Четвертая повесть

– Пойдем. Завтра мы уедем вместе.

Они пошли за Даней.

– Я снимаю здесь недалеко квартиру. Там одна комната, но думаю, мы поместимся. А что на вас за одежда? – спросил Даня Айзека.

– Это ты еще нас в меховых шубах не видел, – ответил Айзек.

– Шубах? – засмеялся Даня. – Где тебя вообще носило? Ты что‑то узнал о родителях?

Айзек начал рассказывать, где он был и что с ним происходило. Когда они пришли к Дане, Маша легла спать, а Айзек с Даней сидели на кухне до утра. Айзек рассказал все, что узнал о Натюрине.

– Даня, может тебе переехать в Технополис? Я не уверен, что там такого совсем нет, но там немного спокойнее.

– Я не знаю, – мотал головой Даня, – я вообще художник, я им не нужен. Да и Соню вряд ли выпустят, я не хочу ее оставлять.

– А Соня? Она учиться?

– На орнитолога, – кивнул Даня.

– А ее родители?

– Они тоже связаны с этим.

– Даня, я не могу тебя заставить, но я прошу тебя как человека, который мне дорог, подумай об этом.

– Я подумаю, – ответил сухо Даня.

Под утро они легли спать. К обеду они уже шли в кафе, где их ждала Соня.

– Привет, мой любимый мастер, – обняла она Даню.

Они сели за столик посреди зала. Помещение было светлым и просторным. Из высоких окон виднелся сад, внутри почти все места были заняты. Они заказали себе перекус и сидели, болтали.

– Я доделал заказ и они хотят сделать еще один. Работать приходиться после учебы, но Соня может приходить ко мне, потому вечером мы обычно вместе, – продолжал свой рассказ Даня, который он начал еще по дороге в кафе.

– Я ему читаю книги по орнитологии, потому что мне надо делать домашние задания, а он делает вид, что ему интересно, – засмеялась Соня.

– Почему? Мне интересно. Не понятно, но интересно, – сказал Даня и засмеялись все, кроме Маши. Она смотрела в окно и была погружена в свои мысли.

– Твой чай остывает, – обратился Айзек к ней.

Маша не обратила на него внимания, тогда он потеребил ее за мочку уха. Она повернулась и посмотрела ему в глаза. Ее глаза были спокойны, Айзек увидел небольшие вкрапления синего в ее серой радужке. Она с утра ничего особо не говорила, будто была в каком‑то оцепенении. Было понятно, когда она злилась, но что происходило в ее голове, когда она вела себя так тихо, было не ясно.

– А ты, Маша, где‑то училась? – спросила Соня.

Маша посмотрела на Соню и Даню. Это была милая парочка недавно влюбившихся людей, гармонично смотревшихся на фоне друг друга. Соня смотрела не нее, ожидая ответ.

– Не училась, – ответила Маша, – все мое образование – это книги.

– А о чем эти книги? – интересовалась София.

– О религии, о мозге, о снах, о людях, об Островах, – посмотрела она на Айзека, Айзек удивленно посмотрел на нее.

– О снах? Я недавно читала одну о снах. Даня рассказывал мне один свой сон.

Даня ткнул ее локтем в ее локоть, но Соня не остановилась.

– Ему снилось, что я – спящая красавица, – засмеялась Соня.

Маша внимательно посмотрела на Даню.

– И ты разбудил ее своим поцелуем? – спросила она.

Соня и Айзек засмеялись, но Даня был не весел. Маша ждала ответ, глядя на него.

– Нет, – вздохнул он.

– Почему? – допрашивала она.

– Хрустальный гроб не дал мне это сделать, – ответил он.

Соня и Айзек опять смеялись, но Маша и Даня были серьезны.

– Тебе было страшно? В этом сне? – продолжила Риа.

– Это важно? – раздраженно спросил он.

– Это сон, в нем все важно.

Даня не стал отвечать на этот вопрос, но Маша и так все поняла.

– А почему это важно? – с любопытством спросила Соня.

– Соня, а тебе снились когда‑нибудь вещие сны? – спросила Маша.

Айзек внимательно смотрел на Машу, он опять вспомнил свой сон с подводным кораблем. Точнее, это теперь он знал, что это подводный корабль, а тогда он не понимал, что это такое.

– Мне сегодня снился кошмар, – продолжала Мария, – мне снилось много хрустальных гробов, в одном из них была я. Сквозь хрусталь я видела Айзека, – Маша посмотрела на него, – он хотел меня убить.

Настала напряженная тишина, пока Айзек не прервал ее.

– Может, надо было тогда позволить шиду забрать меня? – спросил он.

В этот момент в кафе зашли посетители, они специально прошли мимо столика, за которым сидела их компания.

– Ничего себе, я думала, они не ходят в такие места, – удивилась Соня.

– Кто это? – спросил Даня.

– Это люди из управления Натюрина.

– Отдай мне деньги. Сейчас, – посмотрела Маша на Айзека.

Айзек обернулся на усаживающихся посетителей. Одна женщина была копией Маши. Это была Фира, с ней было еще три человека: женщина помоложе и мужчины старше их. Соня вздохнула, присматриваясь к ним.

– Ничего себе, как вы похожи, – обратилась она к Маше.

Маша смотрела в упор на Айзека. Айзек залез рукой в карман и отдал ей деньги.

– Я поеду к озеру, дом 2513, – она встала и ушла.

– Что случилось? – удивилась Соня.

– Да так, неразрешенные дела, – задумчиво ответил Айзек. Может, ему стоит пойти с ней? Но он еще не уговорил Даню, ему хотя бы стоит попытаться сделать это, до вечера еще есть время. Он посмотрел на него, Даня был напряжен.

– Ребят, мне надо идти, у меня занятия, – сказала Соня и ушла. За столиком остались Айзек и его друг.

– Ты думал о том, что я тебе говорил? – спросил Айзек.

– Да, но у меня Соня.

– Поговори с ней.

– Ее не выпустят.

– Поговори, возможно, есть какой‑то выход.

– Хорошо, я с ней поговорю, – недовольно ответил Даня.