Честно и откровенно. Эпизод второй

Яна торопливо ответила на звонок, но не успела сказать, что занята.

– Янчик, это какой‑то капец, скажи! – заорала в трубку чем‑то взволнованная подруга. – Я только что…

– Алина, у меня урок! Давай чуть позже.

Дети начали перешептываться о связи шоколадок и толстых девчачьих поп.

– Янчик, мне позарез нужен твой совет, – резонировало в трубке, – поэтому хочу срочно и по секрету рассказать тебе одну шокирующую вещь! Ты охренеешь, отвечаю! Я вообще такого не ожидала, особенно от…

– Перезвоню через пару секунд. – Яна завершила вызов.

Она снова вернула внимание детишек на себя и записала на доске несколько простеньких математических примеров на тему вычитания.

 

В то же время

 

Алина возвращалась с обеденного перерыва. Руки ее сжимали смартфон, в груди клокотало от непонятного чувства, похожего на смесь волнения, сексуального возбуждения и тревоги…

 

Час назад

 

За десять минут до начала обеденного перерыва на работу к Алине без предупреждения заехала Ольга. Повод она выразила в короткой, но весьма своевременной фразе: «Пошли пожрем! Я угощаю».

Пообедать на халяву, Алина, конечно же, не отказалась.

Оставив свой криво припаркованный «порше кайенн» у офиса Алины, Ольга повела подругу в ближайшее приличное кафе, где, по слухам, подавали изумительный кебаб.

– Янчик придет? – спросила Алина, как только они с Ольгой уединились за самым дальним столиком в углу.

– Нет, она сейчас, походу, жует для спиногрызов гранит науки.

– Она вообще знает об этой нашей встрече?

– Не‑а. И пусть так остается.

– Раньше мы так не поступали, Оль. У нас никогда не было секретов друг от друга.

– Я просто хочу с тобой кое о чем поговорить, вот и все.

– Как‑то это не по‑дружески к ней, скажи.

– Переживет. Если узнает. Но надеюсь, что не узнает.

Подошел миловидный официант, принял заказ, ушел.

– Так что случилось? – спросила Алина.

– Для начала скажи‑ка мне честно и откровенно, – бросилась с места в карьер Ольга, – как долго ты без мужчины?

– Ты знаешь, мы расстались с Колей… вернее, он бросил меня пять лет назад.

– Вообще‑то я имела в виду «шпили‑вили».

Алина глубоко вздохнула и опустила глаза. Она не хотела об этом вспоминать, а тем более говорить.

– Честно и откровенно, – напомнила Ольга.

– Чуть больше недели, – ответила Алина. – Точнее, девять дней назад. Одиннадцатого числа, в субботу…

– Ёптель‑моптель, ты все‑таки нарушила обет целомудрия! И кто этот счастливчик? Почему я до сих пор о нем ничего не знаю?

– Я сама больше не хочу его знать.

– Настолько не понравился? Почему? У него не пострижен ноготь на двадцать первом пальце?

– Дело не в этом. Если раньше я хоть как‑то его терпела, то с недавних пор всем сердцем ненавижу.

– Тогда зачем ты ему даешь?

– Может, не будем об этом? Пожалуйста!

– Нетушки, давай будем. Расскажи о нем. Ты же знаешь, между нами никогда не было никаких тайн. Ты можешь мне полностью доверять, как и я тебе.

Алина огляделась, затем склонилась к подруге.

– Это был мой шеф.

– Ни хера себе! – У Ольги вытянулось лицо. – Ты начала трахаться с этим гиббоном? Неужели настолько отчаялась и изголодалась?

– А еще громче можешь, овца?! Тебя не услышали на улице.

– Извини. – Ольга понизила голос. – Ты никого посимпатичнее найти не могла? В мире мужики закончились, что ли? Он ведь ужасен!

– Сама знаю.

– Как так вышло вообще? С какой горы он упал на тебя.

– Упал. Да, это слово прямо в точку.

– Рассказывай честно и откровенно! Я сгораю от любопытства.

– Ну, ты знаешь, он давно на меня глаз положил. С того самого дня, как я пришла в его контору. Поначалу он ничем не выдавал своего влечения… Хотя «влечение» – это мягкое слово. Слишком невинное для того извержения, которое пылает в его штанах. Его необузданному стремлению овладеть мной больше подошел бы термин «гориллья похоть».

– Это все лирика, давай суть.

– Ну, я замечала, что он меня жрет глазами, и порой делала вид, что мне это даже нравится. Он меня сразу на хорошую ставку оформил, большие премии «в конверте» выписывал, чтобы в бухгалтерии ничего не просекли. Я ему глазки строила, заигрывала, флиртовала. Вот и достроилась, ёма‑на! Он осмелел, обнаглел, власть почувствовал… Но я все в шутку обращала, конечно. На прошлогоднем корпоративе он вообще учудил: напился, – а он любит опрокидывать за воротник, – отвел меня в сторонку и полез своими жирными губищами целоваться. Я его скромно так осадила. Начала типа ломаться, как целка. Зубы пыталась заговорить, хихоньки‑хаханьки, мол: «да, у вас есть шанс, как‑нибудь потом, может быть, пообщаемся, посмотрим» и так далее. Ну, почти еще год я на этом флирте выезжала, чтобы премии сохранить. И все думала, как бы в очередной корпоратив, – он у нас в конце этой недели намечается, – у шефа вообще крышу не снесло, и он по‑пьяни не опустился до надругательства.

– Алинок, если бы ты сейчас писала учебник, все вышесказанное было бы скучным введением. Я всю эту шнягу давно знаю, ты нам с Янштейном уже рассказывала. Давай переходи к главному, не испытывай мое терпение. Почему ты вдруг решила перед ним сдаться? Неужели он такой настойчивый? Или он похудел на полтонны? Помолодел лет на триста? Покрасивел хотя бы до уровня бульдога?

– Ну, месяц назад он основательно взял меня за гланды.

– Каким образом? Угрожал уволить?

– Нет.

– Шантажировал?

– Нет.