначена на послеобеденное время. А значит, выдалась пара часов размяться и хорошенько обдумать детали переговоров.

Конечно, за Валеру все сказано в Москве. Он – посыльный с берестяной грамотой, на которой нужно кровью поставить отметку о согласии платить дань. С завтрашнего дня деньги порта потекут к новым владельцам. Потекут людям, в глаза не видевшим волны у берегов Цемесской бухты.

Этот мир построен неуклюже. Впрочем, когда он стоял не кверху головой? Главное, держать ключевой портфель в своих руках. Тех самых руках, что имеют нынче право распределять: кому работать в портовом городе, а кому зарабатывать.

С мыслью о собственной важности Валера прошелся вдоль набережной до порта, покуда хватило сил и настроения. Его никто не торопит. Он всегда успеет развернуться, направиться обратно в номер под уютный кондиционер. Нет автомата за спиной, нет командира, орущего «Шагом марш прямо и до заката».

Валерию повстречались нелепые скульптуры: мраморный глобус (метафору создателя понял сразу – наш мир холоден и скользок, как городская скульптура), далее была девушка на дельфине с позой летящего в пропасть камикадзе. Красиво развевались волосы по ветру. Забавно, что расположили ее относительно моря с неумолкающим ветром так, что волосы позировавших при скульптуре зевак синхронно повторяли направление металлического сплава.