Чувства наизнанку

– А ты пока ищи коня, – выдала я и дала знак официанту подойти.

Уже через десять минут мы с Леонковым выходили из заведения. Он мило придерживал мне дверь, улыбался и заглядывал в глаза, а я стремительно улетала в черную дыру, наткнувшись взглядом на своего босса. Он сидел на открытой террасе ресторана и давился смолами. Рядом с ним находился еще какой‑то мужчина, что‑то ему рассказывая, но тому, кажется и дела до него не было.

Ему бы только дырку мне во лбу просверлить.

– Что за перец? – спросил Дима, имея в виду Хана.

Вот! Даже мне не показалось, что меня хотели препарировать взглядом.

– Мой начальник, – буркнула я, – не обращай внимание, он всегда такой – вечно всем недовольный. Это его обычное состояние и жизненное кредо.

– А‑а, самодурит, да? Если что, то ты только скажи, я ему наваляю, будет знать, как нашу Таню обижать.

– У него черный пояс по карате, Дим, – припомнила я факт о Хане еще со времен школы.

– А у меня по мордобою, – подмигнул Леонков, и я покачала головой.

Дальше разговор снова плавно перекочевал на персону моего бывшего. И все время пока мы шли до офиса, ждали лифта и поднимались на свой этаж, он трещал без умолку, чем до безобразия меня утомил. Из кабины я радостно вываливалась. Затем помахала парню на прощание с думами, что, на свое счастье, не оставила ему свой номер телефона.

Молодец!

И до конца рабочего дня все было тихо. Меня никто не трогал и не провоцировал, только ходил туда‑сюда и зыркал в мою сторону недовольно своими стальными зенками. И после шести, когда все засобирались домой грозное начальство тоже подалось из своего кабинета, а потом и вошло вслед за мной в тесное лифтовое пространство.

И встало сзади меня…

У‑у‑у…

Сглотнула и замерла каменным изваянием.

Пытаюсь игнорировать все те удивительные метаморфозы, которые начали происходить с моим телом – мурашки, нервная дрожь, явная нехватка кислорода. Но что‑то как‑то не очень…

Вдохнул, выдохнул. А у меня аж волосы дыбом встали, когда я почувствовала дуновение в районе шеи. Гадович! Специально издевается!

И я уж было приготовилась к очередной выходке или хотя бы какой‑то язвительной реплике, но нет. Я просто вышла из лифта, не оглядываясь, а Хан продолжил свое движение на подземную парковку.

Ф‑у‑ух! Пронесло…

На крыльце своего офиса облегченно прикрыла глаза, улыбаясь яркому августовскому солнышку.

М‑м, жаришка…

И попа требует приключений, вот даже вибрирует от нетерпения. А нет, это телефон вибрирует, пардоньте.

– Да, да, – приняла я вызов.

– Тань, ты жива?

– Ага, жива, цвету и пахну, Стасичка, – улыбнулась я и пошагала к метро.

– Завтра все в силе? За тобой заезжать?

– В силе, – кивнула я.

– Ну, все, тогда будь готова к трём. И да, купальник не забудь.

– Да что ты, я без купальника из дома вообще не выхожу, – хохотнула я.

– Чё такая довольная?

– Эх, Стасямба, нам ли быть в печали? – философски потянула я.

– Слушай, а раз ты такая вся глубоко положительная, то может уже сегодня к нам, а? А завтра сразу махнет без лишних телодвижений?

– А давай, – согласилась я.

– Отлично, заеду за тобой часа через два, шевели ластами.

– Шевелю, – довольно хмыкнула я и отключилась.

И да, мой вечер прошел отлично, в кругу друзей и под душевные разговоры. Хана я бы предпочла не вспоминать, но Аринка буквально закидала меня вопросами. Пришлось каяться обо всем с начала недели, а потом искать в сети фотки Леонкова, чтобы показать друзьям.

– О‑о, хороший мальчик, – замурлыкала девушка Гордеева, листая ленту с многочисленными снимками Димки.

– Э‑э, женщина, угомонись, – забрал Стас у своей благоверной телефон.

– Какой глаз у Хана Гадовича дергался? Левый или правый? – спросила Арина.

– У меня бы оба задергались, – поджал губы Гордеев, погрузившись в профиль Леонкова.

– Не понимаю вашего энтузиазма, – пожала я плечами.

– И правильно, – кивнула подруга, – не понимай. И даже если у него ничего нигде не дернулось, то точно судорогой сведет после завтрашнего вечера.

– Это еще почему? – нахмурилась я.

– Потому, – подняла вверх указательный палец Арина и свернула разговор.

А уже на следующий день, мы въезжали в ворота загородного дома нашего общего друга Ромы Ветрова, который сегодня отмечал свой День рождения. В свою компанию Стас меня втянул совсем недавно и все были очень радушными, но особенно балагур и отъявленный сердцеед Рома – блондин с зелеными глазами и самой смазливой физиономией на свете.

Именно он шел сейчас к нам навстречу и задорно улыбался.

– Ребята, добро пожаловать! – тепло обнимался он с Ариной и Стасом, а потом перевел на меня взгляд.

– Привет, Ром, ну с праздником, что ли!

– Та‑ак, Татьяна, поздравления потом! Дела главнее всего.

– Дела? – нахмурилась я.

– Ага. А ну‑ка дай сюда свой телефон, – и требовательно протянул ладонь.

– Держи, – дала я ему гаджет.

– Отлично! Теперь иди сюда, – сграбастал в охапку и принялся отщелкивать на фронталку снимки, приговаривая, – Тань, улыбайся, в щеку меня целуй, ага, вот так, теперь я тебя. Стоп, снято! Молодец!

Отлепился от меня и снова закопошился в моем телефоне.

– Ром, а ты что там делаешь?

– Аринка сказала надо какого‑то там Гадовича позлить. Вот я, собственно, этим и занимаюсь.

– Чё? – ахнула я, мгновенно выпадая в осадок.

– Все, готово. И вот тебе мудрость на будущее – если хочешь сделать кому‑то плохо, просто будь счастлива.

Подмигнул и протянул мне телефон, где в известной социальной сети уже вовсю крутилось сториз с нашими фотками.

С подписью: «С Днем рождения, Любимка!».